«Моим стихам… настанет свой черед». Литературно-музыкальная композиция, посвященная творчеству Марины Цветаевой
Становление Марины Ивановны Цветаевой (1892-1941) как поэта связано в первую очередь с московскими символистами. Первый поэтический сборник «Вечерний альбом» С подзаголовком «Детство – Любовь – Только тени» (1910), посвященный рано ушедшей из жизни художнице М. К. Башкирцевой, Был высоко оценен В. Я. Брюсовым, Оказавшим сильное влияние на ее раннюю поэзию, поэтами Эллисом (Л. Л. Кобылинским), Н. С. Гумилевым, М. А. Волошиным.
Уже в ранних стихах проявляется присущая поэтессе исповедальность, дневниковая направленность, диалогичность, сочетание нереальности с реальными людьми и событиями, яркое личное начало.
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
М. И. Цветаева, не желая принадлежать ни к одному литературному направлению, создала индивидуальный поэтический стиль, легко справляясь со сложнейшими художественными задачами.
В начале 1920-х г. окончательно формируется поэтический стиль М. И. Цветаевой («Версты» (1921-1922); «Ремесло» (1923)): богатство образов, суггестивность смысла, синтез народного и современного языка, необычный синтаксис с использованием тире как замены слова.
Но моя река – да с твоей рекой,
Но моя рука – да с твоей рукой
Не сойдутся, Радость моя, доколь
Не догонит заря – зари.
В центре циклов стихов М. И. Цветаевой всегда находится личность, не понятая современниками и потомками, стоящая выше обывательского сочувствия. Поэтесса в определенной степени идентифицирует себя со своими героями и с поэтами-современниками А. А. Блоком, А. А. Ахматовой, О. Э. Мандельштамом, И с историческими лицами или литературными героями Мариной Мнишек, Дон Жуаном и др., причисляя их к высшему миру души, любви, поэзии.
Советскую власть М. И. Цветаева не приняла. Стихи 1917-1921 гг. полны сочувствия белому движению («Лебединый стан»). Она не хотела оставлять Родину, несмотря на разруху, голод и смерть одной из дочерей. Только желание восстановить семью вынудили ее на этот шаг. Свою концепцию искусства М. И. Цветаева изложила в очерке «Искусство при свете совести» (1932), в котором оговорилась, что не раскрывает читателю полной правды, а оставляет за собой право на изменение точки зрения. Искусство представляется ей в виде мира, где противоположности объединяются, а поэзия становится пограничным пунктом, где сливаются эти силы, не уничтожаясь взаимно.
Мотивы отверженности, бездомности, сочувствия оторванным от Родины, присущие лирике М. И. Цветаевой, основываются на реальных обстоятельствах жизни поэта. Жизнь в эмиграции складывалась тяжело: нехватка денег, бытовая неустроенность, сложные отношения с русской диаспорой, враждебность критики. Лучшие поэтические произведения этого периода – сборник стихов «После России» (1922-1925, 1928), «Поэма горы», «Поэма конца» (1926), поэма «Крысолов» (1925-1926), трагедии на античные сюжеты «Ариадна» (1927) и «Федра» (1928) – образуют дилогию, объединенную темой любви и разлуки и построенную на контрасте «неба» и «земли», жизни и смерти.
Вся жизнь М. И. Цветаевой, как и ее творчество, пронизаны несовместимостью реальности и мечты. В одном из писем она рассказала о внутреннем драматизме своего существования, об ощущении своей ненужности на Западе и невозможности существования в России. Эмоциональная напряженность, энергия чувства, экспрессивность стиля и философская глубина наполняют поэзию 1930-х гг.
Особой любовью и болью М. И. Цветаевой стала Москва, которую она ощущала как часть своей души, олицетворяла с собой. Город стал для нее живым существом, чувствующим, мыслящим. В начале творческого пути М. И. Цветаевой Москва предстает спутницей, подругой, радующейся, грустящей, но всегда светлой и лучезарной.
Облака – вокруг,
Купола – вокруг.
Надо всей Москвой -
Сколько хватит рук!
Вернувшись из Франции в июне 1939 г., М. И. Цветаева встретила совсем другую Москву, где ей, бесконечно любившей свой город, не нашлось места. Отсутствие жилья вынуждало поэтессу жить в пригородах, снимать углы в чужих квартирах. В ответ на ее просьбу секретарь Союза писателей А. А. Фадеев Написал, что в Москве нет «ни метра», хотя для вернувшегося из эмиграции А. И. Куприна Нашлось постоянное жилье.
Литературно-музыкальная композиция
«Моим стихам настанет свой черед»
Цели:
- познакомить с жизнью и творчеством М Цветаевой; раскрыть своеобразие ее поэтики; показать трагичность мироощущения поэта, обречённого на странничество, дисгармонию его внутреннего состояния с окружающей жизнью;
Учить детей глубокому уважению к истории и культуре своей страны, внимательному и бережному отношению к чувствам человека, его душе;
Развивать умение и навыки восприятия и интерпретации поэтического текста;
Оборудование: мультимедийный проектор, презентация «Моим стихам настанет свой черед», записи песен «Мне нравится, что вы больны не мной», «Реквием», «Кто сделан из камня», озвученное стихотворение А.Ахматовой «Поздний ответ»; выставки книг Цветаевой.
План.
1.Организационная часть.
Учитель: Сегодняшний наш вечер мы посвятим великой поэтессе Марине Ивановне Цветаевой (слайд 1)
Эпиграфом к сегодняшней литературно-музыкальной композиции я взяла слова из песни «Памяти Виктора Цоя» (слайд 2)
Поэты не рождаются случайно,
Они летят на землю с высоты,
Их жизнь окружена глубокой тайной,
Хотя они открыты и просты.
Какой же тайной окружена жизнь Марины Цветаевой? Об этом мы узнаем, перелистав страницы нашего совместного труда – устного журнала «Моим стихам настанет свой черед». Вами было предложено несколько названий: «Красной кистью рябина зажглась», «Тоска по родине», «Мне ничего не надо кроме своей души», «Если душа родилась крылатой»… Почему же мы назвали журнал «Моим стихам настанет свой черед»? Это не случайно.
Творчество Марины Цветаевой – яркая звезда, вспыхнувшая в русской поэзии начала ХХ века. Родная страна, так нежно и верно любимая этим большим поэтом, не сумела и не захотела вовремя заметить самобытный, невиданный талант М. Цветаевой. Общепризнанность, известность, слава никогда не были для нее критериями таланта, но она глубоко верила, что ее Родина со временем поймет и оценит бесконечную любовь своего поэта, вылившуюся в стихи.
Цветаеву мы слышим каждый год 31 декабря, когда в очередной раз демонстрируют всеми нами любимый фильм «Ирония судьбы или с легким паром». Песня «Мне нравится, что вы больны не мной» в исполнении Аллы Пугачевой написана на стихи М. Цветаевой.(слайд 3)
2.Прослушивание песни на слова М.Цветаевой из кинофильма «Ирония судьбы»
Учитель. «Спасибо вам за то, что вы меня - не зная сами – так любите». Надеюсь, после нашего мероприятия вы полюбите М. Цветаеву, так же как любите Пушкина, Есенина, Блока…Пусть сегодняшний наш вечер станет ответом на эту песню.
Еще в 1913 г. М.Цветаева предвидела судьбу своих стихов. Она писала:
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я – поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
- Нечитанным стихам!-
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берёт!)
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Пророчество М. Цветаевой исполнилось. Сейчас ее стихи прочно вошли в отечественную культуру, заняли высокое место в истории поэзии. «Мне ничего не нужно, кроме своей души», - говорила поэтесса. И душу свою она вплела в строчки своих стихов.
Итак, открываем наш журнал. Эпиграфом к журналу взяли мы слова Шекспира:
«Прими их хорошо: они зеркало и краткая летопись нашего времени».
3.Открытие 1-ой страницы: «Детство, юность» (слайд 4)
Эпиграф: О дни, где утро было рай,
И полдень рай, и все закаты!
1-й ученик: (слайд 5)
Красною кистью
Рябина зажглась.
Падали листья.
Я родилась.
Спорили сотни
Колоколов.
День был субботний:
Иоанн Богослов.
Мне и доныне
Хочется грызть
Жаркой рябины
Горькую кисть.
2-й ученик. Так писала поэтесса о дне своего рождения, словно хотела, чтобы помнили не только год, но и месяц. М.Цветаева родилась в Москве 26 сентября 1892 года в семье трудовой научно-художественной интеллигенции. (слайд 6) Отец ее до 12 лет сапог в глаза не видел. Он был сыном бедного сельского попа. Трудом своим и талантом пробивал себе путь в жизни, стал известным филологом и искусствоведом, профессором Московского университета, основателем музея изящных искусств (ныне музей имени Пушкина). Мать поэтессы – из обрусевшей польско-немецкой семьи, музыкантша.
Детство и юность Марины прошли в Москве, Подмосковье, а также в Италии, Швейцарии, Германии, Франции, потому что мать заболела чахоткой и ей пришлось лечиться за границей. Училась Цветаева много, но из-за вечных переездов бессистемно. Её мама умерла от чахотки, когда Марине было 14 лет. От мамы у Марины – любовь к музыке, к Пушкину.
3 ученик : В своих воспоминаниях о маме М.Цветаева пишет: «Когда вместо желанного, предрешенного, почти приказанного сына Александра родилась только всего я, мать, самолюбиво проглотив вздох, сказала: "По крайней мере, будет музыкантша". Когда же моим первым, явно-бессмысленным и вполне отчетливым словом оказалась слово "гамма", мать только подтвердила: "Я так и знала", - и тут же принялась учить меня музыке, без конца напевая мне эту самую гамму: "До, Муся, до, а это - ре, до - ре..." (слайд 7) Слуху моему мать радовалась и невольно за него хвалила, тут же, после каждого сорвавшегося "молодец!", холодно прибавляла: "Впрочем, ты ни при чем. Слух - от Бога". Так это у меня навсегда и осталось, что я - ни при чем, что слух - от Бога. Это меня охранило и от самомнения, и от самолюбия. С роялем - до-ре-ми - клавишным - я тоже сошлась сразу. У меня оказалась на удивительность растяжимая рука.
Когда, два года спустя после Александра – т. е. меня, родилась заведомый Кирилл – т. е. Ася, мать, за один раз - приученная, сказала: "Ну, что ж, будет вторая музыкантша". Но когда первым, уже вполне осмысленным словом этой Аси, запутавшейся в голубой сетке кровати, оказалось "ранга`" (нога), мать не только огорчилась, но вознегодовала: "Нога? Значит - балерина!" (слайд 8)
Годы шли. "Нога", как будто, сбывалась. Во всяком случае, Ася, очень легкая на ногу, на рояле играла ужасно - совершенно фальшиво, но, к счастью, так слабо; что уже из смежной гостиной ничего не было слышно. Когда доходило до уха, резало его, как бритвой.
Мать - залила нас музыкой. (Из этой Музыки, обернувшейся Лирикой, мы уже никогда не выплыли - на свет дня!) После такой матери мне оставалось только одно: стать поэтом»
4 ученик: Имя Марина имеет значение «морская». Цветаева очень любила море, написала много стихотворений, посвященных морю и своему морскому имени, например стихотворение "Кто создан из камня» (слайд 9)
4.Прослушивание песни « Кто создан из камня»
4 ученик : Цветаева начала писать стихи в 6 лет на русском, французском, немецком языках. Печаталась с 16-ти лет, а в 18 лет, будучи еще гимназисткой, тайком от семьи выпустила первый сборник стихов «Вечерний альбом» тиражом в 500 экземпляров. Сборник не затерялся, его заметили Брюсов, Гумилев и другие критики. Стихи были еще незрелы, но подкупали своей талантливостью и непосредственностью. За первым сборником вышли еще два: «Волшебный фонарь» и из двух книг «Версты».Помог в их издательстве Сергей Эфрон- сын революционных деятелей (слайд 10)
Сергей Яковлевич Эфрон, тоже родился 26 сентября, только годом позже. Они встретились, 17-летний и 18-летняя на пустынном, усеянном мелкой галькой коктебельском, волошинском берегу. Она собирала камешки – он стал ей помогать – красивый, грустный юноша… с поразительными, огромными в пол-лица глазами. Заглянув в них и всё прочтя наперед, Марина загадала: если он подойдет и подарит мне сердолик, я выйду за него замуж. Конечно, сердолик он нашёл тотчас, на ощупь(слайд 11)
Обвенчались Сережа и Марина в январе 1912 года, и короткий промежуток между встречей их и началом первой мировой войны был единственным в их жизни периодом бестревожного счастья. Эти 5-6 лет были самыми счастливыми в жизни поэтессы. У нее прекрасная семья, любимый муж, прелестная дочь Ариадна, множество встреч, в творчестве – духовный подъём, очень много друзей: О. Мандельштам, М.Волошин, А.Ахматова, Блок, Маяковский, С одними встречалась, с другими переписывалась. И о каждом писала в своих стихах.
Учитель: Счастливая жизнь… Но все же.. В стихах у неё и чувство одиночества, и тревожное ожидание чего-то неизбежного, чего-то неведомого, трагического. Одно из таких стихотворений стало заглавием следующей страницы.
5.Открытие 2-ой страницы журнала: «Конец сказки» (слайд 12)
Эпиграф: Над городом, отвергнутым Петром,
Перекатился колокольный гром.
Гремучий опрокинулся прибой
Над женщиной, отвергнутой тобой.
5-й ученик: Марина Цветаева «Конец сказки».
«Тает царевна, как свечка,
Руки сложила крестом,
На золотое колечко
Грустно глядит». – «А потом?»
«Вдруг за оградою – трубы!
Рыцарь летит со щитом.
Расцеловал ее в губы.
К сердцу прижал». – «А потом?»
«Свадьбу сыграли и на диво
В замке её золотом.
Время проводят счастливо,
Деток растят». – «А потом?».
6- ученик : А потом завертелось трагическое колесо истории. М.Цветаева была далеко от политики, её не интересовали ни империалистическая война (хотя муж ездил на санитарном поезде медбратом, и она очень за него беспокоилась), ни Февральская революция. Она жила своей духовной жизнью, но Время и История ворвались в её жизнь.
В апреле у поэтессы родилась вторая дочь – Ирина. М.Цветаева думала о своих стихах, а к тому, где жить, как жить, проявляла полное безразличие. «Все устроится», - пишет она в письмах. Но ничего не «устроилось». Началась долгая разлука с мужем, продлившаяся 4 года. Он в армии Корнилова – белый офицер. (слайд 13) М.Цветаева называет его белым лебедем, прекрасным и обреченным.
И из-под пера Цветаевой появляются стихи о «Белом стане». В годы революции драматичность ее судьбы усугубилась опасной двусмысленностью положения, в котором оказалась она из-за того, что ее муж был в рядах белой армии. Не вдаваясь в политику,она прославляет эту армию просто за то, что в ее рядах был ее любимый. Однако со временем она стала испытывать к «красной» Москве все больше симпатии.
Когда 1917 году совершилась Октябрьская революция, правительство стало единственным владельцем и распределителем товаров. Оно ввело в употребление продовольственные карточки. Только рабочие или известные интеллигенты и художники имели право на них. Интеллигенты же, подобные Цветаевой, часто ходили без пищи и тепла, продавая книги и меняя вещи на еду и дрова.
Марине не к кому было обратиться за поддержкой. Младшая сестра Аля осталась на юге; её сводные брат и сестра Андрей и Валерия жили в Москве, но она совершенно потеряла с ними связь. Самым мучительным было отсутствие известий от Эфрона. Абсолютно одна Цветаева должна была обеспечивать семью едой, дровами и одеждой. Она изрубила мебель, чтобы отапливать комнаты, продала все, что только могла, принимала еду и одежду от друзей и соседей.(слайд14)
Осенью 1919 года Марина Цветаева отдаёт дочек в приют, где старшая Ариадна тяжело заболевает. Мать забирает ее и выхаживает, а за это время 2 марта 1920 года младшая –Ирина-умирает от тоски и голода.
7-й ученик.
Две руки, легко опущенные
На младенческую голову!
Были – по одной на каждую –
Две головки мне дарованы.
Но обеими – зажатыми –
Яростными – как могла! –
Старшую у тьмы выхватывая –
Младшей не уберегла.
Две руки – ласкать-разглаживать
Нежные головки пышные.
Две руки – и вот одна из них
За ночь оказалась лишняя.
Светлая – на шее тоненькой –
Одуванчик на стебле!
Мной ещё совсем не понято,
Что дитя моё в земле.
Это стихотворение – крик материнской души. После смерти дочери Цветаева добилась получения продовольственных карточек для себя и Ариадны, что дало ей возможность посвятить больше времени творчеству. В неистовстве она писала множество стихов, хотя опубликованы были лишь некоторые.
6.Открытие 3-ей страницы: «Жизнь на чужбине» (слайд 15)
Эпиграф: По трущобам земных широт
Рассовали нас, как сирот.
8-й ученик. Почти три года живя в голодной Москве, в нищете, потеряв ребенка, она не имела о муже никаких сведений. Лишь потом выяснилось, что Эфрон вместе с отступившей белой армией оказался в Чехии и стал эмигрантом. Цветаева очень любила своего мужа. Разлука с ним была пыткой для нее. И все же в 1922 году Цветаева, влекомая любовью и верностью, была вынуждена выехать за границу, к нашедшемуся мужу. Он жил в Праге, был студентом университета. Она сразу же решает ехать к мужу.
Остаются на родине стихи о Москве, о Родине, поэмы, пьесы, берет с собой только стихи о «Белом стане», о белой гвардии, потому что в России они не нужны.
Начались скитания по границам: Германия, Чехия, Франция. Но М.Цветаева не теряет связи с оставшимися на Родине поэтами: с Маяковским, Пастернаком, пишет реквием Брюсову, задумала поэму на смерть Есенина.
9-й ученик: (читает стихотворение, посвященное Б.Пастернаку).
Расстояние: версты, мили…
Нас расставили, рассадили,
Чтобы тихо себя вели,
По двум разным концам земли.
Расстояние: версты, дали…
Нас расклеили, распаяли,
В две руки развели, распяв,
И не знали, что это – сплав.
Вдохновенный и сухожилий…
Не рассорили – рассорили,
Расслоили…
Стена да ров.
Расселили нас, как орлов.
Заговорщиков: версты, дали…
Не расстроили – растеряли.
По трущобам земных широт
Рассовали нас как сирот.
Который уж – ну который – март?!
Разбили нас – как колоду карт!
10-ученик. В эмиграции Цветаева не прижилась. Она была далека от политики. Очень быстро выявились расхождения между нею и буржуазно-эмигрантскими кругами. Положение осложнялось и активной деятельностью ее мужа и дочери Ариадны в Союзе дружбы с Советским Союзом. Дальнейшие события ее жизни сложились так, что она уже не могла плодотворно работать. Если в 1922-1923 годах она издала 5книг, то в 1924 – только одну.
В 1925 году у нее родился долгожданный сын Георгий. (слайд 16)
Заканчивает университет Сергей Эфрон, меняет множество дел. Цветаева все больше рвется на родину. Там её читатель… Там её судьба… Цветаева на Родину возвращаться боится, но она всегда её тянет (слайд 17)
11-ученик:
О, неподатливый язык!
Чего бы попросту – мужик,
Пойми, певал и до меня:
Россия, родина моя!
Но и с калужского холма
Мне открывается она-
Даль, - тридевятая земля!
Чужбина, родина моя!
Даль, прирожденная, как боль,
Настолько родина и столь-Рок,
что повсюду, через всю
Даль-всю ее с собой несу!
Даль, отдалившая мне близь,
Даль, говорящая: «Вернись
Домой!» Со всех –до горних звезд-
Меня снимающая мест!
Недаром, голубей воды,
Я далью обдавала лбы.
Ты! Сей руки своей лишусь,-
Хоть двух! Губами подпишусь
На плахе: распрь моих земля-
Гордыня, родина моя!
7. Открытие 4-ой страницы: «На родной земле» (слайд 18)
Эпиграф: Устав от вас, враги, от вас, друзья.
И от уступчивости речи русской,-
Надену крест серебряный на грудь,
Перекрещусь – и тихо тронусь в путь.
Учитель: В 1937 году сначала дочь, затем муж уезжает в СССР. В июле 1939 года, через 17 лет, Цветаева вернулась на родину. Семья воссоединилась, но… ненадолго: в августе арестовали дочь, в октябре – мужа, заболел сын. И словно все вернулось на 20 лет назад: нищета, неустроенность, одиночество. Россия была нужна Цветаевой, но Цветаева не нужна новой России (слайд 19)
Анна Ахматова, на долю которой выпали такие же испытания, посвятила Цветаевой свое стихотворение «Поздний ответ» (слайд 20)
8.Прослушивание стихотворения М. Ахматовой «Поздний ответ»…
12-й ученик. В 1940 году разрешили напечатать небольшой сборник стихов Цветаевой. Она тщательно отбирала стихи, но сборник был отвергнут. Последнее напечатанное на Родине при жизни стихотворение относится к 1920 году.
В 1941 году наконец-то Цветаеву принимают в профком литераторов, но тут началась война. Страх ещё и за сына обуял отчаявшуюся женщину. В августе Цветаева с сыном едет в эвакуацию в Елабугу, маленький тихий городок в Татарстане, где её никто не знает, она никого не знает, попытка устроиться на работу не дала результата.
И тут силы оставили её, она пишет, что попала в тупик. Муж казнен,все любимые ею люди в опасности, она без работы, без средства к существованию, сын, вероятно, уйдет на войну. Она решается на последний исключительный шаг- кончает жизнь самоубийством.
Учитель. В Елабуге есть условная могила Цветаевой – настоящая она или нет? Никто не знает точно. И вспоминаются стихи поэтессы (слайд 21):
Идешь, на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала – тоже!
Прохожий, остановись!
Прочти – слепоты куриной
И маков набрав букет,
Что звали меня Мариной
И сколько мне было лет.
Не думай, что здесь – могила.
Что я появлюсь, грозя…
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!
И кровь приливала к коже,
И кудри вились…
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!
Сорви себе стебль дикий
И ягоду ему вслед, –
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.
Но только не стой угрюмо,
Главу опустила на грудь.
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.
Как луч тебе освещает!
Ты весь в золотой пыли…
– И пусть тебя не смущает
9. Прослушивание песни «Реквием» в исполнении А.Пугачевой.
10.Открытие последней 5-ой страницы журнала «Поэт всегда с людьми»
Эпиграф: Пляшущим шагом прошла по земле! –
Неба дочь!
Учитель. Марину Цветаеву не спутаешь ни с кем другим. Её стихи можно безошибочно узнать по особому распеву, по интонации. Марина Цветаева - большой поэт, и вклад её в культуру русского стиха ХХ века значителен. Наследие поэтессы велико и трудно обозримо. Среди созданного ею, кроме лирики - 17 поэм, 8 стихотворных драм, авто -биографическая, мемуарная, историка - литературная и философско- критическая проза. Время увидело Марину Цветаеву, признало её нужной и позвало. Она пришла уверенно, настал её час, её настоящий час.
«Мои стихи – дневник», писала М. Цветаева. В поэзии виден весь человек. Он весь просвечивает насквозь. Нельзя скрыть ни волнение, ни пошлость, ни равнодушие. Марина Цветаева писала без утайки, молитвенно, навынос. Она произносит монолог длиной в лирический том, длиною в целую жизнь.
Пора гасить фонарь
Надверный…
Так заканчивается «дневник» Цветаевой.
13 ученик :
Поэты не рождаются случайно,
Они летят на землю с высоты,
Их жизнь окружена глубокой тайной,
Хотя они открыты и просты.
Они уходят, выполнив заданье,
Их отзывают высшие миры,
Неведомые нашему сознанью,
По правилам космической игры.
Они уходят, не допев куплета,
Когда в их честь оркестр играет туш:
Актеры, музыканты и поэты -
Целители уставших наших душ.
«Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черёд» : литературный вечер-портрет, посвященный творчеству М. Цветаевой / МАУК ЦБС: ЦГБ; [сост. Меньшикова Н. А.]. – Ангарск, 2012. – 14 с.
МОИМ СТИХАМ, КАК ДРАГОЦЕННЫМ ВИНАМ,
НАСТАНЕТ СВОЙ ЧЕРЁД
(Литературный вечер-портрет для всех групп читателей)
Меньшикова Наталья Александровна,
главный библиотекарь отдела «Читальный зал» ЦГБ
МАУК «ЦБС» г. Ангарска
Звучит фоновая музыка.
«Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
– Нечитанным стихам! –
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед».
1913 год, Крым, Коктебель. Марина Цветаева
Жизнь посылает некоторым поэтам такую судьбу, которая с первых же шагов сознательного бытия ставит их в самые благоприятные условия для развития природного дара. Яркой и трагической была судьба Марины Цветаевой , величайшей из поэтов XX века. Всё в её личности и в её поэзии (а для неё это нерасторжимое единство) резко выходило за рамки традиционных представлений и господствующих литературных вкусов первой половины 20 века. В этом была и сила, и самобытность поэтического слова Цветаевой.
Со страстной убеждённостью она утверждала жизненный принцип, провозглашённый ею ещё в ранней юности: быть только самой собой, ни в чём не зависеть ни от времени, ни от среды. Думается, именно этот принцип, помноженный на дарование, и дал мировой литературе прекрасного самобытного поэта, но обернулся в дальнейшем неразрешимыми противоречиями в личной судьбе Марины. И чем дальше уходим мы от года смерти Цветаевой, тем лучше, наверное, понимаем её как поэта и человека, помним её судьбу. Давайте же сегодня, в юбилейную дату рождения Марины Ивановны, попробуем прикоснуться к истории "цветаевских правд", к истории её жизни, хотя за 1 час это сделать невозможно. Поговорим об основных мотивах лирики, послушаем её стихи... Подготовить это мероприятие нам помогли книги-воспоминания, книги-исследования и статьи, посвящённые жизни и творчеству поэтессы. Самостоятельно вы познакомитесь с ними на выставке в общем зале.
Звучит музыка (Ф. Шопен «Вальс»).
«Ты дал мне детство – лучше сказки, И дай мне смерть в семнадцать лет!», - это строчки из первого сборника Цветаевой «Вечерний альбом» , вышедшего в 1910 г., когда Марине было 18 лет. Нет, девушка вовсе не хотела умереть в тот момент, когда писала эти строки; они - лишь дань моде и поэтический прием.
Сборник Марина опубликовала тайно на свои собственные накопленные деньги. В него вошли стихи, написанные ею в 15-17 лет (некоторые и раньше). По сути, это был дневник очень одаренного и наблюдательного ребенка. Но от многих своих сверстниц, тоже писавших стихи, юная Цветаева отличалась в своем альбоме, по крайней мере, двумя чертами: во-первых, ничего не выдумывала, то есть почти не впадала в сочинительство, и, во- вторых, она никому не подражала.
Стихотворение «Зимой»
«Снова поют за стенами
Жалобы колоколов...
Несколько улиц меж нами,
Несколько слов!
Город во мгле засыпает,
Серп серебристый возник,
Звездами снег осыпает Твой воротник.
Ранят ли прошлого зовы?
Долго ли раны болят?
Дразнит заманчиво-новый, Блещущий взгляд.
Сердцу он (карий иль синий?)
Мудрых важнее страниц!
Белыми делает иней Стрелы ресниц...
Смолкли без сил за стенами
Жалобы колоколов.
Несколько улиц меж нами,
Несколько слов!
Месяц склоняется чистый
В души поэтов и книг,
Сыплется снег на пушистый
Твой воротник».
Первые стихи юной поэтессы ещё очень незрелые, но подкупающие своей талантливостью, своеобразием и непосредственностью, получили высокую оценку известных поэтов – Максимилиана Волошина и Валерия Брюсова . Одобрительно отозвался о книге и Николай Гумилев. Но почему же название альбома "вечерний"?
18 лет. Порог юности - вечер детства. А детство, да и юность Марины были прекрасны: отчасти прошли в Москве, отчасти за границей: в Италии, Швейцарии, Германии, Франции. Она росла и воспитывалась под надзором бонн и гувернанток. В 16 лет не окончив гимназии, уехала в Париж. В Сорбонне продолжила образование по специальности "старофранцузская литература".
Домашний мир и быт ее семьи были пронизаны постоянным интересом к искусству. Ее мать, Мария Александровна, была талантливой пианисткой, восхищавшей своей игрой самого А. Рубинштейна . Отец Иван Владимирович – профессор Московского университета, филолог, создатель Музея изобразительных искусств (ныне имени А.С. Пушкина). Не удивительно, что и Марина была образованнейшим человеком. Она запоем читала книги и мир литературных героев предпочитала миру реальных людей.
С детства Цветаева была погружена в атмосферу А. Пушкина. В юности открыла для себя Гете и немецких романтиков, очень любила и прекрасно знала Державина, Некрасова, Лескова. Очень рано ощутила в себе некий "тайный жар", "скрытый двигатель жизни" и назвала его "любовь". На протяжении всей жизни в Цветаевой неугасимо горел душевный и творческий костер любви к дорогим "теням минувшего", к "святому ремеслу поэта", к природе, к друзьям и подругам.
Звучит романс М. Таривердиева "У зеркала" на стихи М. Цветаевой.
Как поэт и личность Цветаева развивалась стремительно, и уже через какие-то год-два, прошедшие после первых наивноотроческих стихов, была другою. За это время перепробовала разные маски, разные голоса и темы. Успела побывать в образах грешницы, куртизанки, цыганки - все эти "примерки" оставили в ее творчестве прекрасные и яркие стихи.
«Летят они,- написанные наспех,
горячие от горечи и нег.
Между любовью и любовью распят
мой миг, мой час, мой день, мой год, мой век.
И слышу я, что где-то в мире – грозы,
что амазонок копья блещут вновь...
А я - пера не удержу! Две розы
сердечную мне высосали кровь».
Звучит музыка (А. Рубинштейн «Романс»).
А потом – любовь – с первого взгляда, в красивого грустной и кроткой красотой юношу, почти мальчика с огромными глазами. Сергея Эфрона. В их биографиях было много общего – оба рано потеряли мать, оба жили напряжённой духовной жизнью, оба – при внешнем благополучии – испытывали внутренний дискомфорт, оба не любили развлечений молодости. Кроме того, у 18-летней Марины, как оказалось, сильна потребность опекать и заботиться. А у 17-летнего Сергея – потребность в опеке и заботе. С первых дней их знакомства ему выпала редкая для мужчины роль Музы.
«Есть такие голоса,
Что смолкаешь, им не вторя,
Что предвидишь чудеса.
Есть огромные глаза цвета моря.
Вот он встал перед тобой:
Посмотри на лоб и брови
И сравни его с собой!
То усталость голубой,
Ветхой крови.
Торжествует синева
Каждой благородной веной.
Жест царевича и льва
Повторяют кружева
Белой пеной.
Вашего полка - драгун,
Декабристы и версальцы!
И не знаешь - так он юн –
Кисти, шпаги или струн
Просят пальцы».
Они обвенчались в январе 1912 года. Перед женитьбой на вопрос старшей сестры Эфрон: «На что вы жить будете?» - Сергей уверенно ответил: «Будем зарабатывать. Марина – стихами, она самая великая поэтесса в мире, а я – прозой» . И семейная жизнь действительно сначала была безоблачной, правда, недолго. Эти первые 5-6 лет были, вероятно, самыми счастливыми по сравнению со всеми последующими годами.
В сентябре 1912-го у них родилась дочь Ариадна (между собой называли её Аля). Марина много писала, вдохновленная людьми, которые, как она говорила, вызывали в ней «тайный жар», теми, кем восхищалась... В том числе, своим мужем Сергеем. Если сказать, что Марина любила Эфрона, значит, ничего не сказать: она его боготворила.
«Писала я на аспидной доске,
И на листочках вееров поблеклых,
И на речном, и на морском песке,
Коньками по льду и кольцом на стеклах, -
И на стволах, которым сотни зим...
И, наконец, - чтоб было всем известно!
Что ты любим, любим! любим! любим! –
Расписывалась - радугой небесной»
Где-то в начале совместной жизни Цветаева сказала: "Только при нем я могу жить так, как живу: совершенно свободно" . Он был единственным, кто ее понял и, поняв, полюбил. 18-летнего Сергея не устрашила ее сложность, противоречивость, особость, непохожесть на всех других. А Марина без него не мыслила своего существования. Увлечений в её жизни – «топлива» для творческого костра, которое, отогрев, рассеивалось навсегда, - было и будет немало; но забота о Сергее, ответственность за него как жены сохранятся в душе Цветаевой до конца. Даже, когда она в будущем перерастёт его как личность, даже, когда между ними уже не будет никаких чувств.
Музыка закончилась.
До революции Цветаева, кроме «Вечернего альбома» выпустила ещё две книги стихов – «Волшебный фонарь» и «Из двух книг» , сумев сохранить собственный голос среди пестрого многоголосья литературных школ и течений. Кроме того, в этот период она без ложной скромности ощутила себя российским, притом именно московским поэтом, соревнующимся с поэтами петроградскими. Желая противопоставить свою "московскость" "петербургости", уже в 1916 году именно в петербургском журнале Цветаева публикует "Стихи о Москве".
Этот цикл можно назвать величальной песней городу. Образ Москвы создается поэтессой, как образ сказочного прекрасного древнего православного града, в соответствие с древнерусской традицией изображения Москвы.
«Над городом, отвергнутым Петром,
Перекатился колокольный гром.
Гремучий опрокинулся прибой
Над женщиной, отвергнутой тобой.
Царю Петру и вам, о, царь, хвала!
Но выше вас, цари, колокола.
Пока они гремят из синевы –
Неоспоримо первенство Москвы.
И целых сорок сороков церквей
Смеются над гордынею царей!»
Всего в этот цикл вошли девять стихов. В последнем, девятом, Цветаева с лирической точностью поэта, почти летописца, описывает день своего рождения и не только передает особенности осени и свойственные ей краски, но и звуки, напоминающие об особом, религиозном празднике:
«Красною кистью Рябина зажглась.
Падали листья. Я родилась.
Спорили сотни Колоколов.
День был субботний: Иоанн Богослов.
Мне и доныне Хочется грызть
Жаркой рябины Горькую кисть».
Надо сказать, что противопоставление себя петербургским мастерам, это своеобразное соревнование с ними не мешало ей любить и восхищаться петербургскими поэтами, оно лишь побуждало Цветаеву совершенствоваться, чтобы быть достойной своих кумиров.
Вообще Марина Ивановна была истинно великим и действенным другом поэтов. Её бескорыстное преклонение перед собратьями по «святому ремеслу», помноженное на страстность защиты их от вульгаризации и оболгания, было редчайшим даром. У Цветаевой довольно большой список стихов, посвящённых Ахматовой, Мандельштаму, Есенину, Маяковскому, Вячеславу Иванову, Блоку, с которым лично даже не была знакома и, конечно же, А.С. Пушкину.
«Мой Пушкин» . Так назвала она впоследствии одно из своих эссе. Местоимение «мой» в сочетании с именем великого поэта показалось многим современникам Цветаевой вызывающим, было воспринято как притязание на единоличное владение и единственно верное толкование. Между тем Цветаева преследовала совсем иную цель: она не отнимала Пушкина у остальных, ей просто хотелось, чтобы они увидели Пушкина её глазами – «глазами любящих». Марина Ивановна острее большинства чувствовала непревзойдённость его гения и уникальность личности, но, при этом, самым отличительным в её отношении к Пушкину была свобода, любовь – лишённая подобострастия, - на равных, глаза в глаза.
«Вся его наука –
Мощь. Светло – гляжу.
Пушкинскую руку
Жму, а не лижу.
Прадеду – товарка:
В той же мастерской!
Каждая помарка –
Как своей рукой».
Немало стихов Цветаева посвятила и своим друзьям, которых было не так уж много; своей младшей сестре Анастасии – Асеньке, как её звали домашние, - тоже творчески одарённому человеку. Сёстры были очень дружны, всё детство и юность провели вместе. Но сейчас прозвучит стихотворение, вернее, романс, написанный на стихотворение Цветаевой, посвящённое не Анастасии, а её мужу – Маврикию Александровичу Минцу (вот он на семейной фотографии). Стихотворение всем вам известно благодаря кинофильму и музыке Микаэля Таривердиева . Романс прозвучит в исполнении Светланы Сургановой .
Видеоролик. Романс «Мне нравится».
Звучит музыка (Э. Палладио)
1916 год. Абсолютное большинство русской интеллигенции встретило Февральскую революцию восторженно. Но не Сергей Эфрон и Марина Цветаева . А победу большевиков в 17-м они вообще считали злом. Нет, всем высоким строем своей смятенной и сумбурной души Марина была на стороне голодных и всегда любила демонстративно подчеркнуть это важное для нее обстоятельство: "Себя причисляю к рвани" . Но кровь, обильно проливаемая при этом, отторгала, отталкивала её от революции. Цветаева не занималась политикой, но, как незаурядная личность, она ощущала трагизм революционных событий, не принимая жестокости, насилия, убийств. Особенно, когда это касалось привычного ей круга людей и тех, кто был для нее истинно дорог и любим.
«Белый был – красным стал: кровь обагрила.
Красным был – белый стал: смерть победила».
В ноябре 1917 года Сергей Эфрон уехал на Дон, где формировались первые части Белой армии. Сергей был человек, безусловно, одаренный: в чем-то слабый, в чем-то - очень сильный духом. Россию он любил фанатично. И, служа в Белой армии, свято верил, что спасает Россию.
Музыка закончилась.
Почти три года жила Марина в голодной красной Москве, не получая вестей от Сергея. Терпела не просто нужду, а нищету. На руках у нее остались две дочери: Ариадна - старшая, и Ирина - трех лет, родившаяся в апреле 17-го. Прокормиться было очень трудно, но Цветаева билась, старалась, как могла: ездила с мешочками по деревням менять вещи на сало и муку, стояла в очередях за пайковой селедкой, таскала санки с гнилой картошкой. Однако эти поездки по деревням, попытки менять вещи на продукты всегда оканчивались не так, как бы надо, не так, как у всех... Она была слишком неумела в быту.
Осенью 1919 года в самое тяжелое, голодное время Марина по совету знакомых отдала своих девочек в подмосковный приют, но вскоре забрала оттуда тяжело заболевшую Алю, а в феврале 20-го потеряла маленькую Иру, погибшую в приюте от голода и тоски. Чувство вины за это не покидало Цветаеву всю жизнь.
Как ни удивительно, никогда еще не писала она так вдохновенно, напряженно и разнообразно. Но голос поэта резко изменился. Из стихов Цветаевой навсегда ушли прозрачность, легкость, певучая мелодика, искрящаяся жизнью и задором. Появились пульсирующий, внезапно обрывающийся ритм, отрывистые фразы, отказ от традиционной ритмомелодики.
«Площадка. - И шпалы. - И крайний куст
В руке. - Отпускаю. - Поздно
Держаться. - Шпалы. - От стольких уст
Устала. - Гляжу на звезды.
Так через радугу всех планет
Пропавших - считал-то кто их? -
Гляжу и вижу одно: конец.
Раскаиваться не стоит».
Цветаева М. Поезд жизни.
Марина Цветаева пишет непрерывно, но ни одной книги не выходит в это время. Только несколько случайных стихов в петербургских "Северных записках". Знали ее лишь завзятые любители поэзии. Надо ли говорить, что для поэта это подлинная трагедия.
Спустя время выяснилось: мужа волной отступления армии Корнилова унесло в Чехию, он стал эмигрантом. Белый офицер Сергей Эфрон отныне превратился для Марины в мечту, в прекрасного "белого лебедя", героического и обреченного. Он не мог вернуться в Россию. И Марина делает решительный шаг: в 1922 году едет к мужу, взваливая на свои хрупкие плечи непомерную ношу русской беженки. Так началась ее семнадцатилетняя Одиссея за рубежом - сначала недолго - Германия, потом – Чехия и Франция.
В Берлине Цветаева успела написать больше двадцати стихотворений, совершенно непохожих на прежние и открывших новые черты её лирического дарования. Эти стихи словно ушли в подполье тайных, интимных переживаний, выраженных изощрённо-зашифрованно.
Музыка (К.А Дебюсси «Прелюдия»).
«Дабы ты меня не видел
В жизнь – пронзительной, незримой
Изгородью окружусь.
Жимолостью опояшусь,
Изморозью опушусь.
Дабы ты меня не слушал
В ночь – в премудрости старушьей:
Скрытничестве – укреплюсь.
Шорохами опояшусь,
Шелестами опушусь.
Дабы ты во мне не слишком
Цвёл – по зарослям: по книжкам
Заживо запропащу:
Вымыслами опояшу,
Мнимостями опушу».
В Чехии Цветаева и Эфрон прожили более трех лет. Здесь в феврале 1925 года у них родился долгожданный сын Георгий (домашнее имя Мур). Здесь же, в Чехии, Марина выросла в поэта, который в наши дни справедливо причислен к великим.
Самой заветной цветаевской темой в то время стала философия и психология любви. Сама она, разумеется, знала, что такое нелюбовь, гнев, неприязнь. Но в её романтике не было место таким категориям. Она писала о любви – и это понятие было для неё бездонным. Всё, что не вражда, ненависть или безразличие, составляло любовь, которая вбирала в себя бесчисленные оттенки переживаний. Можно влюбиться в ребёнка, в старуху, в дом, дерево, в собаку, в собственную мечту,- любовь тысячелика, а поэт, как считала Цветаева, - «утысячерённый человек».
Немногие знают, включая сюда и ученых, специально занимающихся личностью и творчеством Цветаевой, что более полутора лет Марине Цветаевой заменяли весь мир чувства... к женщине – поэтессе Софье Парнок . Их знакомство состоялось в 1914 году.
«Ты проходишь своею дорогою
И руки твоей я не трогаю.
Но тоска во мне - слишком вечная,
Чтоб была ты мне - первой встречною.
Вижу я по губам - извилиной,
По надменности их усиленной,
По тяжелым надбровным выступам:
Это сердце берется - приступом!
Платье - шелковым черным панцирем,
Голос чуть с хрипотцой цыганскою,
Все в тебе мне до боли нравится, -
Даже то, что ты не красавица!
Опахалом чудишь иль тросточкой, -
В каждой жилке и в каждой косточке,
В форме каждого злого пальчика, -
Нежность женщины, дерзость мальчика.
Все усмешки стихом парируя,
Открываю тебе и миру я
Все, что нам в тебе уготовано,
Незнакомка с челом Бетховена!»
По силе взаимного проникновения в души друг друга - а прежде всего это был роман душ, чувство было похоже на ослепительную солнечную вспышку. Что искала в таком необычном чувстве Марина, тогда еще не бывшая столь известной поэтессой? Будучи по натуре страстной и властной, она не могла до конца удовлетвориться только ролью замужней женщины и матери. Ей нужна была созвучная душа, над которой она могла бы властвовать безраздельно - гласно ли, негласно, открыто ли скрыто ли - неважно!
Памятником этой любви остался гениальный стихотворный цикл «Подруга» , где читая многие стихи, не зная адресата, можно подумать, что речь идет о любимом мужчине... Но какая, в сущности, разница? Главное, человек - Любимый... Известный романс на стихи из этого цикла мы сейчас вспомним.
Звучит музыка (романс «Под лаской плюшевого пледа»;
видеоролик из к/ф «Жестокий романс»).
Свою заветную идею – о том, что любовь – это всегда непременно – вначале громада, глыба, лавина страстей, обрушивающихся на человека. А потом – так же неизбежно – расставание, разрыв,- Цветаева воплотила в 1924-25 годах, живя в Чехии, в «Поэме Горы» и «Поэме Конца» , - лучшем, что создано в русской любовной лирике XX века. Эти произведения тоже стали поэтическим итогом краткого, но глубокого романа Марины с Константином Родзиевичем , другом Сергея Эфрона , и бывшим, можно сказать, его полной противоположностью.
«Ты - как круг, полный и цельный:
Цельный вихрь, полный столбняк.
Я не помню тебя отдельно
От любви. Равенства знак.
(В ворохах сонного пуха:
Водопад, пены холмы -
Новизной, странной для слуха,
Вместо: я - тронное: мы...)
Но зато, в нищей и тесной
Жизни - «жизнь, как она есть» -
Я не вижу тебя совместно
Ни с одной:
- Памяти месть».
Для Цветаевой встреча с Константином Родзиевичем была любовью-болью. А сам Родзиевич только в старости, оглянувшись на свою, так бурно прожитую жизнь, понял, что три коротких месяца, которые связывали его с Цветаевой, были самыми главными в его жизни.
В Чехии Цветаевой удалось издать несколько своих стихотворных сборников: "Разлука", "Психея", "Ремесло" - это был своего рода пик, после которого наступил резкий спад - не в смысле творчества, а в отношении изданий. Судьба, давшая передышку, снова замкнула ее выход к читателю.
Наконец, Франция... Здесь Цветаева прожила тринадцать с половиной лет. Вскоре после приезда, в феврале 1926 года, в одном из парижских клубов состоялся ее литературный вечер, который принес ей триумф, известность, но и одновременно нелюбовь и зависть очень влиятельных людей, почувствовавших в ней силу, а главное – независимость. Словом, в эмиграции Цветаева не прижилась. Издавать её не хотели. В 1928 году появился последний прижизненный сборник поэтессы "После России" , включивший в себя стихи 1922-25-го годов. Но ведь Цветаева писала, по крайней мере, еще 15 лет.
В отличие от стихов, не получивших в эмигрантской среде признания, успехом пользовалась её проза), занявшая основное место в творчестве 1930-х годов, но, к сожалению, особого дохода и она не приносила. Лишь с помощью нескольких друзей, помогавших ей материально, Цветаева могла сводить концы с концами. "В Париже бывали дни, когда я варила суп на всю семью из того, что удалось подобрать на рынке, - вспоминала Марина Ивановна. - У Сергея заработки случайные. Найти же постоянную работу невозможно - Франция охвачена безработицей".
Менялся и характер Цветаевой. Всё сильнее одолевали заботы, не оставалось времени «на чувства», как она говорила. «Я дома – это – посуда – метла – котлеты...». Сердце остывало, душа уставала. Вместе с разочарованием в эмиграции приходили мысли, что ее читатель там, на родине, что русское слово может найти отклик, прежде всего в русской душе.
«До Эйфелевой – рукою
Подать! Подавай и лезь.
Но каждый из нас – такое
Зрел, зрит. Говорю и днесь,
Что скучным и некрасивым
Нам кажется ваш Париж.
«Россия, моя, Россия,
Зачем так ярко горишь?»
Нет, Марина не рвалась на Родину в отличие от своего мужа, которого ностальгия по России охватывала с каждым годом всё сильнее. Цветаевой же, по её собственным словам, Бог не дал дара слепости. Для неё Россия и СССР были разными вещами. Более того, коммунизм и фашизм для неё – это две стороны одной медали:
«А Бог с вами! Ходите овцами!
Ходите стадами, стаями!
Без меты, без мысли собственной
Вслед Гитлеру или Сталину...»
Высказывал ли кто-нибудь из русских поэтов такие мысли в первой половине 30-х годов? Насколько нам известно – нет.
Поэтому в письмах Марины знакомым и близким в Россию нет тоски по Родине, письма полны сетований на одиночество и беспросветную нужду. И это было правдой. Но в письмах были и стихи... Главным их адресатом в Москве являлся поэт Борис Пастернак . Его мнением она очень дорожила. Пастернаку Цветаева посвятила несколько стихов. Вот одно из них, написанное в 1925-м.
Видеоролик стихотворения «Расстояние: версты, мили... (читает А. Демидова)
Звучит музыка (саундтрэк к к/ф «Адмирал»).
Спустя годы это стихотворение обрело особое звучание, явно выходя за рамки личного поэтического послания. Версты, дали, мили разделяли в послереволюционные годы не только двух прекрасных поэтов. Крутые исторические события 1917 года расслоили и развели по разным концам земли множество замечательных людей России, разлучили надолго, а то и навсегда с Родиной.
Но стихи, преодолевая все препоны, воздвигнутые на их пути, текли в Россию, их везли знакомые и незнакомые, их заучивали и запоминали. Правда, многие приходилось читать с опозданием, редко, и оседали они в столах у любителей поэзии в ожидании... когда же "моим стихам настанет свой черед..." ...Черед стихам Цветаевой настал, и очень скоро -, когда Марина вновь появилась в Москве.
Она вернулась в Россию с сыном 18 июня 1939 года... Вернулась вынужденно. Не могла оставить одних дочь и мужа, которые уехали туда двумя годами раньше. Семья воссоединилась. Все вместе они жили в подмосковном поселке Болшево. Но это последнее счастье длилось недолго: в августе 1939-го арестовали дочь Ариадну - она проведёт в лагерях 16 лет и будет реабилитирована только в феврале 1955-го. В октябре того же года арестовывают мужа - он будет расстрелян осенью 41-го. Реабилитирован в 59-м. Семья Цветаевых-Эфрон вернулась в Россию в жестокое время. Тех, кто приезжал из-за рубежа, или тех, кто побывал в командировке за рубежом, считали потенциальными шпионами.
Марина Ивановна осталась с сыном без квартиры, без средств к существованию. "Уж коль впустили, то нужно дать хоть какой-то угол! И у дворовой собаки есть конура. Лучше бы не впускали: если так...", - это из писем, разговоров со знакомыми. Стихи уже практически не писались.
«Когда я гляжу на летящие листья,
Слетающие на булыжный торец,
Сметаемые - как художника кистью,
Картину кончающего наконец,
Я думаю (уж никому не по нраву
Ни стан мой, ни весь мой задумчивый вид),
Что явственно желтый, решительно ржавый
Один такой лист на вершине - забыт».
Чтобы хоть как-то зарабатывать на жизнь, Марина Ивановна занималась переводами. Осенью 1940 года Гослитиздат вознамерился было издать маленький сборник ее старых стихов, но ничего из этой затеи не вышло. Цветаева не очень расстроилась. Что значит эта неудача по сравнению с арестами близких?
Война застала поэтессу в Москве за переводом стихов Федерико Гарсиа Лорки. Работа была прервана, а начавшиеся страшные события привели её просто в состояние паники, безумного страха за сына, полной безысходности. Рядом не было никого, кто бы хоть чуточку сопереживал.
В августе 41-го Марина Ивановна вместе с сыном эвакуировалась в составе писательской организации в Чистополь, а затем в небольшой городок Елабугу на Каме, где она осталась без работы, один на один с одиночеством, с неразрешимыми проблемами, с неизвестностью о судьбе мужа и дочери. Надеясь получить что-нибудь в Чистополе, где, в основном, находились эвакуированные московские литераторы, Марина Ивановна съездила туда, получила согласие на прописку и оставила заявление: "В Совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда. 26 августа 1941 года" . Некоторые посчитали, она слишком много просила...
Её воля к жизни начала слабеть.
"...Я постепенно утрачиваю чувство реальности: меня - все меньше и меньше... Никто не видит, не знает, что я год ищу глазами - крюк... Я год примеряю смерть. Все уродливо и страшно... Я не хочу умереть. Я хочу не быть..."
Написав предсмертные записки сыну и знакомым, Марина Цветаева повесилась 31 августа 1941 года в грязных сенях деревенской убогой избы, где жила со своим сыном. Ей не было еще и пятидесяти лет...
Видеоролик «Уж сколько их упало в эту землю...».
Звучит музыка (Артемьев Э. «Эпилог»).
Марину Ивановну повезли хоронить прямо из больничного морга в казенном гробу, повезли по пыльной дороге, в гору, где темнели сосны. Кто провожал ее в последний путь? Кто шел за гробом? Не все ли равно!.. Гроб: точка стечения всех человеческих одиночеств, одиночество последнее и крайнее...
Точное место захоронения Марины Ивановны Цветаевой неизвестно, так как в Елабуге с ней был только сын Георгий, который в июле 1944 г. погибнет на фронте. На южной стороне кладбища, у каменной стены, где находится её затерявшееся последнее пристанище, в 1960 году сестра поэтессы, Анастасия Цветаева, «между четырёх безвестных могил 1941 года» установила крест с надписью «В этой стороне кладбища похоронена Марина Ивановна Цветаева» . В 1970 году на этом месте было сооружено гранитное надгробие.
Позднее, будучи уже в возрасте за 90, Анастасия Цветаева стала утверждать, что могила находится на точном месте захоронения сестры и все сомнения являются всего лишь домыслами. С начала 2000-х годов это место по решению Союза писателей Татарстана именуется «официальной могилой М.И. Цветаевой». Среди литературоведов и краеведов единой доказательной точки зрения по этому вопросу до сих пор нет.
Цветаева, будучи с молодых лет убеждённой атеисткой, признавала объективное существование мира и прекрасно понимала значимость человека в обществе, и то, как не любят «белых ворон». «Я эпоху ненавижу, - говорила поэтесса,- а она меня не видит». Где Марина действительно признавала сферу внемирского существования, так это в художественном творчестве. Но ведь из истории не выскочишь, время не минуешь.
Может быть, никто так остро этого не чувствовал и никто так сильно не противился этому чувствованию, как сама Цветаева. Она прекрасно сознавала трагизм своего положения и отдавала себе отчёт в постигшей её как художника-творца неудаче: в эмиграции поэтессу знали и поэтому не печатали, в России не знали и поэтому не читали. Вся надежда была на будущее: "И главное - я ведь знаю, как меня будут любить... через сто лет", - писала она.
Для поэта время - чувство историческое: вопреки мнению некоторых «доброжелателей» Цветаева и здесь оказалась права. Её стихам настал черёд. Без творений Цветаевой не только русская,- мировая поэзия непредставима!
Список литературы:
- Аннинский, Л. Эфронт Марины Цветаевой / Л. Аннинский // Родина.- 2007.- № 9. - С. 100-106
- Бобров, А. «Правда – моя последняя гордость» / А. Бобров // Наш современник.- 2002. - № 11. - С. 265-276
- Быков, Д. Против всех / Д. Быков // Огонёк. - 2002. - № 43. - С. 48-51.
- Духанина, М. «Нецелованный крест» / М. Духанина // Новый мир. - 2005.- № 3.- С. 157-166.
- Поликовская, Л. Тайна гибели Марины Цветаевой / Людмила Поликовская. - М. : Яуза: Эксмо, 2009. - 288 с.
«Моим стихам, написанным так рано…» Марина Цветаева
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я - поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
— Нечитанным стихам! —Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Анализ стихотворения Цветаевой «Моим стихам, написанным так рано…»
Не секрет, что многие поэт обладают даром предвидения, и об этом можно судить по их произведениям, каждая строчка в которых оказывается пророческой. К числу таких авторов относится и Марина Цветаева, которая славилась врожденной интуицией и нередко в кругу своих близких произносила загадочные фразы, которые впоследствии сбывались с поразительной точностью.
Сама поэтесса неоднократно говорила о том, что не знает, кто или что управляет ее сознанием во время создания стихов. Словно бы рукой, в которой зажат карандаш, водит потусторонняя сила. Именно так, по ее словам, в 1913 году на свет появилось произведение под названием «Моим стихам, написанным так рано…», в котором Цветаева предсказала свою собственную судьбу и предопределила участь творческого наследия, в которое сама толком не верила.
Тем не менее, на этом стихотворении Марины Цветаевой можно проследить ее тернистый путь поэтессы, первые сборники которой действительно пылились на полках в магазинах, «где их никто не брал и не берет» . В начале 20 века женщины в литературе воспринимались с огромной долей скептицизма, поэтому выдающиеся поэтессы этого периода Марина Цветаева и Анна Ахматова вынуждены были в прямом смысле слова отвоевывать свое место под солнцем. Однако если Ахматова сумела покорить публику своей любовной лирикой, которая оказалась очень откровенной и лишенной жеманства, то произведения Цветаевой ждала совсем другая участь. Действительно, ее стихи восхищали многих символистов, однако не пользовались особой популярностью у широкого круга читателей. Позже была эмиграция и долгие 17 лет, проведенные за границей, за время которых русский символизм полностью себя изжил, а имя Цветаевой было вычеркнуто из русской литературы. Все это поэтесса не только предвидела, но и изложила в своем стихотворении, подчеркнув при этом, что «моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черед». И это действительно произошло, но уже в 60-х годах прошлого века, когда после трагической гибели поэтессы прошло более 20 лет. Ее стихи за это время совершенно не изменились, однако они стали понятны и доступны новому поколению читателей, которые нашли их по-настоящему талантливыми и самобытными. А, главное, способными очень точно и ярко передавать мысли и чувства, чего нельзя было сказать о произведениях многих советских поэтов того времени.
У произведения «Моим стихам, написанным так рано…» есть еще одна отличительная особенность. Оно состоит всего из одного предложения, поэтому создается впечатление, что это стихотворение создано словно на одном дыхании . Как будто Марина Цветаева торопилась записать ускользающие мысли и вложить в строки то, что диктуется ей свыше. Так или иначе, это произведение оказалось действительно пророческим. Поэтесса не ошиблась и в том, как именно будут восприниматься ее стихи сквозь года. Сегодня они по-прежнему напоминают «брызги из фонтана» и «искры из ракет», так как Цветаева смогла вдохнуть в них жизнь, которую так любила. При этом тема загробного существования, которой увлекалась поэтесса, придала ее произведениям магическое очарование и вселила уверенность в том, что даже после смерти люди продолжают существовать если и не в своей физической оболочке, то в памяти других. Или же в собственных стихах, которые являются самым лучшим напоминанием о тех, кто ушел.
Сегодня Марина Цветаева по праву считается одной из выдающихся русских поэтесс «серебряного века», его произведения переведены на многие языки мира, а рифмованное предсказание «Моим стихам, написанным так рано…», высечено на одном из зданий в нидерландском городе Лейден как символ того, что поэзия бессмертна.
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я — поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,
Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти,
— Нечитанным стихам! —
Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.
Анализ стихотворения «Моим стихам, написанным так рано» Цветаевой
М. Цветаева начала писать стихи в очень раннем возрасте. Они быстро получили признание в литературном обществе. Однако в широких кругах ее во многом загадочная лирика, проникнутая символизмом, так и не стала популярной. Последовавшая революция вообще на официальном уровне запретила творчество поэтессы. Вынужденная эмиграция также не принесла Цветаевой долгожданной славы. Литературные круги русского зарубежья были больше озабочены критикой Советского союза и не спешили принимать в свои ряды поэтессу, которая отвергала идеологическую борьбу и стремилась только к чистому творчеству. Возвращение на родину окончательно похоронило надежды Цветаевой на признание.
Стихотворение «Моим стихам, написанным так рано…» в наши дни воспринимается пророческим. Оно было создано Цветаевой еще в 1913 г., но содержит в себе мысли, воплотившиеся в действительность уже после смерти поэтессы.
Цветаева рассказывает о печальной участи своих стихотворений. Она утверждала, что вдохновение всегда приходит к ней внезапно. Оно совершенно не походит на тяжелый литературный труд, который некоторые поэты и писатели любят выставлять напоказ. Произведения Цветаевой подобны «брызгам из фонтана», «искрам из ракет». Они не подвластны ее воле. На поэтессе лишь лежит обязанность перенести на бумагу неуловимые быстротечные мысли. Эти «маленькие черти» стремительно врываются в обыденную жизнь, но остаются непонятыми для большинства читателей. Глубоко личные произведения, передающие всю тонкость ощущений и переживаний самой поэтессы, становятся «нечитанными стихами».
Пророчество Цветаевой появляется в финале стихотворения. Она применяет очень точное сравнение своих произведений с винами. И те и другие долгое время пылятся на полках магазинов (винных погребов). Но время делает их только более ценными и дорогими. Заявление молодой поэтессы о том, что ее стихам еще «настанет свой черед» в то время выглядело чрезмерно самоуверенным. Но спустя почти полвека это предсказание полностью сбылось. Цветаеву настигло позднее признание, как на родине, так и во всем мире. Ее произведения, подобно «драгоценным винам», считаются одной из вершин русской поэзии.
