Кто бесправнее в современной школе: ученики или учителя? Александр Привалов: Школа умерла – никто не заметил.
«…Запугивает детей и родителей, оказывает психологическое давление… Требую наказать учителя за хамство, жестокость, распущенность, невоспитанность».
Такие жалобы поступили в администрацию учреждения и департамент образования. Расследование ничего не подтвердило, но осадок остался…
Чтобы не навредить героине еще больше, мы не укажем имен и конкретного места на Ямале, где разворачивалась эта гнетущая история. Дело было в начальной школе, в коррекционном классе. Редкий случай, когда опытный учитель с множеством регалий взялся вести не вундеркиндов, а детей с проблемами. Коллеги характеризуют ее только с положительной стороны, есть поддержка со стороны родителей и учеников, даже бывших. Но никто не может повлиять на ситуацию…
Первый раз в моей жизни такое, - сетует миловидная женщина. - Столько оскорблений, откровенной лжи в мой адрес… и ощущение абсолютной беспомощности…
Это мой первый и любимый учитель, единственный, чей день рождения я до сих пор помню, - говорит 26-летняя Алла. - Чуткий и отзывчивый человек, в любой ситуации для каждого находит нужные и правильные слова. Для нас она всегда была второй мамой, к которой мы и после школы обращались за советом и поддержкой. Детям, которых она учит, очень повезло, их родителям тоже.
Она требовательная, но справедливая, никогда мой ребенок не жаловался на нее, - говорит мама, чей сын сейчас учится у педагога. - На собрании мы обсуждали сложившуюся ситуацию, все родители готовы подписать любые бумаги, чтобы защитить нашего учителя.
Закон об образовании формально уравнивает права всех участников образовательного процесса. Но если возможность наказать нерадивого сотрудника всегда найдется, то способов защитить достойного человека от необоснованных нападок мало. Ну, соберут родители подписи, коллеги проведут беседы по своим классам, кто-то в СМИ выступит. Чтобы по-настоящему реабилитироваться оклеветанному педагогу остается только обратиться в суд. Но часто ли так делают учителя?..
В поисках прецедентов обращаюсь к всемогущему интернету. Увы, примеров нет. Не принято сор из избы выносить или люди не доверяют судебной системе - остается только гадать.
В 2014-м в Госдуме обсуждался законопроект о защите учителей. Противники нововведений аргументировали свою позицию тем, что корень зла лежит в социокультурной сфере, запреты и наказания не помогут, мол, воспитывать надо подрастающее поколение. Постепенно споры утихли, на этом всё закончилось.
А тем временем Сеть пухнет от количества сообщений и видеороликов, в которых ученики издеваются над педагогами, публично оскорбляют, угрожают, избивают. Ямал не стал исключением: вспомним прошлогодние события в Гыде. Там виновник был наказан, но не за избиение учителя, а за ограбление другого человека…
Недавняя резня в Перми, Улан-Удэ показала, насколько беззащитны педагоги и дети от сокрушительной ярости и агрессии, и как страшно, когда один человек теряет контроль над собой. Резонансные происшествия в школе чем-то похожи на семейные расправы - такие же беспощадные и зверские. Наверное, потому что возникают не вдруг, не случайно. Негативные эмоции, озлобленность, раздражение и протест накапливаются месяцами, годами, десятилетиями. И взрываются, сметая всё на своем пути…
Самые кровавые драмы произошли в американских школах. Там среди прочих мер ужесточили системы безопасности, усилили контроль над доступом в интернет. Но у преступников появились подражатели. И жертв стало еще больше. Получается, старые трагедии практически ничему не учат? Мы пока не научились распознавать агрессию в зародыше, находить, где тонко, понимать, где нарывает, а у кого руки уже тянутся к топору…
От учителя все требуют сегодня очень и очень многого: чтоб готовил людей будущего, знания давал, размышлять учил, воспитывал, всё замечал и помогал. И чтоб никаких розг, как до революции, ни повышенного тона себе не позволял. И родителей попусту не беспокоил. Там он один за всех и против всех бед.
ВИДЕОКАМЕРЫ - В КАЖДЫЙ КЛАСС!
В одном из ямальских пабликов «КС» организовал опрос, в котором до вчерашнего дня поучаствовало уже больше 360 человек.
Из них почти 80 процентов согласны, что у учителей мало прав, они нуждаются в защите, в том числе на законодательном уровне. Почти каждый пятый считает, что педагогам ничего не угрожает, а в своих проблемах они виноваты сами.
Почему учителя позволяют так к себе относиться? - вопрошает одна из участниц дискуссии. - Ведь можно выставить хама за дверь, или поднять его и весь класс заодно, если мешают вести урок! Вызвать родителей, наконец!
Давайте разберемся. Может ли учитель выгнать ученика с урока? Об этом в документах ничего не сказано, зато четко прописано другое. Согласно Конституции РФ, каждый имеет право на образование. Главным законом страны гарантируется его общедоступность. Следовательно, если учитель выгоняет ученика из класса, он препятствует его образованию, тем самым нарушает права гражданина. А это уже повод для жалобы или обращения в суд. Более того, если в это время с ребенком что-то произойдет, или он сам совершит правонарушение - педагогу грозит ответственность вплоть до уголовной. Отобрал телефон, планшет или что-то еще, мешающее усвоению материала, - налицо открытое хищение чужого имущества, то есть грабеж. Отнял записку - обвинят во вторжении в частную жизнь: каждый имеет право на тайну переписки, телефонных переговоров и прочего. Это написано во Всеобщей декларации прав человека. Дети - не исключение. Жалобщикам это хорошо известно. При этом родители зачастую позволяют себе нелестные высказывания в адрес школы и ее сотрудников в присутствии детей.
Или вот ситуация. Дети расходятся по домам и наблюдают картину: учителя, вооружившись граблями и метлами, убирают школьный двор. Старшеклассники отпускают едкие шутки. На собрании интересуюсь, почему дети не участвуют в субботниках, генеральных уборках класса и школы. Ответ поражает: «Не имеем права их привлекать» … Фундаментальные труды великих педагогов сданы в утиль. Откуда взяться уважению? И к каким чувствам и убеждениям детей взывать воспитателям?
Почему дома я не позволю ребенку хамить, мешать мне работать? Учитель должен сам принимать меры. Ведь зачастую даже в дневник не пишут, что ребенок баловался или срывал урок, тем более вел себя некорректно по отношению к учителю, - вступает в диалог другая участница.
Так может камеры пора поставить в классах? Я заинтересована в том, чтобы мой ребенок адекватно себя вел и получал качественные знания. И не отвлекался бы на тех детей, которые учиться не хотят. Есть видеозапись - ее разбирают на педсовете, вызывают родителей и решают вопрос с дальнейшим обучением их ребенка. Было бы здорово! - предлагает другая родительница.
Из всего изложенного напрашивается вывод: организовать образовательный процесс так, чтобы все были довольны и защищены, вряд ли возможно. Но ради безопасности необходимо идти на какие-то ограничения личной свободы, усиление охраны, и соответственно, ужесточение допуска и перемещения по школе. И оставаться бдительными.
Министерство образования и науки готовит очередное наступление на права преподавателей. Недавно минобрнауки вынесло на рассмотрение рабочей группы Российской трёхсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений проект приказа «Об утверждении особенностей режима рабочего времени и времени отдыха педагогических и иных работников организаций, осуществляющих образовательную деятельность». Активисты Межрегионального профсоюза работников образования «Учитель» и Межрегионального профсоюза работников высшей школы «Университетская солидарность», проанализировав документ, пришли к выводу: его принятие существенно ухудшит положение учителей и преподавателей, так как они будут вынуждены трудиться столько, сколько захотят их работодатели.
АКТИВИСТЫ ПРОФСОЮЗОВ разместили на сайте change.org требование отозвать данный проект, которое, кстати сказать, уже подписали более семи тысяч человек. 25 февраля в министерство образования и науки были переданы предложения по внесению изменений в этот документ, разработанные сопредседателем профсоюза «Учитель» В. Луховицким и членом Совета «Университетской солидарности» П. Кудюкиным.
Одним из серьёзных недостатков приказа, по мнению активистов, является размытость очень важной для преподавателей нормы Трудового кодекса о сокращённой 36-часовой рабочей неделе. Да, формально упоминание о ней присутствует. Однако проект построен таким образом, что оставляет работодателю возможность выходить за пределы этой нормы, например самостоятельно определять режим рабочего времени и времени отдыха сотрудников. Никаких ограничений, даже рекомендательного характера, по этому вопросу в приказе нет. То есть, если директор, например, обяжет работников находиться в здании школы все положенные по закону 36 часов в неделю, вне зависимости от производственной необходимости, значит, так тому и быть. А если на рабочем месте, допустим, нет возможности подготовиться к занятиям - нет необходимых материалов, учебных пособий, должным образом оборудованных рабочих мест и т.д., то это никого не волнует: отсиживай положенные часы - и точка.
По мнению активистов профсоюзов, такая ситуация приводит к тому, что большую часть обязанностей педагогические работники вынуждены выполнять в своё свободное время. Эту проблему представители профсоюзов «Учитель» и «Университетская солидарность» перед минобрнауки поднимали неоднократно, и даже в конце прошлого года чиновники данного министерства изъявили желание обсудить её с педагогическим сообществом.
Кроме того, данный проект приказа по сути расширяет список неоплачиваемых видов работ. Как говорят активисты, большинство из них невозможно выполнить без увеличения рабочего времени, а это приведёт к росту ненормированной и неоплачиваемой части рабочего времени.
Если говорить о школьных учителях, то в проекте приказа содержатся два вида работ: те, которые связаны с преподавательской деятельностью и поэтому не требуют дополнительной оплаты, и те, что выполняются с письменного согласия работников и за дополнительную плату. По мнению активистов профсоюза, та часть, что касается непосредственно преподавания, должна быть максимально конкретизирована. Необходимо уточнять, какие дополнительные виды работ за дополнительную плату может выполнять педагог. К ним относятся, например, проверка письменных работ и регулярная проверка тетрадей, заведование учебными кабинетами, классное руководство, дополнительные занятия с учащимися, организация и проведение различных экскурсий, походов, экспедиций и т.д., организация и проведение олимпиад, конкурсов, конференций, соревнований, участие в проведении Единого государственного экзамена и Основного государственного экзамена (аналог ЕГЭ для 9-х классов).
Все работы, которые не указаны в трудовом договоре (дополнительном соглашении), могут выполняться только с письменного согласия работника и опять-таки за дополнительную плату.
Наиболее важные проблемы режима труда и отдыха (например, обязанность присутствия в учебных заведениях независимо от загруженности, предельные объёмы учебной нагрузки и т.д.), по мнению активистов, необходимо регулировать нормативными правовыми актами федерального уровня. Связано это с тем, что упомянутое в приказе положение о том, что «правила внутреннего трудового распорядка утверждаются с учётом мнения выборного органа профсоюзной первичной организации», по сути ни к чему не обязывает работодателя, он может и не принимать его во внимание.
О том, что ждёт педагогов в случае вступления в силу приказа, корреспонденту «Правды» рассказал оргсекретарь профсоюза «Университетская солидарность» Владимир Комов.
Данный проект по сути перечёркивает начавшийся, было, между представителями наших профсоюзов и минобрнауки процесс по обсуждению проблемы рабочего времени педагога, - говорит В. Комов. - Достигнутые в ходе обсуждений, «круглых столов» договорённости о необходимости менять ситуацию в этой области оказываются в итоге недействительными. В конечном счёте документ был согласован с «официальным» профсоюзом работников народного образования и науки, одобрен его председателем и поддержан министерством труда и социальной защиты, министерством здравоохранения. Наши профсоюзы к его обсуждению не были привлечены, мы о нём узнали, когда документ уже был внесён в Российскую трёхстороннюю комиссию. Если бы наши профсоюзы участвовали в переговорном процессе, срыва этих договорённостей, думается, не произошло бы.
Впрочем, ничего нового в этом приказе мы не увидели, всё, о чём там написано, в школах и вузах реально существовало и раньше. Однако учителей и преподавателей вузов особо возмущает тот факт, что приказ официально закрепляет уже существующую порочную практику, например, право работодателя определять самостоятельно учебную нагрузку для работников. Мы считаем, что это категорически недопустимо. Многие педагоги и так уже берут по 1,5-2 ставки, чтобы поддерживать более-менее сносное существование, из регионов поступают жалобы на сокращение заработной платы, растёт количество увольнений, продолжается так называемая оптимизация штатов.
После того как мы отправили в минобрнауки свои замечания по проекту приказа, оттуда последовали довольно расплывчатые ответы, что, да, мол, в приказе есть определённые недоработки, будем пытаться их исправить. Однако ничего конкретного мы так и не дождались. Поэтому в ближайшее время профсоюз «Учитель» совместно с «Университетской солидарностью» планирует провести акции протеста с требованием отозвать данный проект и вынести на широкое обсуждение вопросы организации труда педагогических работников. Ведь содержащиеся в проекте моменты касаются всех категорий работников образования.
Надо понимать, что труд, допустим, научного сотрудника, который должен иметь возможность посещать библиотеки, конференции и т.д. (для этого нужно время, а значит, и более свободный график), значительно отличается от работы, к примеру, машиниста, который «привязан» к рабочему месту и не может осуществлять свою трудовую деятельность на дому. Между тем тот же самый научный сотрудник не должен тратить своё свободное время на то, чтобы решать служебные задачи. Но в проекте приказа вовсе отсутствует положение о регулировании рабочего времени научных работников, выполняющих и научно-исследовательскую, и преподавательскую работу. Мы считаем, что преподаватель должен самостоятельно определять место выполнения методических, подготовительных, организационных работ, характер которых не требует обязательного присутствия в образовательном учреждении.
Педагоги, которые хотят добиться улучшения условий труда и намерены отстаивать свои права, должны объединяться и создавать независимые профсоюзы в школах и вузах. Несмотря на то, что в целом ситуацию в отрасли пока поменять сложно, в отдельных учебных заведениях можно добиваться положительных сдвигов. Для этого надо не сидеть сложа руки, а действовать.
Аудитории освободить! Они пойдут на продажу
Федеральная служба по надзору в сфере образования и науки РФ за последние годы закрыла 800 вузов и их филиалов. Большинство из них - государственные. В основном это осуществлялось путём ликвидации лицензий на право заниматься образовательной деятельностью либо за счёт слияния и так называемого укрупнения вузов.
В НАЧАЛЕ ПРОЦЕССА секвестрования высших учебных заведений министерство образования и науки РФ козыряло тем, что из отечественной высшей школы устраняются вузы незаметные, маленькие - либо по уровню подготовки, либо по числу студентов. Но так было на стадии, когда машине разрушения университетского образования, управляемой министром Д. Ливановым, надо было выйти на заданную скорость. Теперь в повестке дня ликвидация вузов именитых и с многотысячным студенческим контингентом.
Для начала посмотрим, что творится в столице. Знаменитый технический университет, известный как Московский институт стали и сплавов (МИСиС), который выдвинул двух руководителей отечественного образования - союзного министра-созидателя В.П. Елютина и российского министра-разрушителя Д.В. Ливанова, - присоединён к Горному университету. Оснований для слияния, очевидно, два: во-первых, находятся рядом и поэтому легко уплотнять, во-вторых, в годы своей мировой известности оба носили имя И.В. Сталина.
Одновременно минобрнауки слило «в один флакон» Российскую экономическую академию имени Г.В. Плеханова и Торгово-экономический университет. Вероятных оснований тоже два: во-первых, непомерный рост экономистов в последние 25 лет привёл к катастрофическому падению экономики, поэтому пора сокращать их подготовку, во-вторых, они находятся далеко друг от друга, поэтому появляется возможность пустить на торги часть недвижимости.
Широко известный Московский авиационный технологический институт имени К.Э. Циолковского присоединили к знаменитому Московскому ордена Ленина и ордена Октябрьской революции авиационному институту имени Серго Орджоникидзе. Оснований снова два: во-первых, необходимо срочно сократить выпуск специалистов авиационно-космической отрасли, чтобы не было возможности создавать конкурентоспособную отечественную технику, которая является немалой помехой как для покупки, так и для лизинга американских и западноевропейских аэробусов и прочих летательных аппаратов. Во-вторых, «нерациональное» использование помещений: в них проводятся учебно-аудиторные занятия студентов и лабораторно-экспериментальные исследования учёных.
К числу громких объединений-слияний можно отнести присоединение Московского государственного университета пищевых производств к Московскому государственному университету прикладных биотехнологий. Впрочем, список присоединений-ликвидаций можно продолжать и дальше.
Характерно, что большинство «освободившихся» площадей и земельных участков были тут же проданы. Формально в основу всех этих присоединений, как и слияния общеобразовательных школ (их количество в стране уже уменьшилось на семь тысяч при одновременном увеличении числа учащихся), положено так называемое нормативно-подушевое финансирование. Под этим подразумевается, что деньги из госбюджета выделяются лишь на утверждённые министерством госбюджетные места, а всё остальное (ЖКХ, содержание зданий и т.д.) должно обеспечиваться за счёт изворотливости руководителей общеобразовательных учреждений. В итоге уже появились монстры, в которых занятия вынуждены проводить в три смены.
Все названные новшества в университетском образовании введены постановлением правительства № 640. Оно вступило в силу с 1 января 2016 года в качестве поздравления учащихся и учителей, студентов и профессорско-преподавательского персонала с Новым годом и годом красной Обезьяны. Всей недвижимостью вузов теперь распоряжается министерство образования и науки РФ. В его, прямо скажем, алчные руки попало имущество 280 вузов. Чтобы понятно было, какое это богатство, заметим: сюда входят 30 федеральных государственных унитарных предприятий, 225000 земельных участков и 35 миллионов квадратных метров учебных и жилых площадей. На покупку зданий и земельных участков уже образовалась очередь из благодетелей образования.
Впрочем, распродажа стала участью не только недвижимости образовательных учреждений и организаций. Правительством поставлен вопрос о возможной приватизации наиболее крупных банков страны - таких, как Сбербанк и ВТБ, а затем всех остальных банков, чтобы контрольный пакет акций был не у государства, а у частника.
По-видимому, верховная власть РФ полагает, что только подобной демонстрацией собственного патриотизма она наконец-то осчастливит Россию, ибо окончательно положит её на рельсы рыночной экономики. Вот уж тогда - если к торгам будут допущены иностранные инвесторы - наша страна заслужит хотя бы жиденькие аплодисменты со стороны западных благодетелей. Ура!
Чувство безопасности на уроке, когда тебя не дергают, не унижают, не «подлавливают», не нарушают личные границы, отмечается детьми при опросах как главное условие их благополучного пребывания в школе и успешности обучения. Трудно представить себе, что этот необходимый ребенку комфорт обеспечит учитель издерганный, униженный, голодный, усталый, больной. Нет, конечно, отдельные святые люди найдутся. Люди со сверхъестественным самоконтролем. Но в массе — нет.
Право — это фактор, обеспечивающий безопасность и следование общественному договору. Когда-то мы провозгласили Россию правовым государством. Но, если заглянуть в школу, то там по-прежнему царит бесправие. Принуждение по старинке является принципом управления российской школой. Идет ли речь о всероссийских контрольных для учителей или о профосмотрах, об аттестациях или новых учебниках, об оплате труда или о дополнительной работе, о чем угодно, — нигде нет строгого следования закону, нигде нет обеспечения прав учителей, а зачастую и прав учеников.
Вот пример. Не так давно в СМИ была опубликована информация о том, что учителя 15 регионов России выразили согласие на проведение контрольных работ для учителей, начиная с 1 сентября 2017 года. Слово «согласие» здесь ключевое. Потому что никаких законных оснований для такого мероприятия нет. По закону знания учителя контролируются вузовскими комиссиями, выдающими дипломы, экспертными комиссиями, проводящими переаттестацию не реже, чем раз в пять лет, преподавателями курсов повышения квалификации не реже, чем раз в три года. О контрольных в законе ничего не сказано. То есть это сугубо добровольная индивидуальная форма контроля. Однако кто же взял на себя миссию от имени учителей 15 регионов выражать согласие на ее массовое проведение? Как это согласие было получено? На этот вопрос слышно только молчание. Почему можно взрослого человека выдернуть из трудового процесса, затратить его время (рабочее или личное, уже не важно, ибо одинаково плохо), добавить ему стресса и, разумеется, никак не компенсировать? Это риторический вопрос, ибо таковы будни системы образования.
Такую же цену имеют рапорты в СМИ, что учителям производится оплата работы на ЕГЭ — по закону отдельная работа, совершаемая сейчас большинством почему-то бесплатно. Такую же цену имеют цифры средней зарплаты. Умалчивается, что в одной и той же школе директор может получать 150-200 тысяч, а начинающий учитель 15-20. Вот и считайте среднюю. А позволяет это делать так называемая новая система оплаты труда (НСОТ). По закону каждый учитель имеет право знать школьное положение об оплате труда. Но фактически добиться ознакомления с этим документом крайне трудно.
Неправовой характер носит процедура аттестации. Не буду говорить об этом сухо, приведу эмоциональное высказывание нашей коллеги:
— То, как проходит аттестация, — не стимулирует учителей развиваться, а, наоборот, низводит учителя до уровня безмозглого чиновника. Курсы по повышению квалификации — абсолютная профанация! Хожу на них уже 17 лет и вижу одно — эти курсы существуют для «кормления» чиновников, которые отупели и ничего не могут дать нам, работающим учителям. Очередная аттестация — курсы предлагают платные. При зарплате 30 тысяч — примерно 4-6 тысяч я должна заплатить чиновникам как «откат» за право работать и получать на 2 тысячи больше в месяц.
Добавлю, что чиновники, а вслед за ними и директора школ, буквально выкручивают руки учителям, заставляя аттестовываться. Ведь аттестация в том виде, как она сегодня устроена, необычайно выгодна чиновникам.
Аналогично обстоят дела с так называемым обсуждением новой системы учительского роста (НСУР). Вызывающая недоумение учительского сообщества эта «система» назначена к «обсуждению» в ограниченный срок и во время летних каникул. На самом деле она будет принята такой, какой выгодна чиновникам. Итогом будет коллективная безответственность за результаты обучения отдельного ребенка, подобно тому, как сейчас коллективно безответственна районная поликлиника за здоровье отдельного пациента.
Ложь пронизывает всю школьную реальность. Нельзя ставить две двойки подряд, надо «закрывать» двойку «положительной» оценкой. В результате «рисуются» тройки, не расследуются и не диагностируются вовремя трудности детей, нарастает снежным комом неспособность отдельного ребенка успеть за классом. Надо без конца отчитываться об «инновациях», делая уроки противоестественными, неинтересными и бессмысленными. Надо изображать «проектную деятельность» даже там, где царствует казарменная дисциплина, и потому никакая инициатива у детей просто не может появиться. Надо лгать в отчетах, лгать на открытых уроках, лгать устно и письменно. Это постоянное принуждение ко лжи не только мешает адекватно разбираться в детских и подростковых проблемах. Оно разрушает личность и учащего, и учащегося.
В русском языке слова «право» и «правда» одного корня. Ольга Юрьевна Васильева, министр образования, должна это знать и как гуманитарий, и как верующий человек. Очень бы хотелось надеяться, что она захочет вычистить эти авгиевы конюшни. Иначе я бы посоветовала российским гражданам учить детей дома.
Марина Балуева
Сегодня мне позвонил мой большой друг, работающий учителем в одной из соседних школ. В дневнике ученика (а он классный руководитель у этого мальчика) сегодня утром он прочел буквально следующее, написанное нервной рукой родительницы: «У моего сына пропал телефон. Разберитесь!» Не больше и не меньше. Не нужно быть психологом семи пядей во лбу, чтобы понять: родительница не ищет решения проблемы с пропавшим телефоном, а просто использует ситуацию с пропажей для психологической атаки на классного руководителя. Цель ее проста — вывести учителя из равновесия. В идеале, заставить его совершить необдуманный поступок и после использовать эмоциональный ответ моего друга для эскалации конфликта, к примеру, с привлечением администрации или управления образованием. Об этом говорит как способ обращения, так и его «тональность».
В наше ставшее излишне нервозным время атаки на нас, педагогов, как на представителей всей Системы, которые при этом менее всего от родительских нападок этой самой Системой защищены, становятся просто-таки регулярными. И каждый раз агрессия становится все менее прикрытой, а выпады при этом все более изощренными.
Что делать? Как реагировать на агрессию так, чтобы не выйти за рамки педагогической этики, но при этом свести желание напасть на нас вновь — к минимуму?
Не к чести учителя использовать в работе с родителями арсенал какого-нибудь «боевого НЛП », но вот «психологическое айкидо» (его автор — М. Литвак) кажется вполне уместным. Как и в настоящем айкидо, в психологическом Вы не «бьете» своего оппонента. Основа техники — принцип амортизации. Все «удары» по нападающему — это его собственные удары в Вас, которые Вы мягко амортизируете.
Амортизация в психологическом айкидо — это согласие со всеми утверждениями Вашего оппонента. В психологическом айкидо выделяют три вида амортизации: непосредственную, отставленную и профилактическую. Название каждой говорит за себя. Мы рассмотрим с Вами сейчас непосредственную амортизацию при “психологическом ударе”. Родитель нападает на учителя в коридоре, быстро переходя на личности:
Р: Вы непрофессионал!
У: Вы абсолютно правы!
(И это уход от удара, а не принятие последнего, как думают многие мои коллеги!)
Обычно пары-тройки уходов-согласий бывает достаточно. Оппонент впадает в “психологическую грогу”, он растерян и дезориентирован. «Бить» его в ответ не нужно. Я уверен в Вашей человеческой и профессиональной порядочности, мой глубокоуважаемый читатель! Вы без надобности бить лежачего не будете, а ведь уходами Вы в прямом смысле положите нападающего на лопатки.
При крайней необходимости (когда упавший пытается лягнуть Вас уже с земли; такие тоже встречаются) в ответ можно пустить и ударный прием, который внешне едва ли будет походить на удар:
«Как вы быстро сообразили, что я плох в своем деле! Мне столько лет удавалось от всех это скрывать. При вашей проницательности вас ждет большое будущее! Пойдемте скорее к моему руководству! Вы просто обязаны сказать им, что я бездарь! Этим вы спасете кучу детей от моего непрофессионализма...»
Главное: тон мягкий, голос почти шутливый, без тени агрессии в нем, лицо улыбается — и Ваш обидчик либо пустится от Вас наутек (сам сведет все к шутке), либо перейдет на открытое хамство, которое едва ли принесет ему желанную победу. Особенно, если он начнет хамить публично. Хамство наказуемо административно, о чем, поверьте моему опыту, все хамы прекрасно осведомлены. Победа и сохраненное достоинство будет за Вами. В этом сила и изящество айкидо!
Но Вы можете спросить, а как же стоит поступить моему другу?
Я рекомендовал бы ему ответить тоже своеобразным «отставленным согласием». Поставив в известность администрацию школы о случившемся, не звонить родительнице, а написать в дневнике под ее записью: «Уважаемая Марьиванна, сочувствую случившемуся. При нашей личной встречи в присутствии администрации школы, я уверен, мы сможем найти выход из сложившейся ситуации. Ждем Вас тогда-то там-то во столько-то». А потом ждать в кабинете директора свою осерчавшую родительницу. Беда вот только в том, что она, скорее всего, не придет…
Желаю Вам вежливых родителей!
С Уважением, администратор
по работе с персоналом А.В. Держнев
История с Ильей Колмановским обнажила старую и давнюю болячку - положение учителей в России, которое полностью зависит от воли школьной администрации.
Учитель в России малообеспечен и феноменально бесправен: его личные возможности невероятно малы, он не может даже бороться с явными перегибами в школьной программе. Прибавьте к этому необходимость заполнять разное количество ненужной документации и отчетности - и получите невероятную легкость в манипулировании учителями.
Учитель фактически не имеет никакого права участвовать в политической жизни страны, потому что, если администрация узнает, это может стать явным поводом для возмущения с ее стороны.
(Мне повезло, что к моей оппозиционности деятельности руководство «Золотого сечения», где я работаю, относится с пониманием. Но это еще потому, что, как многократно проверено, я никогда не занимаюсь политической пропагандой. Я даю только литературу XIX-XX веков.)
При этом профессиональная солидарность в учительской страте тоже низка - у нас нет внятного движения учителей по защите школьного образования, нет партии учителей, хотя давно ведется работа по ее созданию. Причина все та же - бесправие и покорность .
Учителя не чувствуют себя защищенными и думают: вот вступлю в партию, а директор скажет: «Это что еще здесь за партийная деятельность у меня? Твое дело - "лошадка, везущая хворосту воз"».
В результате в школах работают учителя без мировоззрения, что является полнейшим абсурдом, поскольку именно мировоззрение учителя - та сетка координат, в которой он размещает учебные материалы. Нельзя, не имея убеждений, преподавать ни историю, ни историю религии, ни историю науки, которую преподает Колмановский, и уж тем более заниматься популяризацией науки. Про литературу я вообще молчу, потому что русская литература всегда была идеологизирована . И если у учителя нет своей точки зрения на главные вопросы современности, чему он научит школьника?
Но это, похоже, никого не беспокоит: сегодня в России учителя можно выгнать только за то, что его взгляды не совпадают со взглядами начальства. А между тем учителя во все времена в России были передовым отрядом борцов, они всегда были прогрессивны, давали детям разброс мнений, учили их думать. Достаточно вспомнить роман Александры Бруштейн «Дорога уходит вдаль», автобиографический роман Маршака о его гимназических годах или «Кондуит и Швамбранию» Льва Кассиля. И дети любят именно тех учителей, которые говорят с ними о насущном.
Что касается причины этой истории, то лично я не очень понимаю, почему сегодня гей-движение оказалось в таком центре внимания. И здесь, скорее, соглашусь с Артемием Троицким, который убежден, что эта история - дымовая завеса, призванная отвлечь внимание от серьезных и малоприятных экономических преобразований, которые, по всей видимости, останутся в тени, пока все будут спорить о геях.
Но ведь не эта проблема главная сегодня в России, потому что в России вообще нет толерантности ни к чему - не только к геям. Проблема в том, что в нашей стране трудно чем-то отличаться, даже не от массы (масса пестра и разнообразна), а от навязанного сверху типажа. И мы прекрасно понимаем, как выглядит этот типаж - самодержавно-православно-народный фанатик нынешней власти. Все должны быть такими. И еще чтобы побольше рожали. Хотя что здесь делать этим новорожденным и какова будет их дальнейшая судьба, не ясно.
Понятно, что закон, несмотря на всю его бессмысленность, примут, и в обществе будут нарастать гомофобные настроения.
Но так же понятно, что учитель имеет право в свободное от работы время ходить на какие угодно пикеты, которые отвечают его убеждениям. В этом нет ничего противозаконного. Тем более если у учителя хорошие профессиональные показатели: дети имеют хорошую успеваемость и демонстрируют знание материала (а это всегда легко проверить, дав ученикам контрольную работу или придя с комиссией на его уроки).
Эта же комиссия может проверить, что он говорит на своих уроках, чему учит детей . И поверьте, если бы он «что-то не то говорил», дети бы обязательно донесли. Потому что даже среди очень хороших детей в элитной школе всегда найдется один доносчик, которому очень нравится быть неуязвимым и, таким образом, контролировать учителя .
(Широко известен случай, когда мальчик, получивший плохую оценку, оклеветал учителя, назвав его педофилом, после чего два года разбирались. Слава богу, разобрались.) Так что, если бы Колмановский делал бы что-то не так, об этом было бы уже известно. Но к нему нет профессиональных претензий, он хорошо работает, значит , в свободное от школы время, действуя строго в рамках Конституции, он волен совершать абсолютно что угодно: ходить на митинги, смотреть те или иные фильмы, жениться и разводиться, потому что это все его личное дело, не имеющее отношения к профессии.
О Колмановском волноваться не стоит: такие учителя, с таким бэкграундом на дороге не валяются. Я уверен, что найдется смелый директор, который позовет его работать. И школа, в которой он будет работать в результате, останется в выигрыше: как говорил Беня Крик, «дело, к которому я прибьюсь, только выиграет ». А вот о других учителях, которые боятся высказать детям любое свое мнение - «вдруг начальство будет недовольно?», - я бы побеспокоился. Потому что в результате вместо ищущих и думающих людей мы будем получать детей, нашпигованных пропагандой не самого лучшего сорта.
Дмитрий Быков
