Минимальная численность волка для заказников. Численность волка, причины ее роста

Численность волка, причины ее роста

Численность волка во многом зависит от уровня организации истребительных работ, развитости охоты на этих хищников, постоянства доступных и разнообразных кормов. Роль других условий, прямо или косвенно влияющих на численность этих зверей, сводится к снижению или повышению сил воздействия на поголовье волка совокупности перечисленных факторов. Именно поэтому, как еще в прошлом веке отмечал Л. П. Сабанеев, "волчье засилье" - показатель упадка народного благосостояния, роковое и неизбежное последствие всякой неурядицы...

За последние 100 лет волчья напасть регистрировалась в 60-х и 70-х годах прошлого столетия. Рост его численности вновь повторился в первой половине 30-х годов XX в., когда общесоюзный уровень добычи хищников к 1937 г. превысил 37 тыс. шт. против 11 - 15 тыс. шт. в 1924 - 1926 гг. (рис. 4). Вторичное и более сильное увеличение волчьего поголовья в текущем столетии произошло в 1942 - 1945 гг. Причем с 1943 г. волк был подлинным бедствием на протяжении 10 лет. В 1946 г. в СССР было добыто рекордное число волков - 62 600 особей.

По ориентировочным подсчетам, до Великой Отечественной войны в целом по стране насчитывалось 100 - 120 тыс. волков. В годы войны число их превысило 230 тыс., а по мнению некоторых охотоведов - 300 тыс. По более поздним расчетам , в первые послевоенные годы поголовье волков превышало 150 тыс. Однако имеется основание полагать, что эта цифра - максимальная величина роста их численности. После рекордной добычи волков в 1946 г. и уничтожения в 1947 - 1951 гг. 274 тыс. зверей численность хищников стабилизировалась на уровне, наблюдавшемся в начале XX в., когда в России ежегодно добывали в среднем 15 тыс. волков .

Очередной и достаточно сильный взрыв численности волка произошел в 70-е годы (годы застоя в народном хозяйстве). К этому времени очаги с относительной повышенной плотностью волка сохранились в некоторых лесных областях Украины, Белоруссии, в горных районах Азербайджана и Таджикистана, в ряде областей Казахстана, где к исконно волчьим относят степной Тургайско-Иргизский озерный район, долины рек Или, Чу, Сырдарьи, Сарысу, Урала, районы Джунгарского и Заилийского Алатау, а также всего Прибалхашья. В РСФСР наибольшая устойчивая плотность населения волка отмечалась в следующих экономических районах: Северо-Западном (Вологодской, Ленинградской областях, в Карелии и Коми АССР), Центральном (Брянской, Калининской, Смоленской областях), Волго-Вятском (Кировской, Горьковской областях), Поволжском (Волгоградской, Саратовской областях, Башкирской АССР), Северо-Кавказском (Астраханской обл., Краснодарском крае, Дагестанской АССР), Уральском (Пермской, Оренбургской областях). В Сибири устойчивые очаги этих хищников характерны для Тюменской и Читинской областей, Алтайского и Красноярского краев, Бурятской АССР и Тувинской АССР. В Дальневосточном экономическом районе такие очаги известны в Хабаровском крае, Амурской обл., особенно в Якутии.

Волчьи очаги имеют многолетнюю давность, обусловленную природно-экономическими факторами. Основной из них заключается в приуроченности очагов к территориям, сочетающим значительную лесистость с пересеченностью рельефа: в областях Нечерноземья - к Тихвинско-Андомским высотам, Валдайской возвышенности, западной части Смоленско-Московской гряды и Среднерусской возвышенности; на востоке региона - к Вятско-Пермскому увалу и Приволжской возвышенности, т. е. к территориям, где стыкуются и административные границы областей, краев и республик, что по ряду причин дополнительно усложняет организацию работ по истреблению волка . В областях и республиках, расположенных в горных, тундровых, степных и полупустынных зонах, устойчивость волчьих очагов (хотя и с более изменяющейся численностью зверей) обусловлена обширностью этих территорий, их малой населенностью при экстенсивном животноводстве.

В 1970 г. добыча волка в СССР сократилась до 4842 голов. С периода 60-х годов, отличавшихся стабилизацией численности зверя на низком уровне, это была минимальная величина изъятия волка. В последующие годы численность волка начала возрастать. Некоторое расширение добычи в 70-е годы не стало мерой, сдерживающей размножение. В результате это явление стало повсеместным. По данным функционировавшей в те годы Главприроды МСХ СССР , в целом по стране число волка возросло с 18,2 тыс. в 1967 г. до 68,3 тыс. в 1977 r. Сильно увеличилось волчье поголовье в Белоруссии (165 гол. в 1967 г., 2337 в 1977 г.), на Украине (218 гол. в 1968 г., 1193 - в 1979 г.), в Таджикистане (450 гол. в 1969 г., 2 тыс. - в 1978 г.) и ряде других республик.

В большинстве регионов фактический рост численности волка был, очевидно, выше названных цифр, о чем можно судить по следующим данным. В 1977 г. общесоюзный объем закупок волчьих шкур составил 22 тыс. шт. Он близок к среднегодовой добыче волка (27 тыс.) за период 1937 - 1941гг., когда реальная численность хищников определялась в 100 - 120 тыс. особей. Видимо, до такого же количества они вновь размножились и к середине 70-х годов. Вероятность этого вполне объяснима, если учесть, что после истребления 22 тыс. волков в 1977 г. темп нарастания их поголовья оставался высоким. Подобный темп - верное свидетельство недоучета зверей.

Неверные оценки численности волка в период 70-х годов были возможны и происходили по ряду причин. Одна из них была связана с тем, что приемы учета волка (картированием их семейных участков), позволяющие более или менее реально судить о состоянии поголовья этого хищника, официальное признание получили лишь в 1987 г. . До этого времени, когда сельское население, включая и охотников, было склонно к завышению числа обитающего волка , в практику охотничьего хозяйства были внедрены не лучшие, применительно к большинству регионов, методы учета зверей - авиаучет и зимний маршрутный учет следов на соответствующих площадях. Показатели этих методов предрешали занижение численности волка.

В качестве довода, подтверждающего факт такого занижения, могут служить сравнительные сведения об учетах волка в Горьковской обл., где на площади 1,6 млн га (в 13 районах) был произведен учет этих зверей двумя способами: официальным, т. е. методом подсчета следов на маршрутах на соответствующих площадях, и широко практиковавшимся - выявлением волчьих выводков и количества в них зверей, долговременным наблюдением и опросом населения. Результаты учета оказались таковы. При учетах волка по следам на соответствующих площадях численность зверей на весну 1979 г. была определена в 20 особей. При учете по выводкам (на январь) того же года - 70 особей (14 выводков). В это число не вошли 34 волка, истребленные в 1979 г. на территории района, где производился учет . В докладе на совещании спецгруппы по волку, проведенном ВДНХ СССР и Глав-природой МСХ 3-7 апреля 1979 г., представитель Смоленской госохотинспекции сообщил, что разница в определении показателей численности волка специалистами Смоленской ГОИ и группой биологической съемки Окского заповедника, осуществляющей в пределах СССР общий анализ "следового учета" зверей по пробным площадям, составила более чем двукратную величину. По материалам инспекции, в области в 1978 г. насчитывалось более тысячи волков, по первым учетным данным группы биологической съемки- 420 особей, по уточненным - 508. Права в этот год оказалась инспекция, так как к апрелю 1979 г. в угодьях Смоленщины было добыто 320 волков и около 600 ушло от преследования. Всего в 1979 г. здесь было добыто 732 волка. В Кировской обл. в 70-х годах учет волка вообще был формальным.

(В отчетах госохотинспекции эти цифры фигурировали и в 80-е годы. )

Из приведенных данных видно, что рост добычи волка отмечался здесь даже при изъятии почти такого же их количества, какое насчитывалось весной. Понятно, что при добросовестном отношении к учетным работам подобное возможно при несовершенной методике учета с явным недоучетом волка. В связи с этим следует отметить, что в 1950 г. после истребления в области за предшествующий год 420 хищников во всех районах было выявлено все же еще 175 волчьих семей, а общее поголовье на начало 1951 г. составило более 1200 зверей.

Следовательно, в 70-е годы в целом по стране обитало волка больше, чем предполагалось по официальным данным, что в конечном итоге как раз и явилось бедой. А она в том, что в настоящее время уже нет оснований рассчитывать на природные факторы, которые могли бы привести к падению численности этого зверя. Ведь до сих пор ни у ученых, ни у практиков нет точных данных о значении указанных факторов в динамике численности популяции волка.

Причины, вызвавшие рост поголовья волка в коренных очагах обитания и широкое расселение в 70-е годы, многообразны. Вместе с тем само это явление следует рассматривать как социально-экологическую закономерность, согласно которой цивилизация и связанный с нею общий прогресс народного хозяйства могут быть губительными для одной группы диких животных и, наоборот, улучшать условия жизни другой, способной быстро адаптироваться. Волк, даже находясь под неослабным охотничьим прессом, является образцом дикого зверя, использующего все возможности для благополучного обитания в антропогенном ландшафте. Он быстро усваивает преимущество жизни возле человека и за счет человека.

Конкретные причины роста численности и расселения волка в 70-е годы были следующие. Общее ограничение охоты, постепенно усиливающееся с начала 60-х годов с целью охраны природы, накопления дичи или ради достижения в угодьях оптимальных плотностей полезных животных. Расширилась сеть заказников, были учреждены спецхозяйства узковедомственного охот-пользования, воспроизводственные участки, зоны покоя, зеленые зоны вокруг городов и рабочих поселков. В середине 70-х годов территориальные формы ограничений охоты привели, например, в Кировской обл. к изъятию из непосредственного охотпользования более 1 млн га ценнейших угодий, что всего вдвое меньше площади охотхозяйств, закрепленных для охоты за обществами охотников.

По исследованиям ВНИИОЗ, к 1980 г. только в 8 областях северо-востока европейской части страны, где к тому времени было осуществлено крупномасштабное сселение деревень и в силу этого резко сократился охотничий пресс, из охотпользования было изъято 5 млн га наиболее продуктивных охотничьих угодий. Тем не менее во все последующие годы изъятие их продолжалось. В целом по РСФСР в 1981 - 1985 гг., помимо 10 заказников союзного значения, было создано 155 областных и республиканских заказников. В результате на территории Российской Федерации под 50 республиканских и 1295 областных заказников отведено 49,8 млн лучших охотничьих земель, а общая площадь охраняемых территорий, по данным Главохоты РСФСР, за пятилетку возросла с 43 млн до 63 млн га, или на 42 %.

Другая активная форма ограничения охоты в рассматриваемый период заключалась в усилении не всегда в разумных пределах разного рода актов, запрещавших или сокращавших саму возможность охотничьей деятельности: общее сокращение продолжительности сезонов охоты, полные повидовые и сезонные (в частности, весенние) запреты охоты, ограничение выдачи путевок и установление самого порядка охоты по специальным путевкам, получение которых предрешалось трудовым участием охотника в охотхозяйственной работе. Эта же форма ограничений включала: установление запретных дней недели для стрельбы дичи в сезон охоты, нормирование добычи, запрещение использования для ряда видов охоты зверовых собак, систематические запреты охоты из-за повышенной пожаро-опасности повально осушаемых лесов и болот и, наконец, общее введение более строгого порядка, приобретения и хранения охотничьего ружья. В результате охотничий сезон среднерусского охотника стал короче примерно на 2 мес по сравнению с сезоном 50-х годов и при этом с массой других регламентирующих правил производства охоты в дозволенное для этого время.

В ряде регионов перечисленные акты ограничений охоты -если и не совпали, то в определенной мере были следствием антиохотничьей волны, поднятой отдельными представителями научного мира в газетах, журналах и других средствах массовой информации, включившимися в дискуссию о защите волка. Соответствующая оценка этого движения, ставшая модным среди журналистов, дана в журналах "Охота и охотничье хозяйство" и "Наш современник" . Подводя итоги встречи специалистов за "круглым столом", обсуждавших проблемы борьбы с волком в связи с резким увеличением его численности, главный редактор журнала "Охота и охотничье хозяйство" О. К. Гусев констатировал, что распространение в обществе тенденции к идеализации природы ("природа всегда права", "в природе пустоты не бывает", "в природе нет ничего вредного, лишнего", "человек должен избегать вмешательства в дела природы, дать ей право побуйствовать вволю" и т. д.) нанесло государству большой материальный ущерб. Взяв под защиту такого вредного и опасного хищника, как волк, эта стратегия нанесла очередной удар по народному хозяйству, так как не прогресс науки, не появление новых фактов побудили по-иному трактовать роль волка в экономике природы, а "бездумное принятие стратегии идеализации природы, гипноз ее псевдогуманной привлекательности заставили увидеть старые факты в желательном освещении" .

Соглашаясь с этими высказываниями, нелишне добавить, что концепции идеализации природы породили, например, такие явления, как всеобщий семилетний (с 1968 г.) запрет охоты в Таджикской ССВ, когда лишь в отдельные годы выделялось ограниченное количество платных лицензий (путевок) на отстрел массовых видов охотничьих животных, включая и волка (до сезона 1977/78 г.). В Казахстане были отменены поощрения за отстрел этих зверей. В этот же период не в пользу охотника была пересмотрена выплата вознаграждений за добычу волка на территории РСФСР.

Роль многих форм ограничения охоты в проблеме борьбы с волком всегда имела негативные стороны. Твердо стоявший за бескомпромиссную ликвидацию волка Л. П. Сабанеев, связывая нашествие этих зверей с упадком псовых охот, отмечал: "Нисколько не отрицая будущей, может быть, очень важной роли ружейные охотников в истреблении волка, мы, однако, считаем в полном праве утверждать, что они, хотя и косвенно, при том бессознательно и руководимые очень хорошими побуждениями способствовали нередко размножению зверя. Псовые охотники, запрещая охоту в своих дачах, приберегая волков для себя, имели еще основания на это запрещение, ружейные же охотники и все более распространяющиеся охотничьи кружки и общества, запрещая охоту в арендуемых ими лесах и болотах, являются невольными охранителями там волков, переведаться с которыми сами арендаторы не имели средств или желания. Таким образом, запрещение охоты в помещичьих дачах, арендование лесов, болот и вообще охотничьих угодий, наконец, даже стеснение охоты и промысла в казенных лесах средней полосы - все меры, по своей сущности благоприятствующие размножению дичи, в то же самое время благоприятствовали волку" .

Говоря об ограничениях охоты, как о факторе, существенно содействовавшем в 70-е годы подъему численности поголовья волка, важно рассмотреть, каким образом это могло повлиять на зверя, когда на большей части территории страны истребление его всеми способами в любое время года постоянно поощрялось, а при любом вещественном доказательстве добычи хищника предусматривалось определенное вознаграждение. Подобное стало возможным вследствие того, что формальная свобода добычи волка не увеличивала числа охотников на него. Чаще всего было как раз наоборот: всякое уменьшение возможностей для охоты усиливало стремление охотничьих масс к более почтительной и надежной охоте, к более подручной или выгодной из них.

(Отражают суммарный план закупок волчьих шкур, доводимый отдельным областям; в частности, на 1980 г. по РСФСР он был определен в 480 шт. )

Вот конкретный пример. В 1977 г. 28 членов одного кировского охотколлектива отстреляли по лицензиям за осенне-зимний период 32 лося. Добыча зверей производилась облавным способом, на что было потрачено 310 чел.- дн. При облавах в кварталы леса с лосями не раз попадали и волки (всего 9), один из которых был случайно выгнан под выстрел и убит. Однако никто из членов охотколлектива не предпочел охоту на волка, хотя в течение всего периода отстрела лосей бригада охотников-лосятников обслуживалась двумя обычными автомашинами, а также машиной повышенной проходимости, привлекаемой со стороны. Показателен и другой, еще более примечательный факт. В Кировской обл. каждый пятый волк, добытый в 1978 - 1979 гг., - результат случайного отстрела, в Горьковской и Пермской областях - каждый второй. Это довод уже в пользу того, что при больших возможностях охоты урон, наносимый волчьему поголовью массой охотников, мог бы быть более ощутимым.

В предвидении отмеченных обстоятельств положение могло быть исправлено научно обоснованными планами ежегодной добычи волка. Однако практиковавшееся ведомственное планирование ее эту задачу вовсе не решало.

Из приведенных данных видно, что со второй половины 60-х годов, когда начали уменьшаться возможности для производства охоты, занижался и план истребления волка, что расхолаживало работу охотведомств по борьбе с хищником, в итоге содействовало повсеместному увеличению волчьего поголовья (рис. 5). С появлением в республике сети охотхозяйственных предприятий значение этого фактора, естественно, возросло, особенно в областях, отличавшихся стойкостью поселения волка. Это подтверждается результатами борьбы с волком в Кировской обл., где первый заметный рост его численности относится в 20-м годам, когда уровень добычи этого хищника приблизился к 400 особям в год. Вторичное и более интенсивное увеличение волчьего поголовья 1945 гг. В 1946 г. впервые произошло в период 1942 в области было добыто максимальное количество волков - 560 особей, за 3 последующих года - 1420 (рис. 6).

В 70-х годах при функционировании в области 89 разноведомственных охотничьих хозяйств и 12 заказников, наличии штатного контингента охотоведов и егерей госохотинспекции (около 50 человек) увеличение численности волка было замечено лишь в 1972 г. - в год жестокой засухи и сильных лесных пожаров. В этот год из вятских лесов было изъято 207 волков, в два последующих - 440. Однако в 1977 г. число уничтоженных волков вновь приблизилось к 500 особям, несмотря на добычу за пятилетие 563 волчиц и увеличение изъятия их с 66 шт. в 1973 г. до 166 - в 1977 г. По достигнутым результатам область вышла в число передовых. За добычу такого количества хищников госохотинспекция и областное общество охотников и рыболовов были отмечены наградами. В 1979 г. число только уничтоженных волков превысило 700 особей, что в 6 раз больше многолетней средней (118 шт.), вычисленной для 1960 - 1971 гг., когда численность этих зверей считалась стабильной. Отмечая такой бурный рост поголовья волка в вятском их очаге, важно подчеркнуть, что это не было явлением, возникшим лишь в природных условиях Кировской обл. Здесь синхронно проявилась общая картина динамики численности вида, которая в 70-е годы стала характерной для значительной части страны.

В быстром увеличении волчьего поголовья не меньшую роль, чем ограничение охоты, сыграла другая важная причина, заключавшаяся в резком улучшении кормовой базы хищника. Экологами давно вскрыта зависимость интенсивности размножения любых представителей хищных от обилия кормов. По отношению к волку данное положение имеет и другое значение: при обилии кормов он мало уязвим даже при преследовании всеми способами с целью уничтожения. Улучшение кормовых условий было связано с возникновением к 70-м годам новых или в значительной мере более обильных источников кормов. Первый из них появился как следствие повсеместного увеличения поголовья диких копытных. Ведь именно в рассматриваемый период во всех лесных областях сильно возросла численность лося, в степных и полупустынных районах - сайгака. Примерно с середины 60-х годов в результате улучшения охотохозяйственных и акклиматизационных работ расширились ареалы и быстро наросло поголовье кабана, дикого северного, пятнистого и других видов оленей, в Прибалтике - косули. В речных системах повсеместным стал бобр, еще раньше в водоемах всех областей появилась ондатра.

Рост поголовья этих животных (за исключением ондатры) отмечался и в 70-е годы. К. 1977 г. в стране насчитывалось свыше 800 тыс. лосей (570 тыс. в 1970 г.), около 350 тыс. кабанов (182 тыс. в 1970 г.), более 900 тыс. диких северных оленей, около 700 тыс. косуль и несколько десятков тысяч оленей всех других видов . К середине 70-х годов поголовье бобров, возрожденных в стране всего из двух сохранившихся очагов, определилось в 200 тыс. В 1975 г. была зарегистрирована вторая волна подъема численности сайгака до максимальной величины - 2 млн голов. В довоенный период этого важного для волка животного относили к категории редких. Естественно, что значительный рост численности ряда копытных позволил возобновить не только любительскую, но во многих областях и промысловую охоту на них. К 1977 г. добыча лосей, например, возросла до 70 тыс. голов, оленей всех видов до 61 тыс., отстрел косули все еще держался на уровне 45 - 50 тыс. голов, кабанов - до 52 тыс., сайгаков - до 400 - 500 тыс. голов . Одновременно немало копытных отстреливали и браконьеры.

Охота и браконьерство существенно увеличили обеспеченность волка самой доступной пищей в составе их рациона: звери находили места разделки отстрелянных животных и пожирали остатки трофеев охотников, выискивали попавшихся в петли лосей, а также значительные остатки туш, бросаемых при браконьерской добыче крупных копытных. Более того, волк получил возможность специализироваться на вылове подранков, число которых, к сожалению, росло как по мере приобщения к отстрелу копытных большей массы охотников, так и из-за отсутствия у них хорошего оружия для этой охоты. Так, в начале 60-х годов мне довелось быть свидетелем, когда в Кировской обл. при использовании егерями "кавалерийского" карабина (под пулю 7,62 мм) для отстрела лосей 7 зверей из 16 попавших под выстрел были оставлены в угодьях подранками. Следует вспомнить и о сеголетках лосей и кабанов, которые после отстрела их маток вынуждены оставаться без необходимой опеки в зимний период. В 70-е годы число этих зверей увеличивалось из-за того, что охотнику было невыгодно гасить сеголетком приобретаемую лицензию за ту же стоимость, что и на отстрел взрослого зверя.

В сложившейся ситуации все это вместе с увеличением возможности хищничества волка в значительно возросшем стаде копытных способствовало тому, что во многих регионах отдельные семьи этого зверя стали удовлетворять потребности в кормах, особенно в многоснежное зимнее время, полностью за счет диких животных. Другое обстоятельство, улучшившее кормовые условия волка, - развитие животноводства индустриальными методами с концентрацией поголовья птиц, скота, свиней на крупных фермах. Разведение сельскохозяйственных животных этими методами не исключало естественных их потерь от разных причин. Вследствие этого крупные фермы стали важными источниками кормов в наиболее голодный для волка стойловый период содержания домашних животных. В трудные для сельскохозяйственного производства годы возрастали потери скота зимой, практиковалось бесхозяйственное выбрасывание трупов павших животных.

Об этом, в частности, можно судить по статистическим данным 80-х годов, согласно которым в 1986 г. в Кировской обл. пало: крупного рогатого скота - 34,9 тыс. голов, или 2,7 % оборота стада, свиней - 28,3 тыс. голов, или 3,7%, овец - 15,7 тыс. голов, или 8,4% ("Кировская правда" за 23 января 1987 г.). По сведениям, поступившим во ВНИИОЗ от охотников-волчатников, постоянным источником кормов для волка являлись фермы Мухинского совхоза Зуевского р-на. При отстреле августовских волчат в Унинском р-не было установлено, что мясо от павших поросят служило основой их рациона. При выслеживании волка чудиновского очага в Халтуринском р-не я неоднократно убеждался, что этот зверь имел богатый выбор павших животных, выбрасываемых работниками ферм у деревень Цапели, Коробовщина и др. В том же районе к падали у ферм были приурочены маршруты волка, населявшего колковские леса. С зимы 1978 г. хищник привадился к залежи павших овец, не иссякавшей у ферм в д. Градобой Зуевского р-на. Такова была причинная связь роста поголовья вятского волка с местными трудностями развития животноводства.

Аналогичные или более надежные для волка кормовые ресурсы возникли в областях и республиках, культивирующих отгонное животноводство и северное оленеводство. Подъему поголовья зверя способствовали также промышленные лесозаготовки в больших глухих массивах тайги, вследствие которых быстро нарастала численность копытных на обширных просторах омоложенных лесов.

Не менее важная причина роста поголовья волка в тайге - прокладка сети лесовозных дорог. Так, в Пермской обл. с начала 60-х годов площадь вырубленного спелого перестойного леса превышала 2 млн га (12% общей лесопокрытой площади). Численность лося возросла здесь с 13 тыс. голов в 1968 г. до 23 тыс. в 1977 г. В результате если до середины 60-х годов в лесных районах Кизела и Губахи событием считалось обнаружение волчьего следа, то теперь здесь обычны были случаи нападения волка на собак. В Кировской обл. к началу 70-х годов старые таежные леса также были сведены с площади 2 млн. га, что составляет третью часть всей лесопокрытой площади области. На этих площадях образовалась мозаика крепей по возобновляющимся вырубкам, пронизанным сетью лесовозных дорог, которые, как и тракторные пути по целинным снегам, обеспечивали зверя новыми возможностями для широких передвижений при любом состоянии снежного покрова. В глухом таежном Колпашевском р-не Томской обл., где также были проложены лесовозные дороги, появление первых волков в верховье р. Шудельки было отмечено зимой 1984/85 г. На третий год уже семьи их активно преследовали здесь северных оленей и особенно успешно лосей. Зимой 1987/88 г. этот хищник проник и в тайгу Александровского р-на, где в январе 1989 г. было засвидетельствовано, что на лесовозной дороге под автомашину попал крупный волк.

Нарастанию волчьего поголовья способствовало сселение мелких населенных пунктов в сохранившиеся поселки. В широком масштабе это мероприятие начало осуществляться в послевоенный период, особенно интенсивно в нечерноземных областях. Например, в охотохозяйстве ВНИИОЗа, занимающем на землях Зуевского, Белохолуницкого и Слободского р-онов Кировской обл. 65 тыс. га, к 1978 г. из 107 деревень было сохранено 36. В целом по области, где к началу 1960 г. все еще насчитывалось 15 446 населенных пунктов, на то же время 1980 г. число их сократилось до 5051. В числе сселенных оказались все деревни-малодворки, которые ранее находились в лесотаежной части, удаленной от железнодорожной магистрали и автодороги. Переселение мелких деревень упростило для волка выращивание потомства, о чем свидетельствовали случаи обнаружения логовов зверей вблизи бывших сельских усадеб. В моей охотничьей практике имел место случай безуспешной облавы на волков, логово которых было расположено прямо за околицей небольшой деревушки, опустевшей к началу 70-х годов.

Ликвидация большого количества деревень-мало-дворок пошла на пользу волку еще и потому, что без них усложнилось преследование этих зверей охотниками по ряду причин: и вследствие уменьшения информации о появлении волчьих логовов, о местах набегов зверя, и из-за возросших трудностей проезда в глубинные сельские районы, особенно зимой. И, наконец, из-за утраты в бывших деревнях удобных зимних ночлегов, ранее позволявших выслеживать волка без риска ночевки под открытым небом. Более того, там, где не стало деревень, не стало и контингента сельских охотников, постоянно занимавшихся капканным отловом волка. В результате если, например, в 50-х годах в Кировской обл. среди уничтоженных волков до 60 % и более приходилось на капканную добычу, то в 70-х годах удельный вес отлова их этим способом снизился до 20%. Это значит, что широко использовавшийся ранее для капканного отлова волка период глубокоснежья перестал быть роковым периодом для жизни этого зверя. В создавшейся экологической ситуации глубокий снег чаще теперь стал помогать волку, чем охотнику. Поэтому и общее падение капканного промысла в стране содействовало быстрому подъему численности волчьего поголовья, наблюдавшемуся в 70-х годах.

От серых хищников экономика России теряет по 10 млрд рублей в год

Приморье24. Ежегодный урон экономике России, в частности, сельскому хозяйству от нападений волков превышает 10 млрд рублей. По оценке экспертов, популяция хищников превышает 50 тыс. особей - это в два раза выше их желательной численности.

Шкурный интерес

Российские регионы можно условно разделить на три группы. Первую составляют те субъекты РФ, для которых проблемы с волками, к счастью, неактуальны - серых хищников там немного, и порой они сами находятся под охраной. К примеру, на Кузбассе в 2015 году насчитывалось только 16 волков, а в 2016 году и вовсе не нашли ни одного. "Так как численность их нулевая, то и разрешений на их отлов не выдавалось", - сказал начальник департамента по охране объектов животного мира Кемеровской области Павел Степанов. Не донимают волки и жителей Омской области - там на весь регион лишь чуть больше ста хищников. Нет с ними проблем и на Сахалине.

А вот те регионы, где волк - не редкость, а суровый враг, входят в оставшиеся две группы. Все эти регионы страдают от хищников и ежегодно теряют миллионы рублей. Но для одних характерно финансовое поощрение охотников, которые добывают хищников и, тем самым, регулируют их численность. Для других, напротив, свойственен рост волчьих стай, которые не сдерживают, поскольку средств для этого в региональных бюджетах нет.

Так, Якутия за год потеряла от нападений хищников более 600 млн рублей: в 2016 году звери уничтожили в республике более 6,8 тыс. оленей и 140 лошадей, из-за чего в оленеводческих хозяйствах отмечают значительное снижение поголовья. В свою очередь охотники при общей численности волков примерно в 12 тыс. особей добыли 812 хищников, что на 15% больше, чем годом ранее. "В Якутии работают 40 бригад волчатников. Концерн "Сахабулт" принимает от охотников шкуры волков по цене 20 тыс. рублей за одну взрослую особь", - уточнили в управлении охотничьих ресурсов республики.

На Камчатке, где также действует программа премирования охотников за добычу волков, в 2017 году решили увеличить ее финансирование в два раза. "Премия за одного отстрелянного волка составит, как и прежде, 30 тыс. рублей. Однако если в предыдущие три года на отстрел 46 хищников выделялось по 1,38 млн рублей, то в 2017 году будет выделено 2,25 млн рублей на отстрел 75 животных", - рассказал руководитель отдела разрешительной деятельности и государственного охотреестра агентства лесного хозяйства Камчатской области Всеволод Воропанов.

Как и в Якутии, на Камчатке от волков в основном страдают оленеводческие хозяйства - хищники ежегодно уничтожают 2,5-3 тыс. оленей, только в 2013-2014 гг. ущерб от них составил в регионе около 65 млн рублей. Увеличить добычу волка рекомендовали ученые. Они подсчитали: чтобы сдержать рост популяции хищников на полуострове, но не поставить их под угрозу исчезновения, необходимо ежегодно отстреливать около 70-75 животных.

"Охотнику достаточно принести в агентство лесного хозяйства шкуру зверя и сообщить о районе, где он был отстрелян. На шкуру наносится специальная штамповка, которая не стирается. Из-за этой отметки сдать шкуру повторно уже невозможно", - пояснил Воропанов.

Нет денег - жди беды

Но не все регионы справляются с засильем хищников. Особенно тяжело приходится тем субъектам, которые не могут оплачивать труд волчатников, либо платят им небольшие премии. Они и составляют третью группу - территории, в которые хищники "вцепились волчьей хваткой".

В Туве, по данным охотоведов, популяция опасных хищников превышает норму в 1,6 раза: если местные ученые считают безопасной численность волков не более 800 особей, то в республике насчитывается 1,5 тыс. зверей. "Впрочем, в 2010 году их было 2,6 тыс., но благодаря организованной компании их повыбили", - отмечают специалисты, добавляя, что в 2016 году за взрослого волка здесь платили 8 тыс. рублей, за волчонка - 4 тыс. рублей.

"Ущерб, наносимый волками животноводству, в Туве достигает 30-40 млн рублей в год", - добавили в Госкомохоты республики.

А вот в Иркутской области и Забайкальском крае в 2016 году охотникам за шкуры волков не платили. В результате в настоящее время в Приангарье насчитывается около 5 тыс. хищников при безопасном для экологического баланса пороге в 1,5-2 тыс., а в Забайкалье - почти 3 тыс. В Забайкалье нападения волков на отары овец, табуны лошадей и стада коров происходят как в степных юго-восточных районах, так и на таежных территориях западной части региона.

"По данным зимнего учета 2016 года, в Забайкальском крае проживает 2821 волк. За их добычу здесь региональный бюджет охотников не премируют, в итоге в 2016 году в крае добыли 379 волков, в 2015 - около 350, а, для сравнения, в 2013 году, когда выплаты были, добывалось свыше 1 тыс. особей", - уточнили в Госохотслужбе Забайкалья.

Помимо нехватки финансов, без которых охотники, если они сами не работают чабанами или оленеводами, слабо заинтересованы в добыче волков, есть еще ряд проблем. Так, по словам старшего госинспектора службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Павла Минченко, в Приангарье не хватает опытных охотников, и они к тому же ограничены в выборе орудий добычи: волчатникам нельзя использовать капканы, петли и химические вещества.

Затянуть петлю

"Ущерб от волка в России составляет, по данным Центрохотконтроля, 12 млрд рублей. То есть это самый масштабный вредитель сельского хозяйства из крупных млекопитающих", - сообщил ТАСС зоолог, охотовед и писатель, редактор "Русского охотничьего журнала" Михаил Кречмар. Он добавил, что волчья проблема наиболее актуальна для северных и таежных районов Дальнего Востока, где в значительных масштабах сохранилось пастбищное оленеводство.

"При этом в районах интенсивного табунного оленеводства сложно эффективно бороться с волками отстрелом. Один из лучших волчатников страны Антон Берсенев утверждает, что себестоимость добычи одного волка в европейской России при наличии всех необходимых технических средств (автомобилей, снегоходов) и развитой дорожной сети - не менее 1 тыс. долларов. В условиях оленеводческих районов Дальнего Востока эту стоимость надо увеличивать не менее чем втрое, а в особо труднодоступных районах - в пять раз. Подчеркиваю, это если речь идет об отстреле", - добавил Кречмар.

По словам эксперта, в Канаде и на Аляске широко распространена регуляция численности волков с помощью петель. Однако в России такой способ ловли запрещен и неизменно вызывает критику у защитников природы. Так, в декабре 2016 года на пресс-конференции в ТАСС известный журналист и член Консультативного совета Международного фонда защиты животных IFAW Владимир Познер выступил против предложения Минприроды РФ разрешить петельный лов волков и шакалов.

Познер назвал петли пыточным орудием, которое причиняет животному страшную боль. Он также отметил, что если и ограничивать численность вида животных, то отстрелом. Председатель правления Международного фонда защиты животных IFAW Аззедин Даунс также уверен, что петельный лов приведет к катастрофическим последствиям, поскольку в установленную на волка петлю могут попасть другие виды животных, что особенно негативно может отразиться на видах, занесенных в Красную книгу России.

Кречмар эту позицию не разделяет. "Я сам во время обучения в Америке принимал участие в мероприятиях по контролю численности волка с помощью петельного лова. Должен сказать, что не наблюдал приловов дополнительных видов во время этих мероприятий <…> В дополнение скажу, что петельный лов волка во всех местах, где он оказывает влияние на поголовье сельскохозяйственных животных, ни на минуту не прекращался, несмотря на его запрещение. В большинстве мест люди просто не знают, что его запрещали", - пояснил эксперт.

В пределах ареала волки распределены очень неравномерно. Их размещение по территории обусловливается обилием и устойчивостью запасов пищи, прежде всего - диких и домашних копытных, и возможностями их добывания, зависящими зимой от глубины и рыхлости снежного покрова.

На Кольском полуострове во второй половине прошлого века волк был очень редок, что зависело от уменьшения численности диких северных оленей и сокращения стад домашних оленей у саамо (лопарей). Относительно многочисленными в то время волки были на границе со Швецией и Норвегией и в их восточных районах, где сохранился дикий олень, а домашнее оленеводство было в лучшем состоянии. В Лапландском заповеднике в 1929-1938 гг. их не было совсем и только позже они стали беспокоить стада диких северных оленей. В зиму 1940/41 г. в заповеднике на площади 1300 км² жило всего 3 волка.

В Карельской АССР постоянно обитают в наиболее заселенных человеком южных районах. В отдельные годы многочисленны в Прионежском и Олонецком районах и в Заонежье, в малолесных районах республики, особенно по берегу Белого моря. В Сегежском районе волк редок, а в глубокоснежных северных районах Карельской АССР (Беломорском, Кемском и Лоухском) постоянно не живет, появляясь периодически, через 5-10 лет. Появление связано с перегоном сюда стад домашних оленей или приходом диких.

В тундре и лесотундре европейской части СССР волки относительно многочисленны; они совершают сезонные миграции, летом уходя в тундру, а к зиме - в лесотундру. В Мезенском районе волков мало летом и много зимой, так как к местным оседлым подходит часть мигрантов из Канинских тундр. Летом остаются лишь единичные пары, выводящие волчат в Койдинской тундре (Абрамовский берег Мезенской губы) и по северным притокам Неси. На полуострове Канине волки встречаются круглый год. К началу зимы большинство волков откочевывают в лесотундру; часть заходит в Мезенский район, а основная масса зимует на южном побережье Чешской губы. Сюда же приходят волки из Тиманской тундры. Летом же на огромном пространстве Чешской губы от деревни Неси до Нижней Пеши остается не более 3-4 пар волков (по рекам Витасу, Оме, Снопе).

В Тиманской и Малоземельской тундрах волки норятся по рекам Волонге, Травянке, Щучьей, Индиге, Белой, Светлой, Каменной Виске, Вельти, Неруте, Суле и ее притокам. В Тиманской и Малоземельской тундрах волки летом держатся Тиманского хребта; в приморской части появляются исключительно редко.

В Большеземельской тундре волков в период размножения нет в приморской полосе шириной около 100 км, где мало удобных для логовищ мест, а летом пасутся стада домашних оленей с многочисленными собаками. Волки норятся в бассейнах верхнего течения рек Шапкиной, Кук, Лай и Колвы (западная часть Большеземельской тундры), по верховьям рек Адзьвы, Большой Роговой и Черной (центральная часть) и по хребту Пай-Хой и верховьям Коротайки, Силовой и Кары (восточная часть). На зиму из Большеземельской тундры большинство волков перекочевывает в лесотундру, от излучины Печоры до верховий Усы; часть уходит за Урал.

Вообще в европейских тундрах волков меньше, чем в архангельской тайге. В Тиманской тундре на площади в 10 тыс. км² было обнаружено всего 10 волков, или 1 волк на 1000 км². К осени при удачном размножении численность здесь была бы 2,8 волка на 1000 км².

В таежных лесах Архангельской области волки обычны в южных и центральных районах - в бассейнах Северной Двины и Онеги. По долинам этих рек, а иногда и Пинеги, одиночки и группы волков забегают к северу. В Приозерном районе за 1947-1952 гг. численность осенью не превышала 40-45 особей (3 волка на 1000 км²). В Архангельской области волк предпочитает места, где тайга разрежена вырубками, леса пересечены дорогами, а около деревень есть большие участки полей, поймы и лесные пожни, так как зимой корм он находит лишь вблизи человека. В других северных областях с развивающимся сельским хозяйством численность волков также нарастает, а область их обитания расширяется к северу.

В Коми АССР волки редки. В тайге они встречаются лишь по долинам рек и озерным впадинам. Более обычны в сельскохозяйственном ландшафте южной подзоны тайги и в тундре. За 12,5 лет (1939-1950 гг.) в Коми АССР заготовлено всего 343 шкуры волка. Среднегодовая заготовка со 100 км² в тайге колеблется от 0 до 0,01 шт.; в районах же с сельскохозяйственными и иными открытыми угодьями - от 0,01 до 0,06 шт.

На Урале волки наиболее многочисленны в тундрах, лесостепи и степях; Их распределение и там тесно связано с поселениями человека. В глухой тайге волков мало или нет совсем.

В Ямало-Ненецком нац. округе волк встречается почти повсеместно, но норится преимущественно в южной полосе тундры, в лесотундре и притундровом редколесье. Зимой держится в непосредственном соседстве со стадами домашних оленей и поэтому очень редок в арктической тундре. В тайге лишь изредка появляется в Красноселькупском районе и в южных частях Пуровского, Надымского и Шурышкарского районов. За десятилетие (1948-1957 гг.) в округе заготовлено 1166 шкур волков (за год от 85 до 157).

В Западной Сибири численность волков высока в южной тундре, лесотундре, в южной тайге, березовой лесостепи и степи. Северная и средняя части таежной зоны отличаются низкой численностью волков на западе (районы западнее нижнего и среднего течения Иртыша и низовьев Оби). В междуречье низовий Иртыша и средней Оби волки забегают лишь в некоторые годы. Так, в Сургутском районе за 20 лет добыто всего 2 волка, в Васюганье за 12 лет зарегистрировано лишь 2 захода. Никто не наблюдал в этих районах размножения волков.

Несколько неожиданно северо-восточный максимум численности волка в Западной Сибири приходится на область с максимальной глубиной снегового покрова, но она отличается плотным снеговым покровом и обилием диких и домашних северных оленей. На юге районы с высокой плотностью населения волков совпадают с местами высокой численности косуль, районами развитого животноводства и неравномерного снегового покрова.

По Енисею в зоне тайги волк везде редок до Туруханска. В лесотундре (севернее 76° с. ш.) численность волков заметно увеличивается. Места концентрации волков в тундрах приурочены к районам выпаса стад домашних оленей или стоянкам дикого. Волки обычны в устье Енисея; временами их очень много в низовьях Оленека, Яны и Лены. В центральной и южной Якутии волков мало, но в Верхоянском крае их больше, а на Колыме и Чукотской земле волков относительно много. По Анадырю они обычны. На Ляховских островах волк, теснейшим образом связанный в тундре с северным оленем, встречается только летом и за оленьими стадами откочевывает зимой на материк.

В таежной зоне Средней Сибири, в бассейне Нижней и Подкаменной Тунгусок волки наиболее многочисленны в верховьях Хатанги - Коту я, Вилюя, Мойеро и северных притоков Нижней Тунгуски, где пасутся крупные стада домашних оленей. По Подкаменной Тунгуске, нижнему течению и южным притокам Нижней Тунгуски волков мало из-за глубокого и рыхлого снежного покрова и малочисленности домашних и диких копытных. Волки появляются здесь обычно лишь на короткое время. Этот участок низкой численности и непостоянного обитания на правом берегу Енисея почти смыкается с таким же минимумом численности волков в Западной Сибири (междуречье Оби, Таза и Енисея).

В Лено-Хатангской области волки обычны по Оленеку и по Муне - притоку Лены. В бассейне Вилюя волк редок, и численность его возрастает лишь за Полярным кругом (по Оленеку). Но в самой долине Вилюя волки относительно многочисленны. В центральной и южной Якутии, а также Колымо-Индигирском крае волк редок даже в населенных районах или встречается только спорадически, но обычен в тундре и лесотундре.

В таежной зоне Восточной Сибири, в Саянах и на Алтае волка мало из-за глубокоспежности. Хищники появляются здесь лишь в тех районах, где обильны домашние или дикие копытные и где разреживание или сведение лесов человеком способствовало снижению рыхлости и глубины смежного покрова. На Алтае и в Саянах волки малочисленны и в большинстве районов появляются лишь случайно. В горах осенью спускаются вслед за косулей в долины, где снег ниже и плотное.

В Восточной Сибири волки очень обильны по границе с Монгольской Республикой; в южном Прибайкалье, близ Иркутска, они обычны в районах вдоль железной дороги (Прибайкалье, Забайкалье). Хищники редки или отсутствуют в северных и немногих южных таежных глубокоснежных районах.

В тайге Дальнего Востока волк также редок во всех глубокоснежных районах, особенно мало освоенных человеком. В местах же обилия диких или домашних копытных, в районах, где тайга в значительной степени разрежена рубками, волки обычны. В Приморье хищники редки - по Иману (Уссурийский край) встречаются преимущественно в нижнем течении.

В средней и южной полосе европейской части СССР, в том числе и в Прибалтике, волки редки. Их количество возросло во время войны 1941 - 1945 гг., но в результате усиленной борьбы к настоящему времени вновь сокращено. В Белоруссии волк встречается повсеместно. В 1932-1939 гг. он был наиболее многочислен в Минской области, а затем Гомельской, Могилевской и Витебской областях.

В центрально-черноземных областях волки еще недавно были довольно обычны. Относительно высокая численность в 1951-1953 гг. отмечена в Воронежской и Белгородской областях.

На юге Башкирии, на окраине нагорно-лесных ландшафтов в лесостепи волков в 30-х годах было мало. Около 1950 г. они встречались довольно часто, но в нагорных широколиственных лесах зимою их становилось немного. Численность волков здесь резко сокращается. В Волжско-Камском крае численность волков с 1950 по 1965 г. все время падает. В Татарии за пятилетие 1960-1964 гг. в среднем в год заготовлялось 170 волчьих шкур.

На Украине волки размножились во время войны 1941-1945 гг. В 1947-1949 гг. численность их на всей Украине достигала примерно 7000. Плотность их населения была ниже там, где поселки расположены густо. После 1945 г. волков было много в южной части Сумской области (особенно в более лесных районах). В Черниговской области, очень благоприятной для обитания волков, их большое число сохранялось все время и в 1938 г. здесь было добыто 110 зверей. После войны особенно много появилось в Черниговском Полесье, меньше в лесостепных и южных районах. В Киевской области хищники стали многочисленными в северной, лесной ее части. Они изредка добывались в районах, граничащих с Полтавской и Черниговской областями; в Киевской области волки отмечены в ряде южных районов. В Житомирской области волки держатся лишь в северных районах, по границам с Белоруссией.

В западных областях Украины численность волков вообще невелика. Она выше в западном Полесье, в Ровенской и Волынской областях. Много волков в горных районах б. Станиславской области. В Закарпатье и Львовской области волк редок; в Тернопольской области постоянно не живет, появляясь периодически из южных районов Ровенской и северных районов Станиславской областей. В Львовской области волчьи выводки отмечены лишь в Каменско-Бугском, Сокальском и Перемышляиском районах. В Закарпатской области относительно обычны во всех горных и низинных районах (кроме скалистых мест в высокогорье). Бродячих волков встречали в Вииоградовском, Ужгородском, Перечииском и Мукачевском районах. В Дрогобычской области волки обычны в горных районах; в 1949 г. выводки встречали в Турковском и Подбузском районах, а бродячих - в Стрелковском и Дорогобышском районах.

В Станиславской области волки постоянно держатся в южных и юго-западных горных районах, но заходят и на равнину. В Черновицкой области волки постоянно держатся в пяти юго-западных районах, граничащих с Румынией, а также в Сакырском и Кальменецком районах, куда часто приходят волки из Молдавии.

В Каменец-Подольской области волками заселены северные районы, но зверей здесь немного. В Винницкой области волки постоянно отмечались лишь в двух южных районах; они проникают сюда из Молдавии, где волков много. В Кировоградской области волки более или менее постоянно находятся в приднепровских районах, соседних с Киевской областью. В Полтавской области волки живут в восточных районах (прилежащих к Сумской области), а по лесным массивам проникают до Миргородского района; встречались и ближе к Киевской области).

В Харьковской области волки после войны наиболее размножились в центральных районах, одиночные выводки встречались в Волчанском районе, забеги волков отмечены в Купянском районе. В Луганской области волки встречены в из 34 районов; особенно много волков в северо-восточных районах. В шести из них в 1949 г. добыто 150 волков. В Донецкой области волки редки и отмечены лишь на юге. В Днепропетровской области после войны звери постоянно жили лишь в крайних восточных районах. В Запорожской области волки живут в основном в местах, близ днепровских плавней и изредка появляются в Бердянском и Приазовском районах.

В Херсонской области к 1948-1949 гг. районы Цюрупинский, Скадовский были заселены волками густо; на правобережье их совсем не было; после 1948 г. появились в Херсонском, Бериславском и Нововоронцовском районах. В Николаевской области волки живут постоянно в Широколановском районе; бродячие появляются в западных районах. В Одесской области в западных районах волки обычны. В 1949-1950 гг. бродячих наблюдали и в центральных районах. В Измаильском районе волки живут постоянно в районах, соседних с Молдавской ССР. В плавнях Днестра волков немного. В Крыму волки были истреблены, но в годы Отечественной войны вновь проникли на полуостров; вскоре они были уничтожены.

На Кавказе волк распространен повсеместно, но не равномерно. По данным заготовок шкур, наибольшее число на единицу площади добывается в западном Предкавказье и Восточном Закавказье. На 1000 км2 в 30-х годах нашего столетия в Азербайджане добывалось 11,6 волков, Армении - 9,9, на Северном Кавказе 6,7, в Дагестане 6,7 и в Грузии 0,8 волков. Наименее плотно населены волком низовья Терека, Сулака, Кумы, побережье Кызылагачского залива. В ольховых болотах Колхиды волк обычен в низовьях речек Гагида, Окум и Пичсра. В горных районах Кавказа высока численность волка в Кавказском, Боржомском, Закатальском и Лагодехском заповедииках. В Закавказье волки есть всюду, но по лесистому Черноморскому побережью они настолько редки, что большинство населения их никогда и не видело.

В Казахстане волк встречается почти повсеместно. Наиболее высока его численность на западе, в некоторых районах Актюбинской и Кустанайской областей, а также в долинах рек Сыр-Дарьи, Чу, Или, в горах и предгорьях Зайлийского и Джунгарского Алатау, у оз. Кургальджии, в Алакульской котловине, у оз. Зайсан и в некоторых других местах. В северных лесостепных районах волков меньше. Однако в бывшем Кустанайском уезде б. Тургайской губ. в начале 20-х годов численность волков была чрезвычайно высока. В глинистых пустынях и полупустынях, где нет воды, диких копытных и скота, эти хищники отсутствуют или заходят туда лишь временно. Нет волков и в некоторых горно-таежных районах южного Алтая, например в Зыряновском районе, где снежный покров высокий и рыхлый. Общее количество волков в Казахстане определяют приблизительно в 25-30 тыс. Ежегодно в Казахстане уничтожается около 10 тыс. волков, т. е. немного более трети поголовья.

В Киргизии волки встречаются повсеместно. Они наиболее многочисленны в районах больших высокогорных пастбищ-сыртов, так как здесь не только много скота, но сохранились крупные поселения сурков, а в соседних хребтах многочисленны дикие копытные (архары и козлы). Ежегодно в Киргизии до Великой Отечественной войны заготовлялось до 400-600 шкур волков.

В Узбекистане волков немного. В Кашкадарьинской области они редки; в пустынных районах даже в зимнее время встречаются редко; в горных районах многочисленны.

В Туркмении распространение волков ограничивается наличием водопоев и обилием, а также доступностью пищи. В Бадхызе (южная Туркмения) волков, видимо, больше, чем в других районах Туркмении, что объясняется обилием диких и домашних копытных. На особую многочисленность волков между Тедженом и Мургабом указывали еще Радде и Вальтер. По р. Кушке волки часто охотятся у самых окраин селений. На р. Эгри Гек волков больше, чем по Кушке; хотя здесь нет людских поселений и скота, зато многочисленны джейраны, приходящие к реке па водопой, а также обильны водопои и удобные места для логовищ и дневного отдыха. В Гязь-Гядыке волки обычны по всему району. Много волков по р. Теджену. В пустынной части Бадхыза волк есть везде, но распределяется неравномерно, концентрируясь у колодцев, в местах пастьбы отар овец и вблизи водопоев, особенно расположенных не ближе 100-200 м от жилья (землянок). С одной водопойной точкой связано, видимо, в среднем 6-7 волков. Зимой волки распределяются по Бадхызу равномерно, ото связано с меньшей потребностью в питье и более широкой пастьбой овечьих отар. Численность волков в западной Туркмении высокая, но распределены они неравномерно.

Общее число волков в СССР даже приблизительно определить трудно не только из-за отсутствия данных, но и из-за непрерывного изменения их численности. В 30-х годах их количество в нашей стране рядом авторов определялось в 60-80 тыс., что, видимо, занижено. Примерно в это же время С. А. Бутурлин оценивал поголовье волка не меньше чем в 100 000 голов, а ежегодный приплод 47 тыс. После Отечественной войны 1941 -1945 гг. число волков заметно возросло, особенно в районах, пострадавших от немецкого нашествия. После восстановления причиненных разрушений, в результате усиления борьбы с волком и применения ряда очень эффективных средств его истребления (стрельба с самолета, аэросаней и т. п.) число волков к 60-м годам сократилось, видимо, не менее чем в 3-5 раз, а местами и больше. В ряде областей они исчезли совсем. Можно установить несколько общих закономерностей.

Охотничье хозяйство является сферой деятельности по сохранению и использованию охотничьих ресурсов, среды их обитания, а также одной из форм природопользования. Основным предметом отношений в сфере охотничьего хозяйства являются охотничьи ресурсы. Обеспечение доступности к их использованию максимального количества охотников и сохранение разнообразия охотничьих животных для будущих поколений является главной задачей государственного управления в сфере охотничьего хозяйства.

Несмотря на огромную площадь охотничьих угодий Российской Федерации запасы охотничьих животных в нашей стране невелики. Об этом свидетельствуют как данные о численности охотничьих ресурсов, так и показатели их добычи. Особенно низка в нашей стране добыча такой важнейшей группы охотничьих ресурсов, как дикие копытные. Например, в Норвегии каждый охотник имеет возможность добыть 1 лося, косулю или оленя ежегодно, а российский охотник может легально добыть лишь одно копытное животное 1 раз в 25 лет.

В чём же причина такой низкой численности диких копытных в России? Расчётные данные учёных показывают, что потенциальная численность копытных в нашей стране может быть значительно выше и составлять около 20 млн. особей, а их добыча - более 3 млн. особей в год.

Главной причиной этой проблемы, наряду с браконьерством, является высокая численность хищников, из которых основное воздействие на диких копытных оказывает волк. Именно из-за нарушения в настоящее время биологического баланса между хищниками и жертвами численность диких копытных в нашей стране увеличивается крайне низкими темпами, а некоторых видов даже снижается.

Волк населяет практически всю территорию Российской Федерации и всюду немалую долю в его питании занимают дикие копытные. Определение объёма изъятия волком животных-жертв (прежде всего копытных животных) крайне необходимо для понимания того, какой фактический ущерб этот хищник наносит охотничьему хозяйству страны и принятию оперативных решений по регулированию численности этого вида.

Для определения величины изъятия волком различных охотничьих животных был применён расчет по кормовой базе, то есть расчет через необходимое количество пищи для одной особи в единицу времени. Из полученной величины ущерба, очевидно, следует вычесть «доход», получаемый при эксплуатации ресурсов волка, однако, практически во все времена незначительный. Общая цена вопроса, хотя бы в натуральных показателях, определяющая государственную политику в отношении волка на федеральном уровне, величина до сих пор спорная.

Например, некоторые охотничьи хозяйства в последние годы успешно зарабатывают на организации охот на волков. Особенно эффективна охота с флажками, цены на которую доходят до 120 тыс. руб. за оклад. Однако, в целом «позитивное» экономическое значение волка, например, для организаторов охот составляет не более 1% общего дохода. Негативное значение (хищничество) подавляющим большинством охотоведов, напротив, признается как очень существенное, что, в свое время, послужило причиной отнесения волка к списку особо вредных видов охотничьих животных, на регулирование численности которых необходимо обращать особое внимание. К сожалению, сейчас этого практически не делается.

Так сколько же волков в России? Согласно данным зимнего маршрутного учёта (ЗМУ), проводимого ежегодно в большинстве регионов страны, послепромысловая численность волка в 2005 г. в России составила около 43 тыс. особей, в 2006 и 2007 гг. - около 45 тыс., в 2008 и 2009 гг. - около 49 тыс., в 2010 г. - почти 50 тыс. особей. Таким образом, очевиден значительный рост численности волка на территории Российской Федерации более чем на 1000 особей в год. Конечно, сведения о численности волков, полученные по результатам проведения ЗМУ сложно назвать точными, поскольку по европейской части России они нередко получаются несколько заниженными, а по ряду регионов азиатской части России, возможно, завышены. Тем не менее метод ЗМУ позволяет нам проследить динамику численности волка и рост поголовья серого хищника в последние годы не вызывает сомнений.

Для полного расчета потребления волками пищи требуется не весенняя численность (минимальная в году), а среднегодовая. Минимальный показатель прироста популяции волка составляет около 30%, а ежегодная добыча вида составляет в России в последние годы около 10 тыс. особей. Поэтому, не вдаваясь в детали расчета и принимая во внимание факторы смертности молодняка, за среднегодовую численность, можно принять численность волка в 56,0 - 60,0 тыс.

Сколько требуется пищи волкам? Оценки этой величины в научной литературе различаются в 3-4 раза. Так, по американским источникам информации одному волку в сутки требуется не менее 1,7 кг пищи. Российские специалисты, проводившие собственные исследования, дифференцировали показатели потребления пищи волками по сезонам: январь-март - 1,3, апрель-июль - 1,5, август-декабрь - 2,0 кг в сутки.

В связи с этим, для дальнейших расчетов можно принять минимальную среднегодовую величину суточной нормы волка в 1,5 кг/сутки. Примерно столько мясной пищи требуется одному волку для покрытия собственных энергозатрат.

Можно оценить и объём потребляемой волком биомассы «по максимуму», в благоприятных кормовых условиях. При этом следует учитывать и тот факт, что волки поедают не всю пищу, которую им удаётся добыть. Часть добычи волков непременно поедается животными спутниками и нахлебниками волка - врановыми птицами, мелкими куньими и грызунами, в связи с чем волки добывают пищи больше, чем им нужно для пропитания. Здесь также следует упомянуть о содержании волков в неволе. К примеру, норма кормления волков в зоопарках максимальна, так как необходимо поддерживать хорошую форму зверей в условиях постоянного стресса. В таких условиях суточная норма, принимая во внимание весь объем пищи животного происхождения, составляет примерно 3,6 кг для взрослых особей и около 2,5 кг для животных в возрасте до года.

Исходя из расчетов минимального и максимального рациона волка общее количество потребляемой пищи всем поголовьем вида в России составляет величину между 84,0 и 201,6 тонн в сутки. Полученные цифры, конечно, не бесспорны, но они близки к реальным, поскольку за исходные данные взяты физиологические параметры животных.

Очевидно, что реальное потребление пищи волками в разные годы ближе к нижнему или верхнему пределу, т.к. в разных регионах близкие к «крайним» кормовые условия складываются в разные годы. Таким образом, логично использовать усредненную оценку потребления волками пищи, которая составляет примерно 142,8 тонн в сутки.

В настоящее время численность основных пищевых объектов волка (в первую очередь диких копытных) ниже в сравнении с 80-ми годами ХХ века. Поголовье домашнего скота также сократилось: мелкого рогатого скота, например, с 65 млн. голов до 21,6 млн. голов, то есть в 3 раза. Из охотничьих животных, основных пищевых объектов волка, лося в 2008 г. было на 25% меньше, зайцев - практически вдвое меньше, чем в 1980-е годы. Поголовье косули и благородного оленя стало больше на 8-9%, а кабана и бобра - почти вдвое, но это, на наш взгляд, не компенсирует оскудения кормовой базы волка, тем более, что последние два вида существенны в рационе серого хищника главным образом в европейской части России. В связи с этим, в среднем по России условия питания волка правильнее считать «ниже среднего» и предлагаемая величина составляет приблизительно 2/3 от среднерасчётного рациона.

Таким образом, потребление животной пищи всеми волками в России близко к 35000 тонн в год. Ещё раз отметим, что это минимальное значение, поскольку исходными данными для расчёта являются физиологические параметры волков.

Как известно, большую часть добычи волка составляют молодые животные, поэтому для оценки массы экземпляра каждого вида животных-жертв приняты не средние весовые показатели между взрослым животным и сеголетком, а средние между 3 особями - одним взрослым животным и двумя сеголетками.

Проведённые расчеты показывают, что по некоторым видам копытных волками уничтожается значительно больше животных, чем официально добывается в сезон охоты (рис. 1).

Рис. 1. Сравнительные данные о добыче важнейших видов охотничьих ресурсов и их гибели от волков.

Ежегодно волки уничтожают около 34 тыс. лосей, 123 тыс. косуль, 20 тыс. благородных и 140 тыс. северных оленей, 77 тыс. бобров. Таким образом, бобров волками уничтожается в 8 раз больше чем разрешено добыть охотникам, косуль - в 2,6 раза больше, а благородных и северных оленей - в 2 раза больше. Гибель кабана от волка несколько ниже, чем других копытных, поскольку его основное поголовье сосредоточено европейской части страны, где численность волка активно регулируется силами охотпользователей. Кроме того, волками ежегодно уничтожается около половины численности зайцев (беляка и русака), что составляет около 2,7 млн. зверьков.

В рацион волка также входят и сельскохозяйственные животные (особенно в южных регионах страны), на долю которых приходится около 12,5% общей потребляемой биомассы. На грызунов (включая леммингов, полевок, сусликов, водяных полевок, ондатр и т.д.) приходиться около - 9,2%, а на птиц - около 4,7% биомассы, потребляемой волами.

Упущенная выгода для охотничьего хозяйства в результате годового питания одного волка ориентировочно составляет: 0,6 лося + 2,5 северного оленя (или замещающего его другого вида) + 0,37 благородного оленя + 1,85 косуль + 0,7 кабана + 49,7 зайцев + сельскохозяйственные животные весом 77,6 кг. Если вместо видовых названий охотничьих животных проставить суммы, которые охотхозяйство может выручить от организации охоты на соответствующие виды, получается что «кормление» одного волка обходиться охотпользователю примерно в 130000 руб. в год, а питание всех волков обитающих в Российской Федерации обходиться как минимум в 7 млд. руб. в год. В данные расчёты не включены такие ценные виды как горные копытные животные и кабарга. С учётом очень высокой стоимости охот на эти виды и продукции, которую от них получают, общий ущерб от волков можно оценить примерно в 10 млд. руб. Это, повторимся, самые минимальные цифры. Некоторые ученые оценивают вред, наносимый волками диким копытным, в несколько раз выше.

Ежегодно в охотничьих угодьях России волки уничтожают сотни тысяч голов копытных, на которых российские охотники с успехом могли бы охотиться и сами, получая более 20 млн. кг высококачественного мяса. Суммарная стоимость продукции от основных видов охотничьих животных, которая ежегодно уничтожается волками, составляет около 7 млрд. руб. С учётом стоимости продукции от всех видов охотничьих ресурсов, ущерб наносимый волками составляет более 10 млрд. руб. в год. В целом, стоимость продукции охотничьего хозяйства, уничтожаемой ежегодно волками выше той, которую добывают все охотники страны, в том числе нелегально.

Однако, основной проблемой является даже не сам ущерб наносимый волками, а сдерживание роста численности охотничьих животных и в первую очередь копытных. В настоящее время динамика численности лесных видов копытных имеет небольшой тренд роста численности, а численность горных видов последние 20 лет не увеличивается, поскольку волки уничтожают этих животных местах, недоступных для охотников и браконьеров.

Вот наглядные показатели потерь продукции и денежных средств вызванные, прежде всего, неверным управлением отраслью в прежние годы.

Проблема чрезмерной численности волка уже возникала в нашей стране в послевоенные годы, когда этот хищник сдерживал не только рост численности диких копытных, но и развитие животноводства в целом. Тогда правительством государства незамедлительно были приняты меры по регулированию численности волка. В первую послевоенную пятилетку в СССР ежегодно добывалось 35-40 тыс. волков, в результате чего их численность к середине

60-х годов удалость снизить до 10 тыс. особей. Примерно с этого же времени в стране начался существенный рост численности диких копытных - в последующие годы их суммарное поголовье увеличилось в несколько раз.

С аналогичной проблемой в середине ХХ века столкнулось и охотничье хозяйство США. Численность волка в этой стране была снижена в несколько раз, в результате чего в последующие годы наблюдался «взрывной» рост численности копытных, и положительный финансовый эффект при этом в несколько десятков раз превысил объём средств, которые были выделены на борьбу с волком.

Так стоит ли на нам снова наступать на старые грабли, когда имеющийся исторический опыт наглядно показывает, что для обеспечения существенного увеличения численности диких копытных необходимо снизить численность волка в стране до 10-15 тыс. особей. Такая численность хищника будет оказывать незначительное отрицательной воздействие на копытных и, вместе с тем, такого количества будет достаточно для поддержания устойчивого существования вида и сохранения его биологической роли в экосистемах.

Можно ли в настоящее время существенно сократить поголовье волка в стране? Абсолютно уверены, что не только можно, но и необходимо в кратчайшие сроки.

Бесспорно, что добыча волка является делом, требующим от охотников большой сноровки, опыта, а зачастую и финансовых затрат. По расчётам специалистов, в таёжной зоне страны стоимость добычи одного волка на коллективной охоте с флажками примерна равна стоимости одной тонны бензина. В связи с этим труд и расходы охотников непременно должны окупаться. Как это сделать? Решений этой проблемы нам видится несколько.

Во-первых, необходимо, как и в прежние годы, ввести премирование охотников за добычу волков. В ближайшие годы необходимо увеличить объём субвенций, выделяемых ежегодно на осуществление переданных полномочий региональным службам управления охотничьим и направить часть этих средств на борьбу с волками, а в частности - на премирование охотников. Премии размером в 30 тыс. руб. за одного волка будет достаточно, чтобы побудить охотников добывать серых хищников. Так при добыче в регионе 100 волков на премии будет затрачено 3 млн. руб., а годовой положительный эффект за счёт прироста численности копытных при этом составит около 12-13 млн. руб., то есть в 6 раз больше.

Вторым вариантом борьбы с волком является популяризация охоты на него. Организация волчьей охоты «под клиента» дело достаточно сложное, но стоящее, о чём уже упоминалось. Многие российские и иностранные охотники мечтают добыть волка и готовы сполна заплатить за охоту на него. Очень эффективна охота на волков со снегохода в лесостепных областях и лесотундре, однако разрешить её проведение, ввиду понятных причин, рекомендуется только в порядке регулирования численности и в присутствии контролирующего лица.

Другим мотивом добычи волков, особенно для сельских охотников добывающих зверей капканами, является возможность достаточно дорого реализовать его шкуру. Так, в 2009-2010 гг. стоимость шкуры волка среднего размера составляла 5-7 тыс. рублей, а за шкуру матёрого охотники выручали до 10 тыс. рублей. Кроме того, следует отметить, что ковры, шкуры и чучела крупных хищников - самый ходовой товар у таксидермистов, поэтому проблем с реализацией волчьих шкур в настоящее время нет - Интернет и пресса пестрит объявлениями об их закупке.

В настоящее время в России ежегодно добывается около 9-10 тыс. волков, что составляет не более 20% от их общего поголовья. Существующий уровень добычи не останавливает рост численности хищника даже в европейской части страны, где его всего активнее добывают, поскольку наблюдается постоянный «приток» животных из-за Урала, северных регионов, из Казахстана. В связи с этим, для снижения численности волка в 2-3 раза необходима его постоянная добыча в размере не менее, чем 20 тыс. особей в течение 4-5 лет. Для этого ежегодно потребуется выделение около 600 млн. рублей, что составляет около 15% от суммы ущерба, наносимой волками. При сокращении численности волков в 2 раза положительный экономический эффект только от прироста численности копытных будет составлять минимум 4 млрд. руб. в год.

По расчётным данным, первоначально прогнозируется значительное (на 5-7% в год) увеличение численности копытных. Как следствие, увеличатся и лимиты добычи диких копытных. При увеличении лимитов добычи, соответственно, увеличиться и количество разрешений выдаваемых охотникам. При этом немалая часть охотников, которые в настоящее время добывают копытных неофициально, перейдёт в разряд легальных охотников и доля браконьерской добычи значительно снизиться. Иначе говоря, доступность охоты на копытных снимет социальную напряжённость среди охотников, а общая высокая численность животных, кроме того, будет иметь положительное влияние на обеспечение продовольственной безопасности страны.

А.Е. Берсенев,* А.А. Кульпин**

* - Департамент государственной политики и регулирования в области охоты и сохранения охотничьих ресурсов.
** - ФГУ «Центрохотконтроль».

Такие хищники, как волк, шакал, камышовый кот, енот и другие, не терпят большого урона в связи с изменением экологических условий, о которых мы говорили ранее. Завидную живучесть проявляют и серая ворона, сорока, болотный лунь, которые в самых сложных условиях оказываются в состоянии сохранить свой ареал. В результате в республике значительно возросло количество некоторых хищников. Письма, телеграммы, сигналы, поступающие в правление Азербайджанского общества охотников и рыболовов-любителей, в республиканский Комитет по охране природы, свидетельствуют о том, какой большой урон наносят хищники животноводству, птицеводству, охотничьей фауне. Сельские учреждения, колхозы, совхозы, а также отдельные граждане с тревогой сообщают о случаях истребления волками животных, о вторжении хищников в селения, на подворья. Что касается серьезных потерь охотничьей фауны, то этот учет нигде не ведется. Суровые зимы усугубляют эти потери. Надо отметить и то, что волк, шакал, серая ворона, сорока - это «морозостойкие» хищники, стужа их не пугает, напротив, она им на руку. Хищники легко овладевают выбившейся из сил добычей.

Самый опасный среди них - волк. Борьба с этим хищником всегда заботила людей. Она велась веками, можно сказать, во всем мире. Но не всегда удавалось сократить число этих хищников до желаемого предела. Человек постоянно терпел материальный ущерб от них, а то и сам становился жертвой.

В фольклоре, в сказках, притчах, пословицах, аккумулировавших многовековой народный опыт, волк неизменно подвергался осуждению. В старину люди натерпелись от этого хищника. Письменных свидетельств этому немало. В ряде хроникальных источников сообщается о нападениях волков на людей. Из сведений, приводимых различными дореволюционными авторами, явствует, что волчьи стаи совершали нападения в отдельных губерниях, были случаи, когда за день они губили десятки безоружных людей. В 1807 году в Тартуской волости пара хищников растерзала полсотни людей. Известны сообщения о том, что в 1843 году волки растерзали трех солдат и трех женщин в Симбирске, ранили на улицах Харькова пятерых жителей, напали на шестерых человек в Московской губернии, возвращавшихся с поля. Особую опасность представляли эти хищники для детей. Во многих странах приходилось вести самую беспощадную борьбу с волком.

В ряде густонаселенных европейских стран удалось сократить их число до минимума или же полностью истребить. Последний волк в Англии был убит в начале XVI века, в Ирландии - в XVII веке. Не осталось этого хищника в Бельгии и Италии, появление волка во Франции воспринималось как чрезвычайный факт. За отстрел каждого волка была определена особая премия.

Оговоримся, что речь идет об определенном историческом периоде, когда истребление этого хищника было вызвано конкретной ситуацией в регионах и не опиралось на четко выверенные научные выкладки и дифференцированный подход. В последние десятилетия нашего столетия положение изменилось, и благодаря международным природоохранным мерам утвердилось более разумное, обдуманное отношение к вопросу о регуляции численности волка. Ныне поголовное истребление его как во многих странах Западной Европы, так и в других частях ареала единодушно воспринималось бы как непростительное невежество.

К середине прошлого века министр внутренних дел России предписал своим чиновникам изучить опыт борьбы с волками в Европе и внедрить его в стране, учитывая большие беды, чинимые хищниками. В 1841 году это министерство поставило перед правительством вопрос об учреждении денежной награды лицам, отстрелявшим волков. Был подготовлен циркуляр о составлении егерских бригад по отстрелу волков и повсеместном проведении облав. Согласно циркуляру, за истребление каждого волка выдавалось 3 рубля, за волчонка - полтора рубля (серебром). По тем временам это была ощутимая сумма. Помимо этого в каждой волости содержался один или несколько штатных егерей с ежегодным жалованьем 60 рублей. Штатному егерю вменялось в обязанность ежегодно истреблять 15 волков или 30 волчат.

Несмотря на эти меры, число волков росло. По официальным данным, в 70-х годах минувшего столетия ежегодный ущерб, причинявшийся волками животноводству в России, исчислялся более чем 6 миллионами рублей! В 1873 году только в 45 губерниях, находившихся в европейской части России, волки истребили 179 тысяч голов крупного и 562 тысячи мелкого рогатого скота. К началу нашего столетия борьба с волками резко ослабла.

В 1924-1925 годах волки на территории СССР истребляли до миллиона голов скота ежегодно. В годы Великой Отечественной войны количество волков резко возросло, соответственно увеличился и ущерб от них.

Множество волков в 1940-1945 годах обитало и на территории Азербайджана. Эти хищники, нападая на села, на глазах у женщин и детей губили животных. Можно представить тяжесть этих бедствий для сельского жителя в военные годы.

Волки хорошо чувствуют вооруженного человека и стремятся держаться от него подальше. А безоружного не опасаются. Более того, бывает, что норовят приблизиться к нему если и не из плотоядных побуждений, то во всяком случае чтобы продемонстрировать свою агрессивность.

Вот один любопытный эпизод с волками. Это село было расположено у Куры. В пойме после половодья оседал толстый слой ила, никакому зверью не пробиться через непролазную жижу. Как-то получилось, что теленок, двинувшись на водопой к Куре, увяз в иле. Как ни силились, не смогли вызволить теленка. Стемнело, все разошлись по домам. Наутро устремились к трясине: как-то там теленок? Но... его не нашли на месте. Там, где он увяз, из ила торчала волчья голова! Оказалось, что ночью волк, напав на теленка и оттолкнув его к берегу, сам увяз в иле по горло...

И впоследствии случались любопытные встречи с волками, но каждый раз дело кончалось мирным расставанием.

Вскоре после войны волков вроде стало меньше, и статистика свидетельствует, что в ту пору было зарегистрировано 200 тысяч хищников, а затем их число стремительно увеличилось. Намного возрос и причиняемый ими ущерб.

В дальнейшем борьба с волками приобрела всесоюзные масштабы, и к ней были привлечены охотничьи союзы. Ежегодный отстрел хищников составил около 50 тысяч, а за несколько лет суммарный итог достиг полумиллиона экземпляров.

Известно изречение о том, что наши недостатки- продолжение наших достоинств. В отношении борьбы с волком произошло нечто напоминающее существо этого суждения. Отстрел волка, диктовавшийся экологической ситуацией, недопустимостью размеров причиняемого им урона, перешел ту зыбкую, изменчивую грань, за которой волк становится бесправным изгоем природы. В монографии «Волк», вышедшей под редакцией доктора биологических наук Д. И. Бибикова в 1985 году, читаем: «На протяжении последних 30 лет во многих популяциях копытных резко возросла численность... при одновременном прогрессирующем падении плотности волка... В Воронежском заповеднике в 1956 г. выводков волка в пределах его границ уже не было. В Дарвинском, Окском, Мордовском и других это произошло в середине - конце 50-х годов, хотя до начала 60-х годов волки заходили в заповедники, но существенного влияния на популяции жертв не оказывали... Программа полного уничтожения волка в ряде заповедников заменилась регулированием его численности. Во многих областях на огромной территории страны борьба с волком ослабла. Это вызвало новую волну нарастания его численности...»

Сокращение поголовья копытных, согласно приводимым в этой работе конкретным данным, менялось соответствующим образом, однако «колебания общей естественной смертности копытных... происходили в значительно меньшей амплитуде, чем это можно было ожидать в связи с уничтожением волков... При восстановлении волка... потери популяций копытных от его охотничьей активности увеличились в 6-30 раз, общая же смертность всего в полтора-два раза. Таким образом, почти полное уничтожение волков в заповедниках и восстановление их численности в последующие годы мало меняло уровень естественных потерь... В данном случае подтвердилась концепция Л. Слободкина... о «предусмотрительном» хищничестве, согласно которой хищник изымает из популяции жертв тех особей, которые и без него были бы в максимальной степени подвержены действию истребительных факторов».

Авторы монографии «Волк» приводят две полярные точки зрения на характер хищничества волка-одни утверждают мнение об избирательности в выборе жертв, «санитарной» или «селективной» роли, другие «считают, что волки изымают из популяций копытных животных здоровых и сильных особей».

Абсолютизировать ту или другую точку зрения без учета конкретной экологической ситуации, конечно, нельзя. Кстати, безоглядное внедрение «санитарной» концепции в свое время отрицательно сказалось на практике.

Раздавались даже голоса, требующие привлекать к ответу «обидчиков» хищника. Скажем, случай, когда пастух вилами прикончил волка, ворвавшегося в овчарню и растерзавшего 40 овец, произвел впечатление сенсационной жестокости. Статья, требовавшая предать суду этого чабана, вызвала у многих одобрение. Волк «завоевал» право на неприкосновенность. А ему только того и надо было. Вскоре волчье воинство резко возросло и превзошло былую численность. Волчицы получили возможность в безопасности растить выводки, каждый раз состоящие из четырех - восьми волчат.

По подсчету группы биологов, в одном конкретном ареале до 1969 года численность волков равнялась 2-2,1 тысячи, а в 1977 году-7,2 тысячи исчисляемый в 30 миллионов рублей. По подсчетам специалистов, судя по приведенным выше показателям, ущерб охотничьей фауне вчетверо больше, чем ущерб животноводческим хозяйствам. К «санитарной», вернее говоря, селективной функции волка нужно подходить на основе реальных выкладок о динамике численности их популяций и их жертв. Там, где эти соотношения перевалили за оптимальную черту, нельзя делать никаких скидок волку, рядя его в «овечью шкуру», в которую можно было бы упрятать опасно разросшиеся волчьи бесчинства. Селективная роль этого хищника как одно из проявлений механизма естественного отбора, как фактор осуществления природного закона ни у кого не может вызвать возражений. Но ведь мы не можем быть безучастными к масштабам таких проявлений, к той злободневной ситуации, которая требует энергичного вмешательства.

На 1985 год, по данным Госкомитета Азербайджана по охране природы, на территории республики численность волков составляет 4660. (По данным упомянутой выше монографии, в 1980 году было 2,5 тысячи волков.) Это означает, что в среднем на каждую тысячу квадратных километров приходится 54 волка! Если исключить высокогорья, густонаселенные и промышленные районы, то легко предположить, что плотность волка еще выше. Поэтому на сегодняшний день задача применительно к положению в республике состоит в том, чтобы ограничить численность волка до оптимальных пределов.

Итак, для нас всех очевидно, что полное истребление волков было бы ошибкой. Но ошибочна и позиция благодушного невмешательства, когда в отдельных районах животноводству причиняется ущерб в десятки миллионов рублей, а еще больше-охотничьей фауне. Ясно, что в естественных ареалах, в заповедниках, заказниках и на любых охраняемых территориях надо выявлять численность волков и, соотнося их поголовье с поголовьем копытных, разумно сокращать количество хищников до оптимальных пределов.

Журнал «Наука и жизнь» в июньском номере за 1985 год снова вернулся к этому вопросу в статье Р. Федорова «Разговор о волке». «А как относиться к волку в заповедниках?»- спрашивает автор статьи у компетентного собеседника, кандидата биологических наук Г. А. Носкова. Вот что он отвечает:

«...Здесь мы обязаны заботиться о сохранении всех видов животных, присущих данному региону. Всех - значит, и волка»

И далее идет рассказ о случае, когда у волчьей добычи- туши зарезанного им лося - объявились «нахлебники»: «...на туше сидел беркут, потом опустился орлан-белохвост... Обойдя тушу вокруг, я заметил следы куницы... Как видите, здесь нельзя ограничиться рассмотрением лишь двух компонентов: хищник и его жертва. Здесь обнаруживается сложная система побочных взаимосвязей. Мясом убитого лося подкармливаются птицы, в том числе и редкие, об охране которых мы очень заботимся, лисы, ряд представителей семейства куньих. Волчья охота дает дополнительный и, может быть, очень важный шанс для их выживания, особенно в голодную пору. И думаю, если мы уберем волка из естественной экологической системы заповедника, она будет уже не вполне естественной, а в какой-то мере уже антропогенной...»

Однако, по мнению биолога, все это «вовсе не снимает вопроса об усилении борьбы с волком в охотничьих угодьях, а тем более там, где он наносит ущерб домашнему скоту».

Не будем забывать, что у каждого заповедника есть своя специфика, своя экологическая стратегия. В Нижне-Свирском заповеднике, вероятно, в борьбе с волками предполагаются какие-то щадящие ограничения в силу причин, о которых говорил ученый. А как быть с волками, скажем, в Ширванском заповеднике, призванном умножать популяции подопечного Красной книги-джейрана? Их-то не так много, чтобы позволить здесь бесчинствовать волкам ради их хищных «нахлебников», пусть даже охраняемых и редких видов?.. Думается, это было бы непозволительной роскошью, за которую пришлось бы дорого расплачиваться.

В той же журнальной статье приводится любопытное суждение о некой, так сказать, саморегуляции численности волков на территории другого заповедника - Тебердинского. Сотрудник заповедника И. В. Ткаченко, продолжающий дело своего отца, ученого-биолога В. И. Ткаченко, говорит «За годы моих наблюдений численность волков сохраняется на том же уровне, который был отмечен моим отцом,- шесть - восемь особей... И все они по-прежнему держатся одной стаей. Так что пресс хищников на копытных и прочих обитателей заповедника, которые могут стать их жертвами, остается постоянным и ни в коей мере не угрожает существованию живущих здесь видов. Но очень возможно, что часть молодых волков, выросших в стае, отделяется от нее и уходит за пределы заповедника. Там они могут нанести вред, и там, в охотничьих и сельскохозяйственных угодьях, с волком, наверное, следует поступать, как с волком...»

Итак, налицо примечательный факт: саморегуляция численности хищников в определенном ареале. Без всякого вмешательства человека. Сотрудник заповедника ни словом не упоминает об отстреле волков и других ограничительных мерах. Такая саморегуляция для заповедника - идеальный вариант. Но опыт заповедной деятельности показывает, что природа далеко не всегда предоставляет такую удобную экологическую возможность. Почему? Наверное, потому, что зачастую новому поколению хищников попросту некуда уйти из заповедника. В Теберде, местности горной, не столь густо покрытой сетью населенных пунктов, сельскохозяйственными площадями, допустим, есть еще где «разгуляться» волку. А куда ему деться из Кызылагачского или Ширванского заповедника, даже если там ему не очень удобно жить? С одной стороны - море, с другой - ухоженная земля, совхозные и колхозные плантации, рокот комбайнов и тракторов, автомагистраль, железная дорога... Можно, конечно, совершить скрытый марафонский переход к югу, в талышские леса, или на северо-запад, в горы. Но и там волкам тесно...

Таким образом, соглашаясь с возможностью саморегуляции численности волка в заповедниках, недолго дойти и до того, что эти территории станут играть роль, хотим мы этого или нет, своеобразных «поставщиков», «экспортеров» волка. Посмотрим на дело с экономической точки зрения: государству куда выгоднее пресечь распространение этого хищника в самом начале, в очаге, чем потом тратить усилия сотен и тысяч егерей и охотников и выделять солидные суммы на вознаграждение за отстрел каждого волка!

Итак, надо разумно регулировать численность волков, опираясь на научно обоснованные нормы их отстрела.

Известно, что волк-одиночка в отдельных случаях спаривается с одичавшими собаками. От таких пар получается потомство хищников-гибридов, мало чем отличающихся от волков. Во многих странах животноводство терпит большой ущерб от этих волчьих гибридов, которые обитают в естественных условиях с хищными родичами и не менее опасны. Невольно вспоминается пословица: «Собака, снюхавшаяся с волком, опаснее волка». Это действительно так. Гибриды-хищники не боятся человека, повинуясь инстинкту «домашней» родительницы. При виде людей они по-собачьи подбегают к ним, а чистокровный волк, следующий за «полукровкой», не подозревая об истинной подоплеке этого побуждения, переходит в атаку...

Таких гибридов много развелось на территории нашей страны. Никакой борьбы с собако-волками, не представляющими экологической ценности, не ведется. А ущерб хозяйствам и природе налицо. Выход один - их полное истребление.

Охота на волков - нелегкое дело. Волк ухитряется прятаться даже от наблюдения с вертолета. Уверенный в своей невидимости, замирает на месте. В охоте на волков применяется немало технических средств.

Как уже отмечалось, волк мгновенно распознает вооруженного человека и чувствует опасность, исходящую от него. При облавах, несмотря на шум и на то, что прочесывается каждая пядь, волк не покидает своего укрытия. А если все же ему приходится бежать, то стремится проскочить засаду. Если мимо него пройдет шакал или лиса, волк пропускает их вперед метров на 50-60 и уж потом продолжает путь.