Логические методы. Логические и нелогические методы
Логические и нелогические методы
Рассмотрим сначала логические методы. Теоретический уровень получения нового знания – это мыслительный процесс. На ментальном уровне познания характер мыслительной деятельности человека таков, что вне зависимости от мировоззрения, теоретических посылок и фактических предпочтений познание, в том числе и научное, предполагает применение мыслительных процедур, методов, необходимых для осмысления фактов, формирования понятий и определений, осознания проблем, выдвижения гипотез и их проверки и т.п. Такими методами являются анализ, синтез, формализация, обобщение, аналогия, индукция, дедукция, абдукция, интерпретация. Именно они несут на себе основную нагрузку в процессе познания, и поэтому освоение логических методов составляет важнейшую часть любого профессионального, в том числе и экономического образования. Подробным описанием данных методов занимается логика, мы же ограничимся лишь кратким описанием их сути, что поможет нам определить границы их применения в экономических исследованиях.
Метод является общей процедурой, основанной на логических принципах, которые могут быть общими для нескольких наук; Техника - это конкретная среда, используемая в определенной науке или в определенном аспекте. История возникла, чтобы узнать события, с которыми человек прошел. Поэтому, имея аспект человеческой реальности в качестве объекта исследования, неудивительно, что у нее есть процедура для ее исследования, то есть метод или что она отличается от той, которая используется дисциплинами, целью которых является исследование другого аспекта, различного, той же человеческой реальности.
Анализ (от греч. analysis – разложение, расчленение) – метод познания, представляющий расчленение исследуемого объекта на составные элементы с целью изучения его строения, признаков, свойств, внутренних связей, отношений. Анализ дает возможность исследователю проникать в сущность изучаемого явления путем расчленения его на составляющие элементы и выявлять главное, существенное.
Эта история представляет собой научно разработанное исследование, целью которого является познание человека и его многочисленных видов деятельности, проводимых в другие периоды, деятельности и материальных и нематериальных творений, которыми он занимал время и пространство Земли.
С течением времени многие историки, ученые, философы и даже государственные деятели пытались выразить свои идеи против задачи исторического исследования, с позитивистских точек зрения, от исторического материализма, от качества и количества и даже от типы человеческих, социальных и экономических явлений, человека в развитии.
В научном исследовании анализ как логическая операция (мысленный абстрактно-логический анализ) является необходимой его частью. Конечно, здесь не обойтись и без практического, эмпирического анализа. Однако для этого все равно необходимо теоретическое обоснование принципов и критерия, по которому происходит членение. Поэтому в науке используется большое число аналитических методов: математический анализ, морфологический, кластерный, системный, структурный, функциональный и т.д.
Впоследствии немецкий философ Карл Маркс продолжил путь диалектики, считая, что он единственный, кто может объяснить наличие закона социально-исторического развития, он верил в диалектику как логический метод, способный объяснить материал исследования в постоянном развитии и выявить необходимость его развития.
Для Маркса история человека в обществе есть не что иное, как фундаментальные отношения человек-природа-человек. История рождается и развивается от первого посредничества, которое связано с человеком с природой и человеком с другими людьми: работой. Таким образом, история - это история размножения родового бытия человека по труду и посредничеством, которые происходят от него. Это не означает, что история только «повествует» о развитии производительных сил: это означает только то, что эти производительные силы являются основными историческими фактами, составляющими основу Истории, понимая, что История также включает в себя все, что происходит от них.
Следует заметить, что только бесконечное расчленение объекта не дает возможности сделать выводы о его сути. В каждой научной задаче существует предел, после которого дальнейшее расчленение не имеет смысла. Хотя, например, в начале XXI в. появилась так называемая молекулярная кулинария, рассматривающая пищевые продукты не как совокупность жиров, белков и т.д., а как совокупность молекул. Но и в этом случае для выяснения сути объекта, явления необходимо найти взаимосвязи между выявленными элементами и понять, почему они образуют единство объекта. На этом основании в любом научном исследовании анализ дополняется синтезом.
Поэтому у истории нет другой основы от остальной реальности. Теперь реальность, как мы видели, диалектична, у нее есть становление. По этой причине он имеет историю, и это история. И вот почему исторический материализм не отличается от диалектического материализма: это приложение к Истории доктрины, для которой всякая реальность имеет диалектическую структуру.
Подобно тому, как диалектический материализм состоит в своем отрицательном аспекте - в первую очередь, отвергая все вечные или трансцендентные данные чувствительному опыту, исторический материализм также состоит в своем отрицательном аспекте - отвергать любое чтение Истории, которое не отходят от фундаментального исторического факта. Отрицает любое чтение истории, которое состояло в создании предмета истории, либо трансцендентного субъекта, либо субъекта, который был всего лишь производным от творческого акта человека.
Синтез (от греч. synthesis – соединение, сочетание, составление) – это метод, представляющий мысленное соединение выявленных в результате анализа элементов, их признаков и отношений признаков в виде свойств, связей внутри объекта для изучения этого объекта как единого целого.
В процессе анализа выявляется то специфическое, что отличает элементы друг от друга. В результате синтеза выявляются те существенные общие признаки, которые связывают части в единое целое. Так, например, мы видим лес как нечто целое. В процессе анализа выясняется, что лес состоит из деревьев, кустарников, в нем растут трава, грибы, ягоды, живут различные животные, птицы, насекомые, микроорганизмы и т.д. Изучение взаимосвязей названных элементов позволяет нам изучать лес как нечто единое – биоценоз (от био- и греч. koinos – общий). В результате мы лучше понимаем роль, место, значение каждого выделенного в процессе анализа элемента.
Отвержение, особенно, гегелевской философии истории, которая делает ее историей Духа и которая направлена на то, чтобы свести все реальное к последовательным объективациям Духа. Отказ от «философской истории» в стиле Бруно Бауэра, для которого история сводится к битвам идей.
Теперь, чтобы История была реальной и верной, мы должны вернуться к первому акту, который выполняет человек, и что отличает его от остальной природы и животных: производство предметов для удовлетворения его потребностей. Вот где начинается история, и так продолжается. Верно, что удовлетворение первых потребностей породило других, что породило, в свою очередь, новые инструменты и обменные биржи и т.д.; и также верно, что социальные отношения обогащаются и трансформируются с помощью социального способа производства.
Методы научного анализа и синтеза (как мыслительные процессы) предполагают абстрагирование в понимании объекта научного исследования.
Абстрагирование (от лат. abstractio – отвлечение) – это логический метод научного познания, представляющий собой мысленное отвлечение от несущественных признаков и выделение существенных, сущностных признаков объекта, в результате чего и появляется логический или логико-геометрический образ объекта. Поэтому абстрагирование – это одна из наиболее фундаментальных познавательных логических процедур и важнейший метод научного исследования. В результате абстрагирования появляется возможность идеализировать (от фр. ideal – совершенство) объект, т.е. выделить только его существенные (с точки зрения данной теории) признаки и построить его теоретическую модель . Абстрагирование позволяет построить теоретическую модель и произвести теоретический эксперимент (см. гл. 1). Например, мысленный эксперимент Галилея привел к открытию принципа инерции. В связи с этим А. Эйнштейн и Л. Инфельд отмечали, что "закон инерции нельзя вывести непосредственно из эксперимента, его можно вывести лишь умозрительно – мышлением, связанным с наблюдением. Этот идеализированный эксперимент никогда нельзя выполнить в действительности, хотя он ведет к глубокому пониманию действительных экспериментов" . Именно абстрагирование позволяет делать обобщения, строить модели, проводить аналогии и на лингвистическом уровне познания формализовать существенные признаки в виде символов, формул или в виде языка науки.
Но человек всегда находится у основания. Человеческая история может говорить только о человеке. Теперь человек, по сути, представляет собой комплекс потребностей, которые удовлетворяются посредством продуктивной работы. Если История пытается рассказать о фактах того, что человек делает абстракцию этого фундаментального исторического факта, он не может приписывать причины человеческих поступков больше, чем фикции или производные факты.
Всегда существует взаимодействие между общественными отношениями и производительными силами. Они определяют те, которые, в свою очередь, порождают потребности и новые средства для их удовлетворения. Таким образом, определенный уровень производительных сил породил общественное отношение частной собственности, которое, в свою очередь, объединило условия для нового прогресса средств производства.
Обобщение как результат мыслительного процесса представляет собой некий вывод, вытекающий из цепи рассуждений. Пределом обобщения являются понятия, которые нельзя обобщить, поскольку они не имеют родового понятия. Например, философские категории – бытие, сознание, движение, время и т.п. Процесс же научного обобщения как логический процесс представляет мысленный переход от единичных понятий к общим, от менее общих понятий – к более общим, от единичных (сингулярных) суждений – к общим (универсальным), и наоборот.
Этот метод был определен Жаном Марчевским как метод экономической истории, который объединяет все факты, изучаемые в режиме независимых счетов, и устраняет его выводы в виде количественных агрегатов, определенных, как единым, так и исключительно, данными системы. С другой стороны, это также понимается как вспомогательный метод других процедур социального расследования.
Его использование в «Исторической науке» было выгодным для организации цифр и данных, относящихся к экономическим событиям. Следует иметь в виду, что, поскольку объектом истории является не количество, количественный метод не является надлежащим образом историческим методом в том смысле, что он родился как процедура познания исторической реальности. Будучи взятым из другой науки, ее применение к истории может служить только для знания тех аспектов, которые подходят сами по себе, чтобы их можно было узнать статистически.
В научном исследовании наиболее часто применяют следующие методы исследования, позволяющие делать обобщения: дедукция, индукция, аналогия, абдукция, интерпретация.
Дедукция (от лат. deductio – выведение) – мыслительный процесс, в котором мысль исследователя идет от общего к частному (единичному). Мы уже рассматривали дедуктивное объяснение (см. гл. 1), суть которого выражается в известном силлогизме: "Все люди смертны" – "Сократ – человек" – "Сократ смертен". Это простейший силлогизм. Для оперирования сложными высказываниями в логике за время ее более чем двухтысячелетнего развития на базе дедуктивного метода возникли эпистемическая логика, символьная логика и т.д. Данные логические системы позволяют устанавливать истинность, ложность, степень неопределенности заключений и выводов научного исследования, которое оперирует сложными высказываниями.
Фактически, количественная оценка подразумевает изменение перспективы; главное - уже не сингулярный факт, конъюнктура, а структурное постоянство, которое позволяет нам извлекать законы, общие выводы. Отсюда и важность того, что количественность будет иметь, хотя и не исключительную, историю экономических, демографических и т.д. фактов.
Мы обязаны польскому Ежи Топольскому техническому развитию этой концепции знаний на основе источников и полному осознанию ее существенной роли в исторических исследованиях. В целом мы можем сказать, что эта методологическая концепция основана на тезисе, что важно относиться к законам всякий раз, когда мы говорим о рациональных действиях в истории. Они могут быть представлены как подтверждение конкретных действий в конкретных условиях. Интересно отметить, что Топольский пытается решить проблему исторического объяснения, стремясь преодолеть крайние позиции, представленные формально-логическим эмпиризмом и интуиционистским-рационализмом.
Сущность рассматриваемого метода заключается в том, что если две первые посылки верны, истинны, то и вывод будет истинным. Однако в научных исследованиях зачастую не удается обеспечить истинность посылок. Кроме того, в процессе рассуждений мы доходим до таких суждений, для обоснования которых нет более общих посылок. В таких случаях применяется индукция.
В этом последнем аспекте он признает эвристическую ценность эмпатии в то время, когда историк предлагает психологические гипотезы, но только это, поскольку он считает, что эмпатический метод не является полезным для объяснения в процессе тестирования гипотез.
Его гуманистическая интерпретация рационального поведения сильно ограничена, индивидуалистична, поскольку он отправляется на наблюдение за анализом степени знания, норм и целей социального актера его мотивационной структуры. Иными словами, историк должен уметь восстанавливать логику ситуации, в которой развивается рациональное действие.
Индукция (от лат. inductio – наведение). Значимость индуктивного метода наиболее упорно отстаивал сэр Френсис Бэкон (1561–1626), основоположник английского материализма, которому принадлежит известный афоризм "знание – сила". Последующую разработку индуктивные методы получили в творчестве Дж. Ст. Милля , поэтому их зачастую называют "методы Бэкона – Милля". Суть метода можно проиллюстрировать следующим образом: 1) медь, железо, серебро – металлы; 2) медь теплопроводна, железо теплопроводно, серебро теплопроводно; 3) следовательно, все металлы теплопроводны.
Провал исторической систематизации вызвал сомнение в том, «если можно сформулировать исторический закон, подтверждающий реальность». Необходимо указать на сомнение в необходимости вывести из трудностей исторической проблемы и из-за неудач попыток ее решения, чтобы ее решение было недоступно человеческому духу? Тогда социальные явления будут создавать исключение и будут единственными, которые не могут быть логически связаны с определением причин. По этой причине исторические методы не обязательно являются единственными, которые могут быть использованы для изучения истории, хотя каждый из них полезен для понимания некоторых качественных, количественных или последовательных и типологических аспектов работы человека в обществе, а человек в характер, поведение которого можно предсказать в массовом порядке, но оно имеет предел погрешности, поскольку поведение человека является наименее контролируемым и наиболее неустойчивым из всех живых существ.
Как видно в индукции, мысль идет от частного к общему. Обнаруживая в процессе анализа сходство признаков у отдельных объектов данного класса, исследователь делает предположение о том, что эти признаки характерны для всех прочих объектов данного класса. Необходимо подчеркнуть вероятностный, предположительный характер заключения, поэтому по характеру вывода (заключения) различают полную и неполную индукцию.
Льюис. «История политических идей». Такой метод делает противоположный путь. Хотя индуктивный метод начинается с конкретных случаев, пытаясь прийти к общему правилу, дедуктивный метод начинается с понимания общего правила, а затем для понимания конкретных случаев. Уже в начале текста эти различия становятся совершенно ясными.
Дедуктивные и индуктивные аргументы
Два примера служат для иллюстрации разницы между дедуктивными и индуктивными аргументами. Дедуктивный: у каждого млекопитающего есть сердце. Ну, все собаки - млекопитающие. Индуктивный: у всех собак, которые наблюдались, было сердце. Поэтому у всех собак есть сердце.
В тех редких в науке случаях, когда удается исследовать все объекты данного класса, появляется возможность сделать достоверные индуктивные выводы. Такая индукция называется полной.
Неполная индукция и есть индукция в подлинном смысле слова. Как мы уже сказали, в научных исследованиях практически невозможно обеспечить рассмотрение всех объектов одного класса, помимо этого объект может быть единственным. Поэтому общий вывод об объекте или классе объектов делается на том основании, что среди анализируемых фактов нет ни одного, противоречащего выводу. Конечно, заключения на основе неполной индукции делались человеком задолго до того, как ее сформулировал Ф. Бэкон, и делаются сейчас. Например, вывод, что "все мужчины – пьяницы" – это яркий пример индуктивного заключения на бытовом уровне. Такую индукцию называют перечислительной или популярной.
Согласно Салмону, двумя основными характеристиками, которые отличают дедуктивные аргументы от индуктивных, являются. В дедуктивном аргументе для того, чтобы заключение «все собаки имели сердце» было ложным, одно или оба помещения должны были бы быть ложными: либо не все собаки являются млекопитающими, либо не все млекопитающие имеют сердце. С другой стороны, в индуктивном аргументе возможно, что предпосылка верна и ложное заключение: тот факт, что он еще не нашел собаку без сердца, не является гарантией того, что у всех собак есть сердце.
Таким образом, если вывод, строго говоря, говорит только о помещениях, это должно быть правдой, если это помещение. С другой стороны, в индуктивном аргументе предпосылка относится только к уже наблюдавшимся собакам, тогда как вывод относится к собакам, которые еще не наблюдались; поэтому в заключении говорится о чем-то, что не содержится в посылке. По этой причине заключение может быть ложным - может быть ложным дополнительный контент, который он содержит, даже если предпосылка верна.
Научная неполная интуиция отличается от популярной степенью обоснованности выбора фактов и заключения. Для того чтобы индуктивное заключение имело вид научной гипотезы, необходимо соблюсти ряд условий. Во-первых, выборка фактов должна быть репрезентативной (т.е. обеспечивающей общность). Во-вторых, между фактами должна быть установлена причинная связь, позволяющая рассматривать изучаемые факты как единое целое. Но установить причинную связь явлений очень сложно. Для этого в логике разработаны приемы, называемые методами установления причинно-следственной связи, или методами научной индукции: метод единственного сходства, метод единственного различия, метод сопутствующих изменений, метод остатков.
Два типа аргументов имеют разные формальности: дедуктивный метод предназначен для объяснения содержания помещения; индуктивность имеет целью расширить охват знаний. Анализируя это под другим подходом, мы бы сказали, что дедуктивные аргументы являются либо правильными, либо неправильными, либо помещения полностью поддерживают заключение или, когда форма логически неверна, они никоим образом не поддерживают ее; поэтому нет промежуточных градаций. И наоборот, индуктивные аргументы допускают разную степень силы в зависимости от способности помещений поддерживать вывод.
Если не приняты меры по установлению такой связи, появляется возможность возникновения индуктивных рассуждений, которые можно иллюстрировать следующей шуткой. Употреблять огурцы в пищу опасно. Этот вывод не голословен и основан на большом статистическом материале. Практически все люди, страдающие хроническими заболеваниями, ели огурцы, 99% людей, умерших от рака, при жизни ели огурцы, 70,1% погибших в авиа- и автокатастрофах накануне аварий употребляли огурцы в том или ином виде. Практически 70% преступников происходят из семей, где периодически употребляли огурцы, причем (что интересно) 98% несовершеннолетних правонарушителей происходят из семей, где огурцы употреблялись постоянно. Данный пример показывает, как легко глупость выдать за научную истину, обосновывая ошибочную гипотезу статистическими данными. Подобные казусы иногда встречаются в науке, и, к сожалению, особенно часто ими грешат экономические исследования. Заметим, что на этом основании К. Поппер отвергал индукцию как научный метод.
Тем не менее в экономических исследованиях переход от частных экономических фактов к общим положениям является основой многих теорий, позволяющих получать знания, соответствующие истинной правде. Во многом этому способствует развитие теории вероятности, которая составляет основы индуктивной методологии в экономико-математических моделях.
В настоящее время большинство исследователей не противопоставляют дедукцию индукции и признают взаимосвязь этих методов и их значимость в процессе научного познания. Это емко выразил физик Луи де Бройль: "Великие открытия – скачки научной мысли вперед – создаются индукцией, рисковым, но истинно творческим методом... Лишь одна дедукция может обеспечить проверку гипотез и служить ценным противоядием против не в меру разыгравшейся фантазии" .
Таким образом, индукция является одним из главных методов построения научных гипотез. Разновидностями индуктивного метода (в смысле получения вероятностных гипотетических заключений) можно считать методы абдукции и аналогии.
Абдукция – это логический прием, особенностью которого является то, что из посылки, которая является условным высказыванием, и заключения вытекает вторая посылка. Если продолжить пример с Сократом, формула абдуктивного вывода будет примерно такой: "Предположим, что все люди смертны", – первая посылка. Заключение: "Сократ – смертен". Тогда вероятно, что верна вторая посылка: "Сократ – человек". Этот метод еще более вероятностный, чем индукция. Его применение в научных исследованиях требует наличия у исследователя изрядной доли фантазии, воображения, интуиции, поскольку необходимо найти причинную связь между условностью первой посылки и заключением. Но при формировании и формулировании гипотез этот метод имеет большой эвристический потенциал.
Аналогия. В научных исследованиях часто возникает ситуация, когда, обнаружив сходство в некоторых признаках изучаемых объектов, мы можем предположить, что они имеют сходство и по другим признакам. Например, химический состав Солнца сходен с химическим составом Земли по многим признакам. Поэтому когда в 1868 г. на Солнце обнаружили новый химический элемент гелий, то по аналогии сделали вывод, что он должен быть и на Земле . Правильность такого вывода была установлена и подтверждена позже англичанином Уильмом Рамзаем, в 1895 г. Логическая формула метода аналогии выглядит следующим образом.
Объект А обладает свойствами а, 6, с, д.
Объект Б обладает свойствами а, б, с.
Предположение (гипотеза ): объект Б обладает свойством д.
Для достоверности подобности индуктивного вывода необходимо, чтобы совокупность рассматриваемых признаков, по которым сходятся объекты, была бы как можно шире, а также причинная связь между выделенными сходными признаками позволяла бы рассматривать изучаемые объекты или совокупности их признаков, как тождественные. Такое тождество позволяет использовать его для построения моделей объектов. Модель представляет собой аналог исследуемого объекта, изучая который, можно подтвердить или опровергнуть выдвинутые гипотезы .
Построение теоретических моделей становится возможным потому, что возникший в сознании идеализированный образ объекта в виде существенных признаков и связей между ними на лингвистическом уровне можно облечь в формулы, выражающие смысл этих взаимосвязей. Такой метод называется формализацией. Но не во всякой науке использование этого метода представляется возможным. И, тем не менее, для пояснения смысла дедуктивных, индуктивных методов мы выше использовали метод формализации. При всей своей привлекательности формализация как метод познания имеет ограниченную область применения. И особенно это относится к экономическим исследованиям, где обычный язык позволяет более емко формулировать выводы, проводить аналогии и интерпретировать факты.
Интерпретация (от лат. interpretatio – толкование, разъяснение). Суть данного метода познания, его когнитивность проявляется в том, что факты, полученные в одной отрасли науки, можно "толковать" с позиции другой отрасли, выявляя тем самым новые закономерности. В итоге возникают междисциплинарные направления, например биофизика. Другой вид интерпретации состоит в объяснении научных фактов с позиции более общего учения. Так, мы уже отмечали, что с появлением квантовой физики факты классической физики интерпретируются как частный ее случай. В экономической науке метод интерпретации, особенно в первом его понимании, используется довольно широко. Например, экономическое поведение людей интерпретируется с позиции психологии, этики, социальной принадлежности, физиологии и т.п.
К логическим методам можно отнести аксиоматический метод . Здесь в основу теоретического построения всегда кладутся некие исходные положения – аксиомы, или постулаты, которые принимаются за истину. Затем из этих аксиом и постулатов логическим путем выводятся все остальные утверждения. Чаще всего данный метод связывают с дедукцией. Однако в той или иной степени аксиоматичность присутствует во всех логических методах и используется во всех областях науки, в том числе и в экономической. Очевидно, что главной проблемой аксиоматического метода является истинность аксиом. В силу этого обстоятельства основной областью применения аксиоматического метода являются математика, логика, химия, некоторые разделы физики.
Рассмотренные нами логические методы являются фундаментальными общенаучными способами получения нового научного знания. Причем не только научного, ведь люди используют эти методы в повседневной жизни вне зависимости от того, знают они или не знают, как они называются. Так, господин Журден из пьесы Ж. Б. Мольера "Мещанин во дворянстве" в зрелые годы с удивлением узнал, что всю жизнь "разговаривал прозой".
Напомним, что перечисленные методы используются при построении умозаключений на уровне мышления и сознания. Однако феномен человеческого мышления еще слабо изучен, и поэтому в научной деятельности, как деятельности творческой, не последнюю роль играют другие методы – нелогические. Есть масса примеров того, что знания были получены методами, не только не связанными с формальной и математической логикой, но и прямо противоречащими ей. Самый яркий пример этому – интуиция (от лат. intueor – пристально смотреть). Интуиция представляет собой постижение истины без предварительных доказательств и логических рассуждений. Истины являются "как бы вдруг", во сне или наяву. По всей видимости, появлению таких истин предшествует длительная внутренняя скрытая работа мозга исследователя. В научной деятельности интуиция зачастую предваряет логические методы. Ученые сначала интуитивно открывают истину, а затем с помощью логических методов доказывают ее или пытаются это сделать. Так, например, теорема Пьера Ферма См.: Гелий: статья. URL: ru.wikipedia.org/wiki/.
ЛОГИЧЕСКИЙ МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ – метод научного воспроизведения развития сложного объекта (системы) средствами теоретического анализа. Направленный на анализ определенного (как правило, высшего) исторического состояния объекта, логический метод включает воссоздание исследуемого объекта именно в качестве системы (т.е. во всей сложности и во всем многообразии образующих его структурно-функциональных связей и зависимостей) и в качестве системы именно исторической (т.е. во всей сложности и во всем многообразии его исторических связей и зависимостей). В истории науки возникновение отдельных элементов логического метода связано с работами Ч.Лайеля, Ч.Дарвина, А.Смита, Д.Рикардо; в истории философии – прежде всего с трудами Г.В.Ф.Гегеля. В классическом виде логический метод исследования был создан и теоретически исследован К.Марксом в процессе написания «Капитала».
Характеризуя общий принцип теоретического расчленения объекта, свойственный логическому методу и решающий в общем виде проблему последовательности рассмотрения объекта, Маркс (применительно к анализу экономической системы капитализма) писал: «...Недопустимым и ошибочным было бы брать экономические категории в той последовательности, в которой они исторически играли решающую роль. Наоборот, их последовательность определяется тем отношением, в котором они стоят друг к другу в современном буржуазном обществе, причем это отношение прямо противоположно тому, которое представляется естественным или соответствующим последовательности исторического развития... речь идет о... расчленении внутри современного буржуазного общества» (Маркс К. К критике политической экономии. М., 1949, с. 221).
В соответствии с этим принципом в «Капитале» различаются два основных типа структурных зависимостей между составляющими системы: по линии «господство – подчинение» и по линии «простота – сложность». Имея в виду первый тип, Маркс утверждал: «Капитал, это – господствующая над всем экономическая сила буржуазного общества. Он должен составлять как начальный, так и конечный пункт и должен быть разобран раньше земельной собственности» (там же) и «промышленного капитала» с такими подчиненными ему формами, как «капитал, приносящий проценты», «товарно-торговый капитал» и т.д. В рамках второго типа зависимости элементы системы должны рассматриваться раньше связей, их включающих (напр., машина – раньше фабрики), более простые связи – раньше связей более сложных (напр., Д–Τ раньше Д–Т–Д), индивидуальный процесс – раньше переплетения индивидуальных процессов (напр., метаморфоза индивидуального капитала – раньше метаморфозы общественного капитала) и т.д.
Выявленные т.о. составляющие системы подвергаются затем логическому анализу по линиям «форма – содержание», «сущность – явление», «количество – качество» и др., в результате чего в объекте обнаруживается его простейшее отношение, названное Марксом «клеточкой» системы, которое призвано служить исходным пунктом воспроизведения объекта в форме теории. При логическом методе исследования, писал Энгельс, «...мы исходим из первого и наиболее простого отношения, которое исторически, фактически находится перед нами, следовательно, – из первого экономического отношения, которое мы находим. Это отношение мы анализируем. Уже самый факт, что это есть отношение, означает, что в нем есть две стороны, которые относятся друг к другу. Каждую из этих сторон мы рассматриваем саму по себе; из этого вытекает характер их отношения друг к другу, их взаимодействие. При этом обнаруживаются противоречия, которые требуют разрешения... Мы проследим, каким образом они разрешались, и найдем, что это было достигнуто установлением нового отношения и что теперь нам надо развивать две противоположные стороны этого нового отношения и т.д.» (там же, с. 236).
Движение от «клеточки» системы ко всем другим ее отношениям и зависимостям, осуществленное Марксом в «Капитале» в форме восхождения от абстрактного к конкретному, совпадает с той последовательностью рассмотрения объекта, которое Маркс называл как раз диалектической, или логической. Помимо прочего, ее значение состоит в том, что благодаря ей «...самые замысловатые экономические проблемы выясняются просто и почти наглядно благодаря только тому, что они ставятся на надлежащее место и в правильную связь» (Маркс К., Энгельс Ф. Письма о «Капитале». М., 1948, с. 121). Анализ объекта в качестве развивающейся системы достигается при логическом методе исследования, как и при историческом, с помощью единства логических и исторических приемов исследования. Однако в случае логического метода решение этой обшей задачи достигается путем структурного анализа объекта и логической последовательности его рассмотрения. «История, – как отмечал Энгельс, – часто идет скачками и зигзагами, и если бы обязательно было следовать за ней повсюду, то благодаря этому не только пришлось бы принимать во внимание много материала меньшей важности, но и... часто прерывать ход мыслей». Логический метод свободен от этого и, в сущности, оказывается «тем же историческим способом, только освобожденном от его исторической формы и от нарушающих его случайностей»; отражение истории обеспечивается в нем «в абстрактной и теоретически последовательной форме; отражение исправленное, но исправленное соответственно законам, которые дает сам действительный исторический процесс, причем каждый момент можно рассматривать в той точке его развития, где процесс достигает полной зрелости и классической формы» (Маркс К. К критике политической экономии, с. 235–236). При этом логический анализ вовсе не обязан держаться лишь абстрактного рассмотрения объекта, вполне допускает и даже предполагает исторические иллюстрации, постоянное соприкосновение с эмпирической действительностью.
Б.А. Грушин
Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. II, Е – М, с. 441.
Литература:
Маркс К. К критике политической экономии. М., 1949;
Энгельс Ф. Карл Маркс. «К критике политической экономии». – Там же;
Он же. Анти-Дюринг. М., 1957;
Зиновьев А.А. Восхождение от абстрактного к конкретному (на материале «Капитала» Маркса). М., 1954 (автореферат канд. дисс.);
Грушин Б.А. Логические и исторические приемы исследования в «Капитале» К.Маркса. – «ВФ», 1955, № 4;
Он же. Очерки логики исторического исследования. М., 1961;
Ильенков Э.В. Диалектика абстрактного и конкретного в «Капитале» Маркса. М., 1960.
