Баранов Виктор Иванович: биография, фото и интересные факты из жизни фальшивомонетчика. Лучший фальшивомонетчик ссср

Виктор Баранов мог бы стать знаменитым изобретателем, но его идеи были никому не нужны. Тогда он стал помогать советской стране делать деньги.

12 апреля 1977 года. Черкесск. Колхозный рынок. Продавец-адыгеец только что сообщил милиционерам, как несколько минут назад к нему обратился покупатель с просьбой разменять двадцатипятирублевые бумажки. Торговцев просили же обращать внимание, если кто-то будет предлагать на рынке четвертные или полтинники? Вот он и обратил. Да, конечно, он покажет покупателя. Вот тот, с портфелем.

Документы у подозрительного покупателя оказались в порядке: Виктор Иванович Баранов, житель Ставрополя. Но уж как у него оказалось в порядке с наличными деньгами, милиционерам и не мечталось. В портфеле у Виктора Ивановича лежали 1925 рублей четвертными билетами. Эти 77 банкнот стали для Баранова тем же, чем 33 утюга для профессора Плейшнера, - знаком провала.

Так кто вы такой? - спросил его следователь, когда милиция доставила владельца подозрительных денег в отделение.

Я фальшивомонетчик, - ответил король фальшивомонетчиков.

«Когда привели к следователю, я сразу все осмотрел - хотел выброситься из окна. Но низко было, второй этаж. Если бы хоть четвертый…»

Мы сидим с Виктором Ивановичем Барановым в ставропольской чайной. Здесь он обычно назначает людям встречи, поскольку маленькая квартира в общежитии, где кроме 64-летнего Баранова обитают его 32-летняя жена и наследник двух с половиной лет, мало подходит для встречи с журналистами.

Перед Виктором Ивановичем на столе выложены странные предметы: кирпич, приклеенная к стеклу щепка, бутылочка с надписью «Клей-паста «Восторг». Это последние изобретения Баранова. Но вначале мы просим рассказать главную историю - о том, как он стал самым известным фальшивомонетчиком СССР.

Слишком хорошие подделки

С точки зрения правоохранительных органов, эта история началась в середине 70-х. К 1977 году в 76 регионах СССР, от Вильнюса до Ташкента, было выявлено 46 фальшивых купюр пятидесятирублевого номинала и 415 - двадцатипятирублевого, имевших, по заключению экспертов, единый источник происхождения. Исключительно высокое качество подделок заставило контрразведку подозревать ЦРУ, которое, конечно, легко могло печатать рубли фабричным способом в США, а затем через агентуру распространять в СССР. Наряду со шпионской проверялась и традиционная версия - предполагали, что фальшивомонетчики получили технологии прямо из Гознака.

Более пятисот сотрудников предприятия почти год находились под круглосуточным наблюдением КГБ, пока повторная экспертиза не установила, что Гознак здесь ни при чем, просто кто-то в стране слишком хорошо разбирается в процессе печати денег.

Контрразведка с сожалением оставила идею разыскать в СССР американских сеятелей, разбрасывающих ассигнации, и КГБ с МВД сосредоточились на поисках группы фальшивомонетчиков внутри страны. Постепенно удалось определить, что на юге России высококачественные подделки появляются чаще, чем в других регионах. Затем круг поисков сузился до Ставрополья, где за три месяца 1977 года было выявлено сразу 86 поддельных двадцатипятирублевок. И наконец, благодаря бдительности продавца-адыгейца, был схвачен первый, как считали силовики, член преступной группировки.

Доказательство вины

«Я для себя давно решил, - рассказывает Баранов, - если поймают, то не буду крутить-вертеть. Я милиции никогда не врал». Милиция об этом тогда, правда, не знала и считала Виктора Ивановича курьером фальшивомонетчиков, который решил взять всю вину на себя, чтобы выгородить сообщников. Потому что не может один человек изготавливать фальшивые деньги такого безупречного качества!

«В Ставрополь меня везли как генерала, - вспоминает Баранов. - Впереди ехали две машины ГАИ с мигалками». Там он сразу повел милицию в свой сарай, где при обыске были обнаружены компактная типография, пачки напечатанных денег и пять тетрадей с описанием многолетних исследований. В тот же день на стол министру МВД Щелокову лег доклад, и уже на следующее утро в Ставрополь вылетела группа московских экспертов.

Во время следственного эксперимента Виктор Иванович на глазах у высоких гостей создал на бумаге водяные знаки, прокатал высокую и глубокую печать, обрезал лист и нумератором нанес казначейский номер. К концу представления скептиков в помещении уже не оставалось. Все поверили в чудо и в то, что волшебнику надо вкатать приличный срок.

После чего по решению Главного следственного управления МВД СССР к уголовному делу № 193 по факту обнаружения поддельных денежных билетов двадцатипятирублевого достоинства, с чего все начиналось, было приобщено еще сто аналогичных дел. К расстрелу в СССР приговаривали и за меньшие преступления.

Художника обидеть может каждый

С точки зрения Виктора Ивановича Баранова, история эта началась в детстве, когда он в первый раз с восхищением рассматривал ассигнации царской России.

«Во мне ведь течет кровь художника, - объясняет Виктор Иванович. - Мой дядя, сгоревший на фронте в танке, был художником. И я до армии рисовал картины - «Аленушку», «Три охотника», выезжал на пленэр, рисовал с натуры».

Но не так страшен был для Гознака художественный талант Баранова, как его талант к изобретениям. До того как взяться за деньги, он уже пытался предложить Комитету по изобретениям при Совете министров СССР изящное решение проблемы сортировки картофеля. Ему отказали под предлогом неправильного заполнения формуляра. Затем он пытался внедрить на винзаводе складывающиеся ящики для перевозки стеклотары, но главный инженер прямо заявил изобретателю: «Мне это не надо. И тебе не надо».

Потом Баранов придумал одноколесный автомобиль, на постройку которого по его подсчетам нужно было 30 000 рублей. По другим его подсчетам выходило, что такую сумму ему пришлось бы собирать до старости. Если, конечно, не начать их печатать самому. «Я был уверен, что у меня не получится. Но все-таки решил попробовать». Так все и началось. Мы поинтересовались у Баранова, стал бы он делать деньги, если бы государство сразу оценило его изобретения. «Если б сразу поддержали - возможно, и не стал бы», - без особой уверенности ответил он.

Один за всех

Путь к высокому званию короля советских фальшивомонетчиков Виктор Иванович начал с того, что обмакнул пятак в чернила и приложил к бумаге. Это было в 1965 году. Поразмыслив над получившимся оттиском, он отправился в краевую библиотеку им. М. Ю. Лермонтова, думая найти там интересующие его книги по полиграфии. Ни там, ни в букинистических магазинах, ни в разговорах с сотрудниками типографии газеты «Ставропольская правда» тайных знаний монетного двора Баранов, увы, не приобрел. И тогда Виктор Иванович взял отпуск и полетел в Москву.

В те времена Библиотека им. Ленина гостеприимно открывала двери любому советскому гражданину, стремившемуся к знаниям, и очень скоро Баранов уже конспектировал книги по полиграфии. Книг было много, времени мало, поэтому гость столицы украл несколько раритетных изданий.

«Не утерпел, грешный, - объясняет Виктор Иванович свой аморальный поступок. - Это было единственное в моей жизни воровство».

Затем он отправился по букинистическим и обогатился книгами немецкого автора Гинакса «Основы современной цинкографии», работника Гознакоиздата Крылова «Изготовление клише» 1921 года выпуска и «Основы репродукционной техники» Шульца. С этими драгоценными находками Баранов и вернулся домой.

Изучив литературу, Баранов понял, что придется досконально овладеть почти 20 специальностями. По сути, задача была невыполнимая: он должен был повторить в одиночку то, что создавало целое производство, имевшее в своем распоряжении засекреченные технологии, труднодоступные материалы и уникальные человеческие ресурсы. Но Баранов почему-то не придал этому значения заперся в сарае и занялся экспериментами.

Четыре года ему понадобилось, чтобы научиться делать водяные знаки и бумагу нужного качества, два с половиной - чтобы сделать краску для глубокой печати, год ушел на краску для высокой печати. Детали для оборудования он по частям заказывал умельцам на разных ставропольских заводах. Химреактивы покупал с рук на трансформаторном заводе. За годы экспериментов в сарае он изучил травильные и фотоработы, освоил копирование на альбумине, желатине, ПВА и ПВС, научился делать деревянные и резиновые клише. Этим занимался Баранов-технарь. Баранов-художник занимался воспроизведением защитной сетки на купюрах - причудливых орнаментов, наложенных друг на друга (результат хитроумного труда художников, граверов и мастеров-гильоширов Гознака). Для стороннего глаза они выглядели блеклыми разводами, но Баранов слой за слоем «разобрал» защитную сетку, с удивлением обнаруживая изображения львиных морд и мифических животных. «На мне несколько рубашек просто сгнило за эти 12 лет поисков, - рассказывает король фальшивомонетчиков. - Я мог просидеть в сарае и день, и два». Он уволился из шоферов крайкома и перешел работать пожарником, чтобы дежурить сутки через трое.

У Баранова не было друзей, ведь друзья любят наведываться без стука. Для подозрительных соседей он регулярно устраивал «день открытых дверей». Любопытным старухам, заглянувшим в мастерскую, открывался вид на слесарный станок, увеличитель и бачки для проявки. Все самое интересное Баранов прятал в разобранном виде под стеллажами. Только подозрительный сосед-охотник продолжал считать, что Баранов ночью льет в сарае дробь.

Наконец в 1976 году, отпечатав очередной образец пятидесятирублевки, он не смог найти в ней отличий от настоящего полтинника. Подделку выдавал только Ленин на водяном знаке. «Я его лет на пятнадцать сделал моложе , - объясняет Баранов. - Старый не нравился». Можно было начинать обогащаться.

Но, как ни странно, Баранов не бросился печатать чемоданы денег. Даже милиция признает, что Баранов использовал свой денежный станок очень скромно. Единственным серьезным приобретением за все эти годы стал автомобиль. И то, по словам Виктора Ивановича, вся сумма была выплачена им из честных трудовых сбережений.

«В рестораны я не ходил, не курил, не пил, девчат у меня не было. И телевизора не было, был только маленький холодильник. Мне не нужно было, я занимался работой».

Все деньги уходили на изготовление нового оборудования. Родным поддельные купюры он не давал. «Жена однажды спросила, откуда деньги, - вспоминает Баранов. - Я сказал, что предлагаю свои изобретения заводам. Жене я много денег не давал: 25, 30, 50 рублей».

Параллельно с изучением монетного дела Баранов наблюдал за поведением продавцов на рынках, чтобы понять, как «ходят деньги». Например, торговцы рыбой всегда берут купюры мокрыми руками, у торговцев мясом руки часто бывают в крови. Кавказцы охотно берут новые хрустящие купюры. В результате Баранов пристроил 70 полтинников, после чего решил с ними завязать. Надоели фантики.

Король фальшивомонетчиков решил замахнуться на четвертной - самый защищенный и самый, по мнению Баранова, красивый казначейский билет СССР.

«Если б рубль был самый защищенный, я бы рубль сделал», - говорит Виктор Иванович, и мы ему верим. Не жадность погубила короля фальшивомонетчиков, а гордыня.

По уже знакомой технологии он мастерски воссоздал купюру и, напечатав достаточное количество денег (по предположениям милиции, около 5000 рублей), отправился сбывать их в Крым. И тут случился казус. Купив в Симферополе на улице у какой-то бабушки помидоры, он пошел к телефонной будке звонить, забыв портфель с деньгами. Уже отойдя на приличное расстояние, он понял, что произошло, и бросился назад. Но ни бабушки, ни тем более портфеля на месте не оказалось. Таким образом, торговля помидорами принесла в тот день шустрой жительнице Симферополя 5000 рублей чистого навара. А убитый горем Баранов отправился назад в Ставрополь запускать станок по новой.

Именно при создании новой партии четвертных маэстро допустил роковую оплошность. Закрепляя клише для создания защитной сетки, Баранов не обратил внимания на то, что клише перевернуто. В результате, отпечатав деньги, он обнаружил, что в месте, где у волны должен быть подъем, оказался спуск. Посчитав, что этого никто не заметит, он решил не браковать партию. Однако в одном из банков, куда в конце концов попала такая купюра, зоркий кассир разницу заметил и поднял тревогу. С этого момента, как пишут в триллерах, жить на свободе Баранову оставалось считанные месяцы.

«К моменту ареста у меня было разобрано все оборудование, - рассказывает он. - Собирался проехать по прудам и озерам и разбросать его там по частям. Не выкинул только потому, что апрель, грязь, не проедешь. И слава богу. А то пришлось бы водолазам искать эти части на дне водоемов».

Из Ставропольского СИЗО Баранова перевезли в Москву, в Бутырку. Ежедневно его навещали специалисты, которым он в течение двенадцати следственных экспериментов демонстрировал победу человеческого разума над Гознаком.

Технолог Гознака писал в своем заключении: «Изготовленные Барановым В. И. поддельные денежные билеты достоинством 25 и 50 рублей внешне близки к подлинным купюрам и трудно опознаваемы в обращении. Именно поэтому данная подделка являлась очень опасной и могла вызвать недоверие населения к подлинным денежным знакам».

Виктор Иванович охотно делился своими наработками. Двенадцать лет он таился, и вот наконец появились люди, способные оценить его талант и титанический труд. Король фальшивомонетчиков с радостью выдал рецепт своего раствора, травившего медь в несколько раз быстрее, чем это делалось в Гознаке (под именем «барановского растворителя» он использовался в производстве следующие 15 лет).

Для министра МВД Щелокова Баранов на десяти листах изложил рекомендации по улучшению защиты рублей от подделок… Наверное, еще много чего полезного сообщил Виктор Иванович компетентным органам, если учесть, что расстрельную статью ему заменили колонией, при этом дали на три года меньше максимального срока. «Мало денег напечатал, - предлагает свое объяснение гуманности суда Баранов. - А то расстреляли бы. Но знаете, что я вам скажу: лучше бы расстреляли. Я бы не мучился одиннадцать лет, когда руки трясутся от голода, снег, мокрые ноги и десять машин с бетоном, которые надо перекидать лопатой. Каждый день». На самом деле напечатал Баранов немало. порядка 30 000 рублей, но лишь малую толику этих денег он пустил в оборот, большая часть так и оставалась в сарае.

Срок Баранов отбывал в колонии особого режима Димитровграда Ульяновской области. Как настоящий пассионарий, он проявил свои таланты и там: «Я в газету писал. Выиграл однажды в конкурсе на лучшую статью по всем ИТК. Мне тогда прислали премию - 10 рублей. Был и режиссером - возглавлял самодеятельность. Хор у нас был триста с лишним человек, первые места семь лет подряд занимали». Декорации для своих постановок, будь то пулемет «Максим» или герб СССР, мигающий лампочками в такт декламируемым стихам, Баранов тоже делал сам.

Изобретатель колеса и клея

Вернувшись после заключения в 1990 году в Ставрополь, Баранов снова принялся за изобретательство. «Смысл жизни человека - творческий труд, - считает он, отмахавший одиннадцать лет кайлом. - Что мне было дано, я реализовал, пусть даже пришлось вынести много страданий и отсидеть».

У него по-прежнему не было друзей, первая жена развелась с ним на девятом году заключения, оставалось только изобретать. На заводе «Аналог», куда он вскоре устроился, Баранов предложил новый метод наращивания никелевой сетки в батарейках.

«Мне сказали тогда: «Да кто ты такой? Тут специалисты из Германии приезжали, ничего нового не придумали!» А я им пообещал, что они мне еще коньяк поставят. Так и вышло».

Потом Баранов открыл фирму «Франза» по выпуску духов. Сделал шесть бочек парфюмов по 200 литров каждая. Но через несколько лет фирма закрылась, не выдержав конкуренции с валом дешевой зарубежной парфюмерии. «Коробочки у них были красивые, а внутри - туфта».

Затем последовала череда новых изобретений: керамическая автомобильная краска, устойчивая к кислотам и щелочам, мебель из бумажных отходов, мебельный лак на водяной основе, клей-паста, легкий кирпич, лечебный бальзам. Кое-что из изобретений удавалось пристроить, за что-то получить авторские отчисления… Так и живет сегодня Виктор Иванович - в общежитии с молодой женой и ребенком. Скромно, зато с надеждой на признание.

Подождите, - говорим мы. - А где же легендарный одноколесный автомобиль? Покажите, как он выглядит. - Это тайна, - отвечает Баранов. - Тай-на! Колесо одно, выше человеческого роста, там могут сидеть и два, и четыре человека. Топливо обычное. И еще есть одно специальное устройство. Подробностей выведать не удалось.

Я вот о чем хотел с вами поговорить. - Виктор Иванович серьезно смотрит на нас. - Может, привлечь вас к моему самому последнему изобретению? В универмагах выносят вещи и продукты. Магазины несут колоссальные убытки. Есть системы с магнитами, которые звякают, но их легко можно обмануть. С моей системой уже ничего вынести не смогут. Для начала нужно 300 000 рублей. Вы даете деньги - мы патентуем систему и подписываем документы.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter .

» принадлежит сценаристу Лилии Ким , с которой дружит режиссер Егор Анашкин . Именно она придумала снять сериал о самом известном фальшивомонетчике советской эпохи и начала писать сценарий. Но жизненные обстоятельства у Лилии сложились так, что ей пришлось уехать в Америку, не завершив работу. Сценарий дописывала творческая группа проекта. У истории был хороший потенциал. Егору Анашкину главный герой изначально понравился своей неоднозначностью. С одной стороны, он злодей, поскольку занимается криминалом, но с другой - принимая во внимание тот факт, что ступить на преступную стезю его вынудили обстоятельства, - ему невозможно не сопереживать. Главный герой и сам мучается, оказавшись в безвыходной ситуации.

Где заканчивается правда и начинается художественный вымысел

История, рассказанная в сериале «Деньги», основана на реальных событиях, но по большей части все же является художественным вымыслом. Прототипом главного героя Алексея Баранникова стал изобретатель и художник Виктор Баранов , которого в СССР называли фальшивомонетчиком №1. Из его биографии были взяты только основные вехи: работал водителем, причем даже возил Горбачева, был изобретателем и пел оперные песни. История любви целиком и полностью была придумана сценаристами.

Представители канала ездили в Ставрополь и пытались найти дом, в котором жил Баранов. Из родственников уже никого там не осталось, а вот соседи оказались очень агрессивно настроены. «Это только в сериале главный советский фальшивомонетчик такой романтик, а в реальности все же он был не такой», - говорит режиссер сериала Егор Анашкин.

Утвержденный на главную роль Федор Лавров поначалу с головой окунулся в биографический материал, но вовремя остановился. «Я пересмотрел кучу интервью с Барановым, ходил в музей МВД, беседовал с разными людьми, которые занимались этой проблемой. Слава Богу, у меня было достаточно времени и удалось раскопать важные для себя факты. Я даже хотел ехать в Ставрополь, поскольку в интернете нашел сведения, что Баранов жив еще. Но Егор (режиссер сериала Егор Анашкин. - Прим. ред. ) отговорил меня от этой затеи, объяснив, что у нас не байопик, а придуманная история. Соблазн удариться в биографию поначалу у меня был. Но в итоге я взял в работу только характерные черты и детали», - вспоминает актер.

«Эта история не про деньги, а про любовь и про невозможность человеку быть счастливым. Мы старались ставить героев перед сложным выбором. Например, героиня Ольги Дыховичной работает милиционером, и ей кажется, что нельзя предать Родину вообще никогда и ни при каких обстоятельствах, поэтому и счастья у нее нет», - объясняет Егор Анашкин.

Ольга Дыховичная в сериале «Деньги»

«Реального прототипа у моей героини не было. Вполне возможно, что существовала какая-то симпатия в ходе расследования, но любовной линии, которая привела бы к изменению его хода, точно не было. Моя героиня - честный и доблестный человек, фанатик, и у нее нет другой цели в жизни, кроме как достичь победы в своем деле. Нина променяла личное счастье на службу. В какой-то момент ты ей сочувствуешь, но понимаешь, что она не имеет права рисковать собой и людьми», - делится Ольга Дыховичная , исполнительница роли Нины Филатовой в сериале.

О герое и его неоднозначности

«Мне кажется, что как персонажа Алексея Баранникова, конечно, стоит любить. Но однозначную оценку этой личности - герой он был или злодей - я бы давать не стал. Мир же не делится на черное и белое: есть множество оттенков. Человек тоже не одной какой-то краской нарисован. Поэтому навешивать ярлыки на людей в принципе неправильно», - объясняет свое отношение к главному герою «Денег» режиссер сериала Егор Анашкин.

Актера на главную роль искали долго - кастинг был масштабный. «Ситуация была неоднозначная. Нам казалось, что продюсеры захотят в сериал актера, которого зрители привыкли видеть в амплуа героя. А Федя (Федор Лавров. - Прим. ред. ) - он же неказистый… Многие в творческой группе сериала считали, что не утвердят его кандидатуру, ведь на главную роль нужен красавчик. К счастью, на канале пошли нам на встречу. Продюсеры согласились с нашим мнением, что лицо актера должно соответствовать персонажу, а не просто быть красивым. Я безмерно благодарен, что утвердили всех, кого я хотел», - рассказывает Егор Анашкин.

«Не могу сказать, что полностью оправдываю своего героя, но в первую очередь я ищу в нем человека, а не злодея и жулика. И очень важно отличать Баранова от Баранникова. Что касается художественного образа, то я буду биться за него до конца. А вот к Баранову у меня много вопросов. Но я снимаю перед ним шляпу, ведь не каждый может сделать такое. Он, определенно, был большого упорства человек», - говорит Федор Лавров, исполнитель роли Алексея Баранникова.

Актеру пришлось пройти большое количество проб, прежде чем его утвердили, и поправиться на семь килограммов до начала съемок. Лавров вспоминает, что, работая над этой ролью, он объедался. Кроме того, у Баранова была пышная шевелюра, а актер таковой похвастаться не мог. Тем не менее он отрастил волосы, чтобы соответствовать образу и приблизиться к прическам той эпохи.

Федор Лавров в сериале «Деньги»

Все-таки, несмотря на то, что сериал - произведение художественное и по большей части вымысел, реальный прототип главного героя Виктор Баранов был отправной точкой при создании образа на экране. Сейчас Федор Лавров уже похудевший и бритый, так как снимается в другом проекте.

Как печатали деньги для сериала

Традиционно для съемок берут отрывки из документальной хроники - кадры, на которых фигурирует госзнак. Но режиссер сериала Егор Анашкин был категорически против идти по такому пути. Поэтому начались поиски старой типографии, в которой сохранились печатные станки того времени. Нашли такую, причем она до сих пор функционирует, и заказали там тираж денег для сериала. Купюр напечатано было много. В общем, затратились, но зато показали процесс печатания денег со всех сторон.

Кадр из сериала «Деньги»

Что касается изобретенных Баранниковым станков, которые появляются в кадре, то они бутафорские, неработающие. «В конце концов, перед нами стояла задача фильм снять, а не деньги напечатать», - шутит режиссер Егор Анашкин. Реквизиторы использовали старые станки - дорабатывали их по необходимости.

«На съемочной площадке были консультанты, которые помогали понять процесс. Мы во все погружались. Ведь если этого не сделать, то как тогда сыграть? Конечно, вряд ли я смогу напечатать в домашних условиях пять тысяч. Здесь нужны колоссальные знания. Сам Баранов потратил на изучение процесса 10 лет и самостоятельно освоил 20 типографических и издательских профессий у себя в сарае, чтобы понимать, как сделать бумагу, как госзнаки, какие краски нужны и т. д. Но какие-то секреты я теперь знаю и могу по бумаге отличить фальшивку», - рассказывает Федор Лавров.

Как воссоздавали эпоху

Часть съемок проходила в Крыму. Одним из главных съемочных мест был легендарный московский ЗИЛ - Открытое акционерное московское общество «Завод имени И. А. Лихачева» (сокращенно - АМО ЗИЛ. - Прим. ред. ). Там снимали все кабинеты, которые фигурируют в сериале. «Это фантастическое место! Там нас не покидало ощущение, будто мы в Чернобыле. Казалось, люди, которые работали на заводе, были вынуждены сорваться с насиженных мест и больше не возвращались туда. И с тех пор все осталось нетронутым. Под одним из столов были женские туфельки, в которые могла переобуваться какая-то сотрудница, везде валялись ручки, бумажки, справки, значки, личные вещи. Осталась куча мебели и телефонные аппараты», - вспоминает режиссер сериала.

Федор Лавров и Ольга Дыховичная в сериале «Деньги»

«Одним из самых сильных впечатлений от съемок было то, что мы застали последние дни существования гиганта ЗИЛа. Я не ожидала, какого масштаба была та эпоха. Съемки на ЗИЛе напоминали фильм про апокалипсис. Представьте себе: большие коридоры, бумага, которую выдувало ветром… Все это, кстати, есть в сериале. Глядя на руины, понимаешь, как быстро может обесцениться труд многих тысяч людей», - делится впечатлениями от съемок на ЗИЛе актриса Ольга Дыховичная.

А вот завод, где по сюжету работает героиня Люда, реальный. Он находится в Московской области и до сих пор функционирует. Это стекольный завод. «Волга», на которой ездит Баранников, действительно того времени. И все остальные автомобили, которые зритель видит сериале, винтажные. Актеры сами ездили за рулем этих маши.

Ольга Дыховичная при работе над образом ориентировалась на свою маму. «Я помню, какие платья, туфли, прически она носила, - объясняет актриса. - Я привнесла в образ очки с диоптриями, так как поняла, что нужен аксессуар, который бы отличал меня от героини». В жизни Ольга очки не носит. Костюмы для актрисы были сшиты по лекалам той эпохи.

Федор Лавров и Ольга Дыховичная в сериале «Деньги»

Федор Лавров частенько после съемок выпрашивает головные уборы - как фетиш-талисман. Дома у актера собрана уже целая коллекция. Ходит он в этих головных уборах редко, например, в магазин может надеть. Костюмеров сериала «Деньги» Лавров тоже попросил отложить для него кепки, в которых он снимался.

«Съемочный процесс был действительно тяжелый, потому что надо было уложиться в сроки, наладить отношения с партнерами по площадке и делать сноску на правдивость воспроизведения. Но интерес перевешивал. Я хочу выразить огромную благодарность всей съемочной группе, потому что ребята работали за идею - работали, пока не падали. На площадке не было ни одного человека, к которому были бы какие-то претензии. Такую честную работу редко встретишь и в кино, и в театре. А если бы ее не было, то не было бы и проекта», - резюмирует Федор Лавров.

Подготовила Анна Прищепова

12 апреля 1977 года на колхозном рынке Черкесска к продавцу-адыгейцу обратился молодой мужчина с просьбой разменять две купюры по 25 рублей. В другое время торговец, возможно, и выполнил бы эту просьбу, но буквально накануне сотрудники милиции предупредили завсегдатаев рынка о необходимости сообщать обо всех подобных случаях.

Торговец вежливо отказал, а как только мужчина отошёл от него, поспешил к дежурившим на рынке милиционерам. Те нагнали неизвестного и проверили у него документы. Они оказались в порядке: Баранов Виктор Иванович , 1941 года рождения, житель Ставрополя. Но когда мужчину попросили показать содержимое портфеля, который был у него в руках, то в нём обнаружилось почти 2000 рублей новёхонькими 25-рублёвыми купюрами.

Баранова доставили в отделение, где на вопрос, кто он такой, мужчина спокойно ответил: «Я - фальшивомонетчик!» Так стало известно имя самого гениального изготовителя поддельных денег за всю историю Советского Союза.

Отличник, художник, водитель партийного лидера

Деньги Виктор Баранов полюбил ещё в детстве, однако вовсе не в том смысле, который вкладывает в это выражение большинство граждан. Мальчик собрал коллекцию старых банкнот, которые казались ему настоящими произведениями искусства. Витя интересовался тем, как они изготавливаются, но дальше простого любопытства дело тогда не пошло.

Виктор хорошо учился в школе, посещал художественную школу, писал картины и делал отличные копии с шедевров живописи, таких как, например, «Утро в сосновом бору» Шишкина .

После седьмого класса Виктор уехал в Ростов-на-Дону учиться в строительном училище. За год овладел специальностью плотника-паркетчика, хотел стать лётчиком. В аэроклубе стал заниматься парашютным спортом, совершил несколько прыжков. Баранов хотел пойти служить в ВДВ, но от этого намерения его отговорила мама. В итоге, закончив водительские курсы ДОСААФ, срочную службу Виктор Баранов проходил в автомобильном батальоне.

Профессия водителя оказалась удачным выбором - впоследствии Баранов устроился на работу в гараж Ставропольского крайкома КПСС, возя первых лиц региона, в том числе и будущего генсека партии, а затем президента СССР Михаила Горбачёва . Причём происходило это в ту пору, когда Баранов уже вовсю трудился над созданием собственной технологии производства денег.

«Был на сто процентов уверен, что ничего не получится»

Но мы забежали немного вперёд. Светлая голова Виктора Баранова всегда была полна идей. После армии он много раз предлагал различным предприятиям различные свои усовершенствования и изобретения. Его хвалили, но в жизни предложения не внедряли.

В СССР сложилась довольно странная ситуация - с одной стороны, государство всячески пропагандировало деятельность изобретателей и рационализаторов, но при этом большая часть их проектов оставалась лежать «мёртвым грузом». Предприятия, ориентированные на выполнение плана, не хотели тратить время на внесение каких-либо изменений в технологии производства, опасаясь, что это приведёт к временному снижению темпов выпуска продукции.

Баранова невостребованность собственных идей обижала. И тогда ради самоутверждения он решил взяться за освоение технологии, которой он интересовался ещё в детстве, - производства денежных знаков.

«Когда я начинал делать деньги, был на сто процентов уверен, что ничего не получится. Но было интересно проверить свои возможности», - вспоминал он много лет спустя.

Задача на самом деле была очень сложная. Сегодня информацию о различных технологиях можно почерпнуть на просторах интернета, но полвека назад Всемирной сети ещё не существовало. Баранов в поисках нужной литературы отправился в библиотеку, но там не было нужных книг по столь деликатному вопросу.

Но изобретатель был упрям и настойчив. Нужную информацию он добывал по крупицам, специально ездил в Москву, в библиотеку им. Ленина, для изучения полиграфической литературы, имеющейся там. В Ставрополе он бывал в типографии издательства «Ставропольская правда», где увидел клише высокой печати.

Технологию производства рублей изобретатель разрабатывал 12 лет

Баранов был абсолютным уникумом, совершенно непохожим на кустарей, рисующих дензнаки чуть ли не карандашами на коленке. Теоретическая подготовка и эксперименты заняли у него 12 лет. За это время он на профессиональном уровне овладел специальностями полиграфиста, художника, фотографа, химика, гравёра. Он сумел овладеть сложнейшей технологией производства бумаги с водяными знаками, причём продукция Баранова оказалась качеством выше, чем продукция Гознака, и изобретателю пришлось нарочно ухудшать качество, чтобы его купюры не бросались в глаза.

Лабораторию он создал в сарае собственного дома. Соседи периодически бывали там и не видели ничего подозрительного - самые важные части своего оборудования Баранов прятал в разобранном виде под стеллажами.

В 1974 году печатный станок Виктора Баранова был запущен в рабочем режиме. Первой его продукцией стали около полусотни 50-рублёвых купюр. Фальшивомонетчик запустил их в оборот и убедился - большинство не отличает его продукцию от выпускаемой Гознаком.

После этого Баранов занялся производством купюр номиналом 25 рублей. Такое решение следователям он объяснял так: банкнота в 50 рублей по степени защиты уступала 25-рублёвке, а его интересовала не нажива, а овладение техникой производства.

Вскоре Баранов добился своего - его купюры в 25 рублей стали почти неотличимы от настоящих и с лёгкостью сбывались им на рынках.

По подсчётам фальшивомонетчика, на это ему было нужно 30 000 рублей.

Спецслужбы подозревали ЦРУ и сотрудников Гознака

Свою продукцию он разменивал на рынках, получая на руки купюры Гознака. Жене на расходы Баранов выдавал только «государственные» деньги.

Как бы ни были хороши купюры изобретателя, сотрудникам Госбанка СССР удалось установить, что речь идёт о подделке, хоть и самого высокого качества.

К 1977 году по всей стране были обнаружены 46 фальшивых купюр пятидесятирублёвого номинала и 415 - двадцатипятирублёвого.

Дело было взято на особый контроль. Особое внимание было обращено на сотрудников Гознака - возникло подозрение, что к производству купюр может быть причастен кто-то из профессионалов. Другая версия предполагала, что вброс крупной партии купюр - спецоперация ЦРУ по подрыву экономики Советского Союза.

Советские сыщики умели работать. Сначала было установлено, что все фальшивки имеют единый источник происхождения. Затем стало ясно, что центром производства является Ставрополь, где обнаружено наибольшее количество подделок.

Кольцо вокруг Виктора Баранова сжималось, и, что самое удивительное, он об этом знал. Являясь внештатным сотрудником ОБХСС, он возил в рейды оперативников Александра Никольченко и Юрия Баранова , которые в это время уже вели поиски «банды фальшивомонетчиков». Но, как утверждал Виктор Баранов, расспрашивать милиционеров о подробностях поисков он не собирался, считая недопустимым «использовать дружеские отношения в свою пользу».

К апрелю 1977 года фальшивомонетчик решил, что свою деятельность пора свёртывать. Оборудование он разобрал, намереваясь развезти его по окрестностям Ставрополя и раскидать по болотам. Но неудачная попытка сбыть ещё несколько купюр в Черкесске помешала этим планам.

«Денежные билеты близки к подлинным и трудно опознаваемы»

После задержания Баранова следователи отказывались верить в то, что производство денег он наладил в одиночку. Считали, что бывший водитель крайкома партии - мелкая сошка, которая берёт всё на себя, дабы выгородить «главарей банды».

Но после того, как в сарае у него дома был найден печатный станок оригинальной конструкции, а также пять тетрадей с описанием многолетних исследований, к Баранову отнеслись серьёзнее.

Из Москвы в Ставрополь прилетела группа экспертов, на глазах которых он создал на бумаге водяные знаки, прокатал высокую и глубокую печать, обрезал лист и нумератором нанёс казначейский номер.

Обратно в Москву эксперты улетели вместе с Барановым, который, оказавшись в столичном СИЗО, много и охотно рассказывал о своих разработках и технологиях. Глава МВД СССР Николай Щёлоков получил от него письмо на 10 листах с рекомендациями по защите денег от подделок.

Общался Баранов и с технологом Гознака, который выдал следующее заключение: «Изготовленные Барановым В. И. поддельные денежные билеты достоинством 25 и 50 рублей внешне близки к подлинным купюрам и трудно опознаваемы в обращении. Именно поэтому данная подделка являлась очень опасной и могла вызвать недоверие населения к подлинным денежным знакам».

Вряд ли технолог испытывал восторг от Баранова - неприятно сознавать, что тебя, за спиной у которого стоят возможности целого государства, способен положить на лопатки самоучка с лабораторией в стареньком сарае. Тем не менее часть оригинальных разработок «фальшивомонетчика № 1» затем была внедрена на Гознаке.

В тюрьме Баранов руководил самодеятельностью

В Советском Союзе производство фальшивых денег считалось тяжким преступлением, и многие фальшивомонетчики поплатились за него жизнью. Эта участь вполне могла постигнуть и Виктора Баранова.

Но суд учёл всё - и то, что Баранов сотрудничал со следствием, и то, что действовал он в одиночку, а не в составе криминальной группировки, и то, что объёмы произведённых купюр были относительно невелики (33 454 рубля, из которых сбыты были 23 525 рублей).

В итоге Виктора Баранова приговорили к 12 годам лишения свободы.

В исправительно-трудовой колонии города Димитровграда Баранов заведовал художественной самодеятельностью, которая регулярно занимала первые места на конкурсах среди подобных заведений.

Когда большая часть срока прошла, фальшивомонетчика перевели отбывать остаток срока в уральский посёлок Колва, что неподалёку от Соликамска. Здесь он удивил всех, создав уникальный портрет Ленина размером четыре на девять метров, который был виден за несколько километров.

В 1990 году Виктор Баранов вернулся в Ставрополь. Страна менялась, и изобретатель, отдавая дань времени, занялся бизнесом - производством женских духов и ароматизаторов белья из натуральных масел. Продукция Баранова была оригинальной и качественной, но выдержать конкуренцию с копеечным китайским ширпотребом не смогла.

«Доллары можно печатать элементарно, как заваривать кофе»

Журналисты, периодически приезжающие к Баранову, всегда задают вопрос: почему он не уехал за границу, где, благодаря своим разработкам, мог бы легально заработать миллионы. Изобретатель в ответ пожимает плечами и говорит, что деньги как таковые его никогда не интересовали. Единственная их ценность заключается в возможности изобретать что-то новое.

Удивительная штука, но и в новой России от изобретений Виктора Баранова чаще всего отмахивались. Его технологии казались бизнесменам, стремящимся получать прибыль здесь и сейчас, слишком мудрёными и заумными.

Как-то Баранова спросили, почему при своём таланте он делал только советские рубли, а не американские доллары. Главный фальшивомонетчик СССР усмехнулся и ответил, что ему это было просто неинтересно: «Доллары можно печатать дома элементарно, как заваривать кофе».

Думаю, все согласятся: нам категорически пора подбивать азы самых первых, звериных истин, возвращаться к полувековой давности хрестоматиям за напоминаниями о том, «что такое хорошо и что такое плохо», к сказке «Репка» за реабилитацией понятия коллективизма, к «Сказке о рыбаке и рыбке» за memеnto о неминуемости разбитого корыта, коли будешь не по чину вожделеть и жрать в три горла. Двадцатилетие безвременья и морального релятивизма расшатало-разболтало и в конечном итоге сбило общенародный нравственный прицел: в обиход прочно вошло если не прямое сочувствие, то неосуждение, подобострастная готовность оправдания предательства из шкурничества ("ах, так может Иуде нужны, жизненно необходимы были эти тридцать сребренников — детишкам на молочишко, маме на лекарствие?») или ресентимента ("Швабрин мстил тиранше-Екатерине за загубленную в глуши молодость, а семейству капитана Миронова — за поруганную любовь!»). Аплодисменты срывал социал-дарвинист профессор Преображенский, слезу выжимал срежиссированный Режисом Варнье рывок из совка за колбасой — вплавь через Чёрное море, благородное негодование подогревали невыносимые мучения академика от физики, вынужденно рисковавшего, но не рискнувшего ради аспирантуры для талантливого студента чёрной икрой на собственном бутерброде ("до чего доводила людей сволочная система, да на Западе никогда бы, ни за что бы…!») Личное благополучие как-то бочком, незаметно, тушуясь, влезло на самый верх шкалы не просто жизненных, но нравственных ценностей и там вольготно, ножки свесив, обосновалось; словосочетание «жизнь по-человечески», утратив всё этическое наполнение, окончательно слилось с savoir-vivre, а девиз «люби себя, чихай на всех, и в жизни ждёт тебя успех» стал восприниматься безо всякого почти — буквально.

Осознанные художественные попытки переломить тенденцию с тех пор неизменно терпели если не творческое, так дидактическое фиаско: постники, смиренники, праведники, страстотерпцы и герои, предлагаемые пореформенным кино, иногда торжествовали морально, но никогда — в житейском, важнейшем для нового зрителя плане, а потому никогда не рассматривались тем же зрителем как ролевые модели. Своеобразным апофеозом новорусского видения праведничества стал фильм Учителя «Край»: выйдя с его премьерного показа, одна из «ночных ведьм», летчица, дважды герой Советского Союза, назвала режиссёра сволочью за то, что тот, в обход русской, доброй, жертвенной, невероятной сильной нравственно бабы, отдал по сюжету немке, вражине, главный, ценнейший послевоенный ресурс — ладного, справного, потной мусклой сверкающего с экрана мужика. Потому что если кто этический прицел свой за лихие с тучными и сохранил в более или менее боеспособном состоянии, так это те люди, и они безошибочно чувствовали ползучую аморальность сценарных раскладов, обделяющих своих и правильных в пользу чужих и ушлых.

Перелом, как ни странно, произвела Лилия Ким — сценаристка, работающая сейчас в Голливуде. Едва ли не в первый раз за четверть века работница органов оказалась в её истории не только самой кристальной, самой во всех смыслах порядочной, самой умной и самой профессиональной фигурой, но и самой привлекательной относительно современной системы координат, самой успешной в житейском плане, получив финале за честно, стойко, бескомпромиссно выполненную работу чины, ордена, машины, дачи, и — престижное, солидное, каменно-стенное супружество. При этом следователь Гознака Филатова — отнюдь не умозрительный морализаторский идеал. Изыск Дыховичной-актрисы, уже, кажется, сравнимый с изыском блистательной её землячки Ирины Метлицкой, тоже минчанки, тоже пришедшей в кино из матшколы, её стильная, ломкая худоба, кипящий холод её игры, профессиональная, на грани фола, жёсткость и непримиримость её персонажа, не приемлющего никакого словесного тумана, никакой полутени, знающего прекрасно, что именно в полутени ухабится всякая тварь — вызывают у зрителя, если верить публичным обсуждениям, порой завистливую неприязнь, порой унылость сознания собственного несоответствия, порой — смешанное с восхищением отторжение. И всегда — недвусмысленное «верю!» Едва ли не первое в пореформенном кино «верю» в титанического, намного превосходящего масштабом окружающую среду персонажа.

Поскольку окружающая среда «Денег» — как будто списана из рассказов Леонида Бежина, в свою очередь списавшего под копирку пропись обыденности, ровесником которой был. Это жизнь, где, получив дипломы, «начинают „вовремя получать, перед праздниками приносить и на демонстрациях размахивать“, где по-настоящему живут только в „неприсутственные“ дни, а остальные отрывают, комкают в кулаке и выкидывают в урны, как листки календаря. В общем, классическое лосевское «был как бы мир, и я в нём как бы жил с мешком муки халдейского помола; мне в ноздри бил горелый комбижир, немытые подмышки Комсомола». Маленькая, но существенная для восприятия разница взгляда Анашкина на этот мир состоит, однако, в том, что смотрит он не извне, страдальчески нюхая гнусные подмышки вместе с благоуханно приподнятым над нестерпимым обиходом лирическим героем, но изнутри, беря на себя ответственность и за запах из подмышек, и за то, что пригорел комбижир. Иррациональный, гротескный вещизм, массовым психозом охвативший поздний Союз, едва ли не впервые за весь пореформенный период вызывает у авторов не заинтересованное сопереживание, но с брезгливой жалостью смешанное недоумение.

Ведь по сценарию выходит, что на скользкий путь Алексея Баранникова толкнула не столько даже система, выславшая его из столиц, не нуждающаяся в его изобретениях. Одиночка, самородок, он, в общем, достаточно философски относится к бесперспективности бодания с неповоротливым, не различающим никакой отдельности Левиафаном, и живёт себе, благо система снабжает необходимейшим, не особенно напрягая, оставляя свободными множество интеллектуальных и душевных валентностей, чтобы творить — для себя, как и творят все истинные художники. Зуд, гон, грызь пробуждает в нём именно позднесоветская вещная хищность, под её напором он и разменял последний грош души на фальшивые, виртузно выполненные фальшивые четвертаки.