Глобальный кризис: причины, направления, пути решения. Этнический кризис и габитус адыгства Глобальный этнический кризис

ЭТНИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

Конфликты, связанные с обострением межнациональных взаимоотношений, стали непременным атрибутом современного мира. Они вспыхивают на всех континентах нашей планеты: в странах как развитых, так и развивающихся, в областях распро­странения любых религиозных учений, в районах с разным уровнем достатка и образования.

Многочисленные очаги этнических конфликтов - от глобальных (курдский, палестинский, косовский, чеченский) до локальных и точечных (бытовые противоречия между людьми раз­ных национальностей в пределах города, поселка, села) - рождают нестабильность, которую все труднее сдерживать в рамках государственных границ. В противостояния этнических групп по­чти всегда в той или иной степени вовлекаются и соседние этносы, а зачастую и отдаленные центры силы, включая таких масштабных геополитических игроков, как США, Россия, Великобритания, Индия, Китай.

Понятиеконфликт в переводе с латинского означает «столкновение». Признаки конфликта проявляются в столкновении сил, сторон, интересов. В качестве объекта конфликта могут выступать как фрагмент материальной, социально-политической или духовной реальности, так и территория, ее недра, социальный статус, распределение власти, язык и культурные ценности. В первом случае формируется социальный конфликт, во втором - территориальный. Этнический конфликт, проходящий между этносами - группами людей, имеющих общность исторического и культурного фундамента и занимающими определенный пространственный ареал, - это конфликт территориальный.

Весь комплекс связанных с ними проблем изучаетгеографическая конфликтология - научное направление, исследующее природу, сущность, причины возникновения конфликтов, закономерности их протекания и развития на основе взаимодействия с пространственными (географическими) факторами. Географичес­кая конфликтология использует знания философии, истории, социологии, правоведения, политологии, психологии, этнологии, биологии, экономики, политической географии и геополитики, физической и социальной географии.

Любому конфликту присуще неравномерное развитие во времени. Периоды латентного (скрытого) его развития сменяются отрезками открытого противостояния участников конфликта; в это время происходит его актуализация, когда резко возрастает активность противоборствующих сторон, многократно увеличивается количество политических акций, случается и переход к во­оруженным действиям.

По мнению российского исследователя конфликтов В.Авксентьева, переход латентного периода в актуализированный начинается обычно с высказывания одной из сторон по поводу неудовлетворенности своим положением и намерения его изменить. Оглашение неудовлетворенности и является первой фазой актуализированного конфликта. За ней следуют фаза отказа, то есть отрицания, по крайней мере, одной из сторон конфликта самого существования проблемы, фаза нагнетания конфликта, фаза встречи (признание его наличия обеими сторонами, начало консультаций и переговоров) и фаза урегулирования конфликта. Последние фазы могут фиксироваться только в конфликтах угасающих, уменьшивших свой разрушительный потенциал.

Как и любое другое общественно-политическое явление, этнический конфликт развивается по определенным законам и инициируется специфичными факторами, в числе которых можно выделить объективные и субъективные. К группе объективных относятся те факторы, которые существуют относительно независимо от общественного сознания. Самый яркий пример подобного рода - природный фактор.

Все то, что способствует развитию конфликта, связано в единый комплекс. Активное проявление одного-двух факторов без поддержки остальных не способно сформировать сколько-нибудь серьезный этнический конфликт.

Важную, а часто и решающую роль в процессах возникновения конфликтов играетэтноконфессиональный фактор . Основной составляющей любого этнического конфликта является кризис этнического самосознания (политологи и конфликтологи называют его кризисом идентичности). Он проявляется в изменении этнической, конфессиональной (религиозной) и политической самоидентификации людей, в усилении влияния националистических группировок и объединений, нарастании их политической активности.

Многие государства мира заинтересованы в создании единой наднациональной общегосударственной идентичности, которая на основе единого языка, единых символов и традиций смогла бы консолидировать все этнические, конфессиональные и социальные группы страны. В однонациональных (моноэтнических) государствах, таких как Япония, Норвегия или Португалия, эта проблема уже практически решена. Названные страны уже с конца XIX в. находятся на таком уровне этнической консолидации, который получил на Западе название «национальное государство» (nation-state), то есть в них наблюдается практически полное совпадение этнической и государственной (гражданской) самоидентификации.

Впервые термин «национальное государство» был употреблен в конце XVIII в. применительно к Франции. Суть этого понятия в том, что все население страны определяется как единая нация, не имеющая этнических различий в рамках единого государства. Лозунг, под которым протекает этот процесс, гласит: «Каждой нации - государство. Каждому государству - национальную сущность». Следует, однако, заметить, что эта идея далека от повсеместного воплощения. Как справедливо отмечают многие исследователи, этнически однородное национальное государство - это идеаль­ное представление, так как в реальности почти каждое государство имеет более или менее выраженные меньшинства и в современном этнически перемешанном мире задачу построения хрестоматийной модели национального государства можно назвать утопичной.

Жизненная ситуация показывает, что сегодня этносы искусственно разделены на две группы. Меньшая их часть составляет элитарный клуб, отождествляемый с международным сообществом и всеми его институтами. Представители другой, более многочисленной группы этносов существуют на правах этнических меньшинств в многонациональных государствах и ограничены в возможностях непосредственно участвовать в деятельности международного сообщества. Слабым утешением непредставленных на внешнеполитической арене народов воспринимается существование нескольких международных организаций этнических меньшинств, наподобие Ассоциации народов Севера или Организации непредставленных наций и народов (в нее входят 52 участника, включая Абхазию, Башкортостан, Бурятию, Гагаузию, Косово, Иракский Курдистан, Тайвань).

Наибольшую сложность межэтнические отношения имеют в многонациональных (полиэтничных) государствах. В одних - централизованных некоторые этнические группы столь велики, что постоянно пребывают в центре общественно-политической жизни, диктуют свои интересы, выдвигают стандартизированную культуру, построенную на своем национально-культурном фундаменте, пытаются ассимилировать меньшинства. Именно в таких государствах складывается наибольший потенциал для конфликтов, так как доминирующая группа выдвигает претензии на исключительный контроль общегосударственных институтов, что вызывает ответную реакцию у национальных меньшинств.

Указанная модель межэтнических отношений господствует в Иране, Индонезии, Мьянме и ряде других стран. В некоторых из них стремление консолидировать все население страны в единую нацию на фундаменте доминирующего этноса ставит под сомнение само существование других этнических групп (Например, в Турции курды официально именуются «горными турками»).

При дисперсном типе многонационального государства насе­ление состоит из небольшого числа этнических групп, каждая из которых слишком слаба или малочисленна, чтобы доминировать. В результате единственный приемлемый для всех вариант - достижение межэтнического согласия (правда, временами довольно хрупкого и часто нарушаемого). Такая система сформировалась, например, во многих африканских странах, где крайне разнородный этнический состав - наследие колониальных границ (Нигерия, Танзания, Гвинея, Демократическая Республика Конго и др.).

Дискриминация национальных меньшинств может носить различные формы: ограничение или даже запрет национального языка и культуры, экономический зажим, переселение с этнической территории, уменьшение квот представительства в управленческих структурах государства и др. Практически во всех странах Востока удельный вес представителей разных этносов в системе власти далеко не соответствует удельному весу данного этноса среди всего населения. Как правило, численно преобладающие этносы (персы в Иране, пенджабцы в Пакистане, сингалы в Шри-Ланке, малайцы в Малайзии, бирманцы в Мьянме и т.д.) на всех этажах власти имеют непропорционально высокое представительство, а большинство остальных этносов - непропорционально низкое.

Основные требования большей части национальных движений, участвующих в этнических конфликтах, сводятся к трем направ­лениям:

1) культурное возрождение (создание широкой культурной автономии с использованием в органах местного самоуправления и образования родного языка);

2) экономическая самостоятельность (право распоряжаться природными ресурсами и экономическим потенциалом, локализованным в пределах этнической территории);

3) политическое самоуправление (учреждение национального самоуправления в границах этнической территории или ее части).

Диапазон требований этих движений определяется степенью развитости и сложности структуры этноса, его внутренней социальной дифференциацией. Лидеры более «простых» этнических общностей, сохраняющих пережитки родоплеменных отношений, обычно выступают с однозначными требованиями пре­доставления независимости и/или изгнания всех «чужаков» (например, лидеры национального движения в Ассаме). У более крупных и развитых этносов спектр выдвигаемых требований значительно шире: в них преобладают требования культурной и национально-территориальной автономии, предоставления экономической самостоятельности и политического самоуправления, что подтверждается, например, ситуацией, сложившейся в Каталонии.

Ряд этносов требуют расширения прав вплоть до образования собственной государственности. Однако если на деле руководствоваться принципом полного самоопределения (вплоть до отделения) для каждого этноса, то из этого следует малооптимистическая перспектива постепенного распада всех многонациональных государств мира до той поры, пока каждая этническая группа на планете (а их 3-4 тыс.) не заимеет своего государства. По мнению американского ученого С. Коэна, уже через 25 - 30 лет число государств может увеличиться в полтора раза. В итоге на карте мира будет более 300 суверенных государств.

Отличие конфессиональной формы конфликтообразования от этнической заключается в том, что на первый план здесь выступает не этническое самосознание, а религиозное. Нередко противники в конфликте даже принадлежат к одной и той же этнической группе. Например, приверженцы сикхизма в этническом отношении - пенджабцы. Они конфликтуют с пенджабцами-индуистами (в Индии) и пенджабцами-мусульманами (в Пакистане).

Религия оказывает существенное влияние на всю культуру этноса. Иногда конфессиональные различия играют решающую роль в этногенезе. Например, боснийцы, сербы и хорваты, проживающие в Боснии и Герцеговине, говорят на одном языке и до этнических чисток первой половины 1990-х гг. чересполосно жили в пределах единого ареала. Не исключено, что в скором времени по религиозному признаку расколется пока еще сохраняющий единство пенджабский этнос. По крайней мере, уже сейчас пенджабцы, исповедующие сикхизм, говорят на языке пенджаби, пенджабцы-индуисты - на хинди, а пенджабцы-мусульмане - на урду.

Классические очаги этнических конфликтов с ярко выражен­ной главенствующей ролью религиозного фактора представляют собой Палестина, Пенджаб, Кашмир, Южные Филиппины (районы проживания мусульман-моро). Религиозная составляющая конфликта смешивается с этнической на Кипре (мусульмане турки-киприоты против христиан греков-киприотов), на Шри-Ланке (индуисты-тамилы против буддистов-сингалов), в Северной Ирландии (католики-ирландцы против выходцев из Англии и Шотландии - протестантов), в индийском штате Нагаленд (христиане-нага против основного населения Индии - индуистов) и др. Существует, правда, немало очагов конфликтов, где проти­воборствующие стороны - единоверцы: Каталония, Приднестровье, Белуджистан и др.

Тесно взаимодействует с этноконфессиональнымсоциально-экономический фактор. В чистом виде он не способен привести к возникновению серьезного этнического конфликта, иначе бы любой ареал, отличающийся в экономическом отношении, был бы очагом межэтнического противостояния.

Зависимость интенсивности конфликта от уровня экономиче­ского развития не определить однозначно. В мире существуют очаги этнических конфликтов как сравнительно экономически развитые (Каталония, Квебек, Приднестровье), так и хозяйственно депрессивные (Чечня, Косово, Курдистан, Чьяпас, Корсика).

Мотивировка высказываемого этносом неудовлетворения сво­им экономическим положением может быть разной. Этносы, живущие в относительном достатке и благополучии, зачастую выказывают неудовольствие сложившейся практикой неоправданно высоких отчислений из их региона в общегосударственный бюджет. Как считают лидеры этих национальных движений, под прикрытием деклараций о гармоничном и сбалансированном экономическом развитии страны происходит обворовывание региона. При этом чем заметнее экономические диспропорции между наиболее и наименее развитыми областями страны, тем большие суммы изымаются из хозяйственно благополучных регионов, что вызывает резкое неприятие ими «регионов-нахлебников».

Этносы, населяющие экономически отстающие ареалы, высказывают претензии по поводу того, что управляющие структуры или международные организации не считаются с плачевным положением в их хозяйстве, не дают кредитов на его развитие, не видят нужды простого населения. Повышение планки выдвигаемых экономических требований, перерастающее временами в прямой экономический шантаж, по расчетам лидеров конфликтующего этноса способно привести к более выгодному перераспределению бюджетных средств, международной помощи, более справедливой налоговой политике. Иногда участники конфликта рассчитывают на нетрадиционные экономические источники, такие как доходы от контрабанды разными видами товаров, в том числе оружия и наркотиков, захват заложников с целью выкупа, поборы с соплеменников, добившихся успехов в бизнесе.

Социально-экономический фактор играет немаловажную роль в формировании и развитии баскского конфликтного узла, ярко выражен в индийском Ассаме и индонезийской Ириан-Джае.

В процессах зарождения и эволюции этнических конфликтов немаловажное значение имеетприродный фактор. В основном его действие проявляется в виде природных границ, которые нередко служат барьерами между соседними этносами, рубежами межэтнических столкновений и войн. В качестве подобных естественных границ могут выступать горные хребты, крупные реки, морские проливы, труднопроходимые участки суши (пустыни, болота, леса).

С одной стороны, природные границы минимизируют контакты между враждующими этносами, что снижает конфликт-ность взаимоотношений, с другой стороны, способствуют психологической отчужденности этнических групп, проживающих по разные стороны барьера. Природные границы ранее были одним из основных факторов, закладывавших направление этнических границ, тем самым определяя этническую карту региона. Природная доступность территории обусловливает уровень экономического развития. Если государство не обладает уровнем благосостояния Швейцарии, в пределах которой, кстати, очень много разнообразных природных границ, то природные рубежи приведут к определенным затруднениям контактов с некоторыми территориями, что негативно скажется на их экономическом развитии.

В сравнении с другими конфликтогенными факторами природные границы наименее пластичны и практически неизменны". Реально можно лишь несколько улучшить связи между противоположными сторонами природного рубежа (строительство горных и морских тоннелей, сооружение мостов, создание морских и воздушных маршрутов, преобразование пустынь и тропических джунглей и др.), однако полностью устранить различия в экономическом и геополитическом положениях едва ли возможно.

В формировании крупных очагов этнических конфликтов велика рольгеополитического фактора. Основная форма его проявления - геополитические разломы между протяженными цивили-зационно-историческими и военно-политическими массивами. Концепции геополитических разломов различного направления и конфигурации стали в последнее время популярными в научной среде. Наибольшую известность получила модель американца С.Хантингтона. Зоны разломов характеризуются политической нестабильностью, противостоянием стратегических интересов крупнейших геополитических сил, здесь часто возникают конфликты.

Наглядным примером действия этого фактора служит балканский мегаконфликт и его составляющие - этнические конфликты в Косово, Боснии и Герцеговине, Хорватии, Западной Македонии, Черногории. Уникальность балканского узла состоит в том, что через него проходят сразу три геополитических разлома: между православно-славянской и исламской цивилизациями (в настоящее время наиболее конфликтогенный), между православно-славянской и европейско-католической цивилизациями и между европейско-католической и исламской цивилизациями. Каждая из трех сторон конфликтного узла испытывает сильное вмешательство внешних сил. США, Великобритания, Германия и другие страны НАТО поддерживают хорватов и мусульманские народы (косовских албанцев и боснийцев). Православные же сербы фактически оказались в изоляции, так как их традиционные внешнеполитические покровители (в том числе и Россия) менее настойчиво и последовательно защищают их интересы на международной арене.

В каждом крупном этническом конфликте противостоящие стороны соблюдают коллективные интересы, выработка которых возможна лишь при наличииорганизующего и управляющего субъекта. Таким субъектом может быть национальная элита, более или менее крупная общественная организация, вооруженные формирования, политическая партия и др.

Такие тесно вовлеченные в конфликт политические организации существуют во многих странах мира. Это, например. Курдская рабочая партия в Турецком Курдистане, «Тигры освобождения Тамил-Илама» на тамильском севере Шри-Ланки, Армия освобождения Косово, Организация освобождения Палестины и др.

В странах развитой парламентской демократии национальные движения действуют открыто, свободно участвуя в выборах различных уровней. Однако некоторые наиболее одиозные и экстремистские организации, в отношении которых доказана их причастность к кровавым преступлениям, запрещены. Тем не менее даже в этих случаях у национальных групп имеется возможность открыто выражать свои интересы.

Националистические общественные организации отражают интересы и настроения стремящихся к расширению своего влияния периферийных элит. Такие этнократические элиты формируются в основном тремя путями. Во-первых, в новую национальную элиту может трансформироваться существовавшая при прошлом режиме государственно-управленческая номенклатура (примеры:

большинство стран СНГ, страны бывшей Югославии). Во-вторых, такая элита может быть представлена новой националистической интеллигенцией (преподавателями, писателями, журналистами и др.), не обладавшей ранее властью, но в определенный момент почувствовавшей возможность ее приобретения (страны Балтии, Грузия). В-третьих, этнократическая элита может сформироваться из конгломерата сражающихся за национальную независимость полевых командиров и мафиозных главарей, как это произошло в Чечне, Сомали, Афганистане, Таджикистане, Эритрее, Мьянме.

Рано или поздно в среде этнократической элиты появляется харизматический лидер национального движения - такой, например, как был Я. Арафат для Палестины или А. Оджалан для Курдистана, концентрирующий в своих руках все силы, задействованные для выполнения намеченных целей. Лидер представляет интересы своего движения на различных уровнях, возглавляет переговоры с противоборствующей стороной, добивается международного признания.

Лидер национального движения - это потенциальный глава новообразованного государства. Роль такой личности в конфликте порой очень велика. В некоторых странах сепаратистские движения проходят скорее не под флагами тех или иных этнических либо конфессиональных групп, а под боевыми штандартами того или иного громкого имени.

Неправомерно, однако, абсолютизировать роль лидера в процессе борьбы территории за суверенитет. Без широкого круга единомышленников, четкой иерархичной партийной структуры, поддержки национальной элиты лидер остается бунтарем-одиночкой.

Среди факторов, способствующих развитию сепаратизма, нельзя не упомянутьисторический фактор. Если этническая группа, выдвигающая требования о самоопределении или автономии, прежде имела свою государственность или самоуправляющиеся институты, то у нее гораздо больше моральных оснований их возродить. Во многом именно по этой причине балтийские республики бывшего СССР за все время своего существования были районом наиболее четко оформленных националистических процессов. Похожие проблемы теперь могут встать и перед Российской Федерацией, ряд субъектов которой, например Татарстан, Тыва, Дагестан (последний в виде раздробленных феодальных владений), ранее имели свою государственность.

Ни один из факторов сепаратизма не имеет такого определяющего значения для перехода конфликта из латентной в актуализированную форму, какфактор общественной мобилизации. Без активного участия населения любой район проявления дезинтеграционных тенденций вряд ли имеет основания стать очагом сепаратизма. Под мобилизацией населения понимается способность определенных политических групп к активным действиям по достижению своих экономических, политических и национальных интересов. Чем выше политическое самосознание в обществе, тем выше и его мобилизация. Рост мобилизации влечет за собой и рост политической активности населения, показателями которой являются увеличение числа демонстраций, митингов, забастовок, пикетирований и других политических акций. В итоге высокая мобилизация населения может привести к дестабилизации политической жизни и даже к вспышкам насилия.

Уровень мобилизации в различных социальных группах обычно неодинаков. Особо непримиримые позиции в отношении путей разрешения конфликта - экстремизм - господствуют в маргинальных слоях населения. Именно в них ощущается недостаток культуры и образования; прежде всего эти социальные группы в наибольшей степени подвержены частичной или полной безработице.

По мере развития конфликта происходит расширение поля действия общественной мобилизации. В момент его возникновения наиболее мобилизованной группой становится национальная интеллигенция, которая путем воздействия на широкие слои на­селения через средства массовой информации повышает мобилизацию всего этнокультурного сообщества. Интересно, что в таких ситуациях особенно сильную дестабилизирующую роль играет ориентированная на этническое возрождение гуманитарная интеллигенция, в то время как техническая чаще всего выступает в качестве стабилизирующего фактора.

Большое значение при изучении очагов нестабильности имеет понятие «пороговый критический уровень мобилизации», за пре­вышением которого следует открытая фаза конфликта. В целом такой порог выше в более развитых регионах планеты (Европа, Америка) и снижается в менее развитых (Африка, Азия). Так, национально-культурная дискриминация тамилов в Шри-Ланке привела к крупному вооруженному конфликту, а подобные действия, осуществляемые правительством Эстонии в отношении русскоязычного населения, не породили даже близкой по интенсивности реакции.

Мобилизация некоторой группы населения обычно зависит от количества ресурсов, находящихся под общественным контролем (главным образом трудовых) и от политической организации. Формы организации групп разнообразны и включают как политические партии, так и другие общественные структуры: национально-культурные движения, освободительные фронты и др. В любом случае для каждой общественной группы, способной повысить свою мобилизацию, должны выполняться следующие условия:

1) общая идентификация группы;

2) общее самоназвание, хорошо известное как членам, так и не членам группы;

3) определенные символы группы: эмблемы, лозунги, песни, униформа, национальная одежда и др.;

4) наличие в группе определенного круга лиц, авторитет которых признается всеми членами группы;

5) закрепленное за группой собственное контролируемое пространство;

6) наличие общего имущества (деньги, оружие и другие средства борьбы);

7) осуществление верхушкой группы контроля за деятельностью всех членов группы.

Все существующие в мире очаги этнических конфликтов были образованы в результате сложения действия перечисленных выше факторов.

Введение к работе

Актуальность исследования. Растущая экономическая и технологическая взаимосвязанность государств, ускорение процессов интернационализации социальной жизни, политики, культуры делают современный мир целостным и в определенном смысле неделимым. В то же время возрастающее стремление к самоиндентификацни стран, народов и групп населения делают его все более неустойчивым и малопредсказуемым. Текущие изменения в политической и этнической географии мира становятся столь важными, что их иногда сравнивают с процессом, начавшимся после Вестфальского мирного договора 1648 года, который явился поворотным пунктом в формировании современных государств. Так, только шестьдесят из нынешних ста девяноста государств существовали в канун XX века. С другой стороны, лишь в первой половине 90-х годов ООН приняла в свои члены более двадцати новых государств.

Как бы не относиться к масштабам предсказываемых перемен на политической карте мира, обещающим стать одним из самых впечатляющих феноменов новейшей истории, ясно одно: в глобальном смысле национально - этническая проблема может стать и уже становится одной из самых болезненных. Некоторые авторитетные ученые (S.Amin, V.Barelay, W. Connor, B.Shafer, В,Иорданский и др.) говорят о реальном глобальном этническом кризисе, уже охватившем планету. Неконтролируемые национальные эмоции, которые в зависимости от конкретных обстоятельств приобретают формы обоснованного национального самоутверждения или агрессивного национализма, приводят к драматическим коллизиям практически на всех континентах и особенно на периферии мировой цивилизации. Наиболее. пронизано конфликтностью (явной, латентной или потенциальной) восточное патриархальное общество. Причем национально-этническая напряженность

здесь усиливается распрями на религиозной, клановой, патронажно-клиенгельной почве. В первую очередь это относится к странам тропической Африки, где внутриплеменные и межплеменные отношения пронизывают всю общественную жизнь. Здесь практически нет ни одной страны, где этнонационализм не проявлялся бы в той или иной форме.

Неотъемлемой частью глобального этнического кризиса стали в последние годы противоречия на территории бывшего СССР, прежде успешно подавлявшиеся союзным центром и бескомпромиссно загонявшиеся им вглубь. Речь идет о национально-этнических распрях, противостоянии внутри наций, разобщенных по региональному или-клановому признакам, территориальных спорах, сепаратизме, автономистских движениях и т.д.

Важность междисциплинарного научного осмысления современных национально-этнических процессов вполне очевидна и не нуждается в особой аргументации. Но в растущем потоке публикаций, посвященных проблемам нынешнего этапа обострения межэтнического соперничества, работы географического характера обнаружить нелегко, к^к будто тысячи крепчайших нитей вовсе и не связывают этнос с территорией - важнейшим операционным базисом географической науки, с окружающей средой; словно географическая интерпретация межэтнических отношений вовсе и не занимает важное место в теории этногенеза, разработанной Л.Н. Гумилевым и "взбудоражившей" научную общественность в последние годы. Удивляться этому не стоит, поскольку в отечественной географической науке до сих пор вообще отсутствовали конкретные социально-исторические исследования (именуемые на западе "case-studies") межэтнических отношений в рамках бывшего СССР. В условиях резкого обострения межнациональных отношений, распада СССР и угрозы дезинтеграции самой России разработка этно- и политико-географических подходов в состоянии помочь прогнозировать динамично меняющуюся

зтно-политическую дифференциацию общества, а также поиску путей разрешения межэтнических противоречий.

Предмет исследования составляют процессы соперничества в современном мире (в том числе - в постсоветском геополитическом пространстве), широко известные под названием "глобальный этнический кризис" и идентифицирующиеся с одной из наиболее острых и трудноразрешимых проблем, вставших перед человечеством в конце XX века. Предмет исследования носит ярко выраженный междисциплинарный характер, что не только позволяет, но и побуждает обратиться к нему представителей географической науки, ранее, обычно дистанцировавшихся от участия в научном осмыслении этих вопросов современности.

Географический (этногеографический. этногеополитический") объект исследования составляет иерархия социальных, национально этнических образований различного ранга; этнос - полиэтнический конгломерат -страна (прежде всего бывший СССР) - субрегион (континент или его часть) - мир в целом. Те или иные аспекты исследования касаются различных уровней этой иерархии. В ряде глав и разделов процессы обострения национально-этнических отношений рассматриваются на более мелких таксономических уровнях (административный район, город и т.д.).

Теоретической основой диссертации я вились труды широко известных в мире специалистов (в первую очередь российских) по межнациональным отношениям, философов, политических лидеров. Фактический материал был почерпнут из российских и зарубежных периодических изданий, официальных статистических источников ООН, аналитических трудов, или же явился результатом собственных наблюдений и размышлений диссертанта.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые сформулирован географический подход к изучению этнических кризисов: с этко-, социально- к политико-географических позиций, проанализирована

і природа этнических противоречий; выявлены изменения географических условий и факторов межэтнических конфликтов под влиянием новых глобально-региональных экономических, социальных, геоэкологических и политических взаимодействий; дан комплексный анализ характера современных сдвигов в геополитической обстановке в пределах постсоветского пространства.

Цели диссертации - определение места географии в системе междисциплинарных попыток осмысления одной из наиболее важных глобальных проблем современности, поиск геопространственных связей между этническими конфликтами и факторами, их вызывающими, на основе предложенного географического подхода к изучению этнических кризисов.

Для достижения этих целей потребовалось решить следующие задачи:

Предложить и обосновать географическую интерпретацию этнических
. процессов;

проследить развитие научных представлений о взаимоотношениях этносов и территории (природы);

обобщить имеющиеся в литературе и предложить свои подходы к сущности так называемых "провоцирующих" факторов этнонационализма и осмыслить их с позиций географической науки;

проанализировать связь проявляющихся очагов межнациональной вражды с новым геополитическим положением России.

Практическая значимость работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы как теоретическая и методическая база для развертывания географических исследований этнических кризисов на территории бывшего СССР;, в проведении конкретных прогнозных этногеографических разработок в процессе принятия политических решений и осуществлении региональной политики; в преподавании курсов этногеографии, географии населения, политической географии и т.д.

Апробация работы . Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на Герцшовскнх чтениях РГПУ им. А.И. Герцена (1994, 1995), конференции молодых ученых университета (1995), Всероссийской научной конференции "Экологическая безопасность и социально-экономическое развитие регионов России" (г. Саранск, 1994).

Структура ди ссертации обусловлена логикой поставленных в ней целей и задач и включает в себя введение, три главы (глава 1 - "Этнические процессы и география"; глава II - "Этнические кризисы: "провоцирующие" факторы и их географическое осмысление"; глава III - "Этнические кризисы на территории бывшего СССР: геополитический аспект"), каждая из которых заканчивается краткими выводами, а так же заключение и библиографический список. Она содержит /^йтраниц текста, г? рисунков, Jb таблиц. Список литературы вхлючает^?7 наименований на русском, английском и других языках.

Научная обоснованность идейного начала глобализации рассматривается в статье как первостепенное условие развития глобализации в направлении формирования динамичной глобальной системы. Исследуются причины кризиса, наблюдаемого ныне в трех подсистемах: политической, правовой и экономической. Выдвигается тезис о том, что главная проблема заключается в системе норм и базовых ценностей глобальной системы. Также приводятся основные принципы соответствующей деятельности в направлении разрешения проблемы.

The scientific validity of the ideological foundations of globalization is considered in the article as the prime condition of development of globalization in the direction of formation of the dynamic global system. The article explores reasons of the crisis observed in three subsystems nowadays: political, legal and economic. The author introduces the thesis that the main problem consists in the system of norms and basic values of global system. Basic principles of the corresponding activity in solution of the problem are also discussed.

Процесс формирования глобальной структуры - глобализация

Процессы ускорения темпов сближения границ, расширения экономических, энергетических, технологических и информационных связей, названные глобализацией, ставят политических и юридических акторов, ответственных за контроль над системными процессами, перед необходимостью действовать в единой системе.При этом для субъектов, играющих главную роль в этом процессе, важно не остаться в стороне от этой системы. Сформировавшаяся глобальная политическая, правовая и экономи­ческая система создает благоприятную возможность для решения ряда гуманитарных глобальных проблем (демографической, продовольственной, экологической и т. д.). Другими словами, формирование глобальной структуры или процесс глобализации протекает по сле­ду­ющей схеме: повышение темпов развития экономических, технологических и информационных отношений ® укрепление политико-правовой организации ® культурная, гуманитарная и экологическая глобализация.

Глобальные ценности как основа глобальной структуры

Сказанное выше не должно быть понято так, будто глобализация, ведущая к созда­нию глобальной системы, суть объективное явление, имеющее своим началом научно-технический прогресс и другие экономические процессы. Подходя к проблеме именно с таких позиций, некоторые авторы считают глобализацию не политическим, а социально-эконо­мическим феноменом (Иноземцев 2008). Вместе с тем объективно обусловленная глобализация, которой пытаются следовать политики в своей стратегии, есть опасное, непредсказуемое, разнонаправленное явление, ведущее к созданию непрогрессивных, нецивилизованных структур (в настоящее время подобные структуры встречаются на международной арене). Структуризация, организация, в том числе и политическая, стремящаяся к контролю над всеми процессами, обязательно должна опираться на такую социально-философскую концепцию, которая содержала бы в себе не только политические цели и принципы, но и морально-духовные ценности. Очевидно, что в идеале глобализация должна привести не к глобальному хаосу и кризису, а к действенной, динамичной и стабильной глобальной структуре.

Для построения системы и обеспечения ее долговечности политические цели и амбиции, содержащиеся в идее, на которую опирается концепция глобальной системы, должны учитывать как современные реалии, так и закономерности исторических процес­сов, потенциал выдвинутых самой историей международных политических акторов, пери­о­дически реализующих идею всемирного господства. В противном случае с усиле­ни­ем/ослаблением мощи государства в исторически кратчайшие (исчисляемые десятилетиями) сроки система может столкнуться с кризисом или потребуется замена еще несформировавшейся структуры новой.

С другой стороны, чтобы обеспечить формирование глобальной системы, конкре­ти­зировать ее структуру, морально-духовные критерии, заключенные в исходной концеп­ции глобальной системы, должны обладать способностью к социализации во всех куль­тур­ных регионах мира, быть востребованными населением этих регионов.

Провал глобализации демократических ценностей

Одной из главных причин неэффективности базовых ценностей современной гло­бальной системы явилась попытка обобщения, придания принципам и процедурам того или иного государственного устройства как некой гуманистической идее общечело­ве­ческого характера. Еще Аристотель указывал на научную несостоятельность попыток применения универсальной структуры (например, демократии. - В. Г. ) к различным странам. Другой причиной следует признать попытки манипулирования этими идеа­ли­зи­рованными принципами государственности, превращения их посредством силового давле­ния или уступок в инструмент обеспечения собственных интересов в межгосударственных отношениях. Иными словами, еще одной причиной неэффективности базовых ценностей современной глобальной системы является стремление возвести идею, неспособную к обобщению, до уровня международных правовых норм и использовать ее затем в целях дискредитации.

Демократические ценности не стали общечеловеческими. По тем или иным объективным и субъективным причинам (нелегитимный характер власти, стремление отдельной личности или группы насильственным образом оставаться у власти; обеспечение существующим правительством интересов сильных держав в регионе и как ответная реакция - защита этого правительства международными политическими игроками [Египет] и т. д.) применение подобной системы в некоторых странах Европы и Азии, Среднего Востока, Латинской Америки не представляется возможным как на данном этапе, так и в перспективе. Однако если народ не является источником власти, если не реализуется общенародная воля, то не может быть и речи о демократии. Представляет интерес то обстоятельство, что государства - приверженцы принципов глобализации во имя обеспечения своих интересов в регионе и сохранения международных связей вынуждены смириться со сложившейся ситуацией. Оправдывая, по сути дела, забвение демократических ценностей, эти силы подвергают опасности глобальную систему, основанную на данной идее. С другой стороны, в ряде стран вследствие их географического расположения и регио­нальных позиций, с учетом демографических показателей и исторически существующих проблем в отношениях с соседними странами процесс демократизации может представлять угрозу национальной безопасности, территориальной целостности, внутрен­нему порядку и стабильности. По этой причине смену правительств этих стран нельзя рассматривать как проявление демократии. Таким образом, указанные ценности потен­ци­ально не способны приобрести статус общечеловеческих.

Видимая структура и причины кризиса

Ряд исследователей и экспертов склонны рассматривать глобальный кризис как историческое следствие глобализации. В этом случае глобализация воспринимается как общность, унификация, размывание границ (экономических, культурных, идеологических и т. д.). Однако независимо от степени унификации отношений, углубления межгосударственных отношений и взаимосвязи разных регионов мира подобная целостность не в состоянии обеспечить функционирование глобальной системы как единого государства, поскольку разнородность, суверенитет международных субъектов сохраняются. В то же время кризис, возникший в политической, правовой и экономической структурах госу­дарства, нельзя объяснять его культурной или экономической общностью. Если госу­дарство переживает кризис во всех своих подсистемах (политической, экономической и правовой), то очевидно, что проблема заключается в отсутствии согласия и гармонии как в системе ценностей, норм и правил, так и между указанными тремя подсис­те­мами. Подрывая связи между указанными тремя подсистемами, индивидуальные и групповые интересы ставят систему не только перед угрозой распада, но и, самое главное, способствуют отчуждению основополагающих ценностей. То же самое происходит и с глобальной системой. В настоящее время во всех данных системах наблюдаются кризисные явления. Поэтому восстановить систему на основе отчужденных норм и ценностей представляется невозможным.

Падение авторитета приоритетных ценностей и последовавшее за этим падение авторитета международного права (спровоцированное доминирующими политическими силами, отодвинувшими ценности на задний план ради защиты собственных стратегических, экономических, религиозно-психологических, групповых и индивидуальных интересов) приводят в конечном счете к политико-правовому и экономическому кризису. Экономические процессы могут разворачиваться только на основе устойчивого и долгосрочного доверия. В свою очередь долгосрочное доверие зиждется не на противостоянии, а на текущих стратегических и региональных интересах и ценностях.

Сохранение доминирующими силами авторитета и роли приоритетной ценности связано с выдвижением на передний план проблемы ее защиты, что в свою очередь возможно лишь в процессе соперничества данной ценности с другими ценностями. Если устранение противоположности первоначально и сопровождается резким скачком глобальной экономики, развертыванием глобализационных процессов вокруг одной ценности (в течение 20 лет после окончания холодной войны), то в дальнейшем лишенная своей противоположности и нашедшая закрепление в праве ценность начинает отчуждаться, терять свой авторитет. Идеологический вакуум представляет угрозу реально протекающим процессам, становится источником серьезного и неизбежного кризиса (достаточно сослаться на случаи, когда политические силы в ряде стран не защитили ценности от пося­гательств, применялись двойные стандарты в отношении базовых принципов меж­дународного права и т. д.).

Приоритет текущих стратегических экономических интересов крупных экономических структур, олигархических группировок в ущерб идеологическим и правовым принципам ведет к усилению власти олигархов как в экономике, так и в политике, что в свою очередь способствует ослаблению и развалу вместе с нормами и самих глобальных струк­тур. Монополизация олигархической группировкой как экономики, так и политики (невозможно обеспечить устойчивость экономической власти, не монополизировав политику) вызывает апатию наряду с политикой и в экономике. Апатия в политике, праве и экономике ведет к утрате доверия к международным организациям, доминирующим политическим, правовым и экономическим структурам. Необходимость обеспечения своих интересов в условиях утраты легитимности вынуждает к применению силы (например, США в Ираке).

Глобальный экономический кризис является не просто международным политико-правовым кризисом, а выступает как продолжение политико-экономического кризиса внутри самих ведущих государств мира. И нынешний экономический кризис также явля­ется следствием монополизации политической системы экономическими олигархами этих стран.

Если в политико-правовой сфере причиной кризиса явилась невозможность уни­вер­сализации демократических принципов, то в экономической сфере этой причиной стала либерализация экономики, нашедшая свое выражение в преобладании в экономике последних десятилетий либеральных ценностей.

Рост виртуальных финансов, не подкрепленных материальными ресурсами, падение авторитета экономических ценностей, норм и правил организации бизнеса, углубление экономических различий между слоями населения при отсутствии опоры на культурно-интеллектуальный потенциал, апатия и утрата веры в принцип экономической справедливости, в эффективность предпринимательства и перспективы деловой актив­ности, рост безработицы и сокращение производства, ведущая роль одних и тех же акторов в глобальной экономической системе и т. д. - все это привело к комплексному проявлению всемирного экономического кризиса.

Если и политическая система государства, и международные политические отношения превращаются в руках ведущих игроков в средство, а макроэкономические и международные экономические процессы контролируются олигархическими группировками, то это значит, что кризис на деле первоначально возник в рамках политической системы. Монополистическая деятельность определенной олигархической группировки, не имеющей надстройки, и создание ею виртуальных финансов, лишенных соответствующей материальной опоры, падение производства и рост инфляции закономерным образом ведут к кризису.

Вероятность распада глобальной структуры

Глобальный политический кризис развивается по двум направлениям: 1) Сохранение существующего положения международных организаций. Отсутствие ре­форм может впоследствии привести к потере шансов организации на сохранение, а попытка организоваться вновь чревата большими трудностями. Мир в таком случае погрузится в хаос; 2) Рост давления великих держав, требующих предоставления юридически оформленного контроля над ситуацией в мире, проталкивание ими в этих целях своих сторонников в Совет Безопасности и другие организации, что может довести сопер­ни­чество между ними до опасного уровня. В свете сказанного новая организация должна опираться на нормы и принципы, на основе которых в дальнейшем можно было бы держать под контролем процессы и обеспечить должный порядок в мире, даже несмотря на то, что эти принципы и порядок могут служить определенным политическим целям.

Безусловно, следует принимать во внимание удельный вес политических игроков, вовлеченных в этот процесс, определить долю их участия в нем. В противном случае никакая норма и никакие стандарты не будут иметь юридической силы. Однако это участие должно иметь нормативно-правовое обеспечение. При этом нормы должны быть отобраны таким образом, чтобы данные субъекты взяли на себя лишь благие обязательства, служили бы миру и порядку.

Пути выхода из глобального кризиса

То обстоятельство, что кризис охватил всю глобальную структуру, выдвинув на передний план проблему норм и принципов каждой подсистемы (политической, эконо­мической, правовой), делает необходимым создание новой философско-идеологической системы с соответствующими организационными структурами и международно-правовой базой или реконструкцию уже имеющейся. Речь идет о разработке новой идеологической системы и средств ее конкретизации, опирающихся на синтез и совершенствование христианско-демократических ценностей Европейского союза, исламских и регио­наль­ных принципов, лежащих в основе Организации Исламской конференции, и конфу­ци­анства, являющегося опорой китайской государственности. При этом актуализируется проблема разработки единой философской концепции. Этой цели служат научные изыска­ния С. Халилова, в частности поиски им «общечеловеческого идеала», стремление разработать философскую концепцию «Восток - Запад» (Халилов 2004). Новая философская система, опирающаяся на культурно-духовные проявления ислама, буддизма и христианства и характеризующаяся общечеловеческим содержанием, должна акцентировать внимание на общих ценностях ислама, буддизма и христианства и обрести духовно-нравственную форму, обладать общечеловеческой силой. В дальнейшем на основе этой философии должны быть разработаны политические принципы, предложена структура, найдены пути правового обеспечения, преобразования ценностей в нормы.

В качестве общих и высших ценностей должны выступать не демократические принципы и процедуры, а культурно-духовные, интеллектуальные критерии, такие как гуманизм, толерантность, общечеловеческие ценности и др. Основным критерием, предъявляемым к подсистемам - государствам, должен быть гражданский, легитимный, соци­альный и светский характер власти. В основу формирования власти должен быть поло­жен критерий ее прогрессивности. Ревизия ценностей не должна производиться в форме технической процедуры, допускающей формализм, искажения, фальсификации и манипуляции.

Литература

Иноземцев, В. Л. 2008. Современная глобализация и ее восприятие в мире. Век глобализации 1: 31-44. (Inozemtsev, V. L. 2008. Modern globalization and its understanding in the world. Age of Globalization 1: 31–44).

Халилов, С. С. 2004. Восток и Запад: на пути к общечеловеческому идеалу. Философские этюды. Баку: Университет «Азербайджан». (Khalilov, S. S. 2004. East and West: On the way to the universal ideal. Philosophical Essays. Baku: Azerbaijan University).

Отсутствие теории адыгства имеет другие, еще более масштабные негативные следствия: заметно снизилось качество восприятия и оценки адыгской культуры в целом. В трудах наших ученых (философов, социологов, литературоведов, языковедов, фольклористов) она предстает как набор плохо организованных и неупорядоченных элементов, без этических ориентиров и опор, составляющих ее смысловую доминанту, без "зашифрованных" в адыгстве системных связей и отношений. Вне поля зрения оказались, помимо адыгства, такие тесно с ним связанные базовые ценности, как готовность действовать в интересах другого - хьэтыр, эмпатия - гущIэгъу, благодеяние - псапэ, способность или искусство понимания - зэхэщIыкI, искусство находиться среди людей - цIыху хэтыкIэ, чувство меры - мардэ, этический иммунитет личности - цIыхум и нэмыс, этический страх - шынэ-укIытэ и др. Преобладает, одним словом, умозрительный подход.

Однако и попытки преодолеть его, обращаясь к новым теориям, понятиям, не спасают положения, если нет достаточно глубокого анализа повседневной практики этического мышления и поведения. Чаще всего это только отдаляет от нас живую картину адыгской действительности.

Мне видится во всем этом непростительно беспечное и расточительное отношение к ценностям культуры. Игнорирование роли адыгства в динамике социальной жизни, в формировании базовой личности общества равносильно игнорированию роли конфуцианства в китайской или буддизма в индийской культурах.

Угрожающие формы и масштабы приобретает в этих условиях профанация духовного наследия. Адыгская Культура, в том виде, как она официально преподносится, реализуется, транслируется и в малой степени не отвечает мощной заявке, которую сделала в свое время культура феодальной Черкесии. Во всем: в характере поселений и жилищ, в одежде и в поведении, в музыке и танцах, в поэзии и прозе - признаки упадка. И, пожалуй, в первую очередь - это упадок вкуса. Адыгская, и прежде всего кабардинская, культура утратила свойственную ей красоту и гармонию, величавую сдержанность и законченность. Насколько велика традиционно значимость адыгства в этической рационализации мира и в конструировании социальной реальности, настолько велики и губительны следствия его вытеснения на периферию духовной жизни. Без всякого преувеличения это гуманитарная катастрофа, на что все чаще и чаще, и вполне справедливо, обращают внимание некоторые исследователи (Болотоков 1995; Унежев 1997). "Самая страшная опасность для любой нации, - пишет В. X. Болотоков, - таится в уничтожении генофонда и национального духа, когда народ, отказываясь от сознательного национального мышления, предпочитает погрузиться в океан бессознательного, стать огромной толпой, развращенным и разложившимся сбродом" (Болотоков 1995: 111).

Налицо, иначе говоря, основательное расстройство преемственности социальных практик, кризис социальной, и прежде всего этнической идентичности. В вопросе о том, как трактовать, осваивать, развивать культурные традиции, нет необходимой ясности, твердо установленной позиции, что сводит к минимуму эффективность нравственного воспитания и образования. И это неудивительно: в ту нишу сознания (дискурсивного и практического), которую традиционно занимает адыгство, вторгается и постепенно разрастается, оттесняя этику, пустое пространство морального невежества, негативизма, апатии.

В итоге теряют смысл и дискредитируются многие культурные инициативы и конструктивные идеи. На наших глазах меняются к худшему представления о нравственном, эстетическом качестве и гигиене повседневного мышления, общения, поведения. Адыгcкий социум не ощущает в полной мере своего активного и зримого присутствия в мире, в его действиях нет, как прежде, спокойной уверенности, стремления и готовности выявить себя в облагороженной форме. Изменился к худшему даже внешний облик адыгов, утрачена, предана забвению традиционная "культура себя", согласно которой устанавливалось, как и в соответствии с какими критериями человек должен заботиться о себе, "строить", "конструировать" свой внутренний мир, свою внешность и поведение - свою публичную идентичность. Распущенность и самопопустительство - неизбежные следствия самой тенденций упадка и дискредитации культуры.

Я связываю все это с системным, и в том числе этническим, кризисом, в котором находится адыгcкое общество. Этнический кризис, как я его представляю,- состояние социума, при котором существенно меняются, приходят в упадок или резко снижают свою действенную силу его этновоспроизводящие признаки и механизмы: язык, культура, психология, национальная государственность, территория, этнонимические обозначения и т.д. Иссякают, иначе говоря, ресурсы: воспроизводства этнической системы, ослабевает контроль за соответствием сознания и социальных практик основным параметрам социальной идентичности. Плохо воспроизводится в этих условиях базовая личность общества.

Этнический кризис, как явствует из вышеизложенного, знаменует определенный рубеж в биографии, в историческом развитии народа, когда осуществляется эволюционный выбор - между прежней и новой идентичностью, а порой - между бытием и небытием, жизнью и гибелью этноса. Но это не единовременный акт, а процесс, который длится иногда десятилетия, даже столетия. Он имеет свои стадии (стадии кризиса), свои спады и подъемы и является в этом смысле определенной эпохой в истории народа.

Таким, весьма напряженным и драматичным, периодом стали в истории адыгского народа последние три столетия. Это период стагнации, разрушения и затем медленного угасания адыгской цивилизации, связанный, - конечно, не во всем, но во многом, - с началом и эскалацией, ходом и последствиями русско-кавказской войны. В числе основных звеньев кризиса, четко обозначившихся к настоящему времени, я выделяю особо:
1) геодемографический кризис;
2) кризис национальной государственности;
3) этнонимический кризис;
4) кризис языка;
5) кризис культуры и базовой личности (См. об этом: Бгажноков 1999).

Однако и в таких весьма неблагоприятных условиях адыгская этика выполняет - по инерции, главным образом - возложенные на нее регулятивные функции. Это, говоря иначе, система принципов и навыков структурирования социального пространства и организации деятельности, получившая название габитуса (от лат. habitus - состояние, свойство, расположение, характер) (См. об этом: Bourdieu 1990: 53). Габитус адыгства приспособлен объективно к достижению определённых результатов, но иногда без видимой сознательной нацеленности на эти результаты. С другой стороны, перед нами такое измерение бытия социума, в котором границы настоящего раздвинуты настолько, что вмещают в себя прошлое и будущее. Адыгская этика - не столько часть истории народа, сколько постоянно действующий механизм преобразования прошедшего и будущего в настоящее. Предрасполагая к правильному, удачному - сообразующемуся с наличной ситуацией и с опытом прошлого - переходу из одних состояний в другие, она помогает справляться с непредвиденными, постоянно меняющимися жизненными ситуациями и проблемами.

Габитус адыгства - неотъемлемая часть основной (базовой) личности адыгского общества. В массе черкесского населения трудно найти человека, не признающего этику высшей культурной ценностью, не сознающего свою к ней причастность. Как самое тяжкое обвинение или обидный упрек воспринимается фраза: Адыгагъэ пхэлъкъым - "Нет в тебе адыгства". Известны структурные единицы, принципы, - механизмы адыгской этики. Таких механизмов, дополняющих и усиливающих друг друга, очень много, но наибольшее значение приобретает человечность - цIыхугъэ. Вслед за человечностью выделяются: почтительность - нэмыс, разумность - акъыл, мужество - лIыгъэ, честь - напэ. На почве этих Ценностей и возникает адыгство, как внутренне согласованная система принципов культурной самоорганизации личности и общества.

Не получив научного обоснования и представления, оставаясь практически нелегитимным институтом, адыгство существует реально - в многообразии морально-этических понятий и категорий, в логике моральных суждений и оценок, используемых в практике повседневной жизни. Это виртуальная и вместе с тем ультимативная реальность, предопределяющая тенденцию и формы развертывания актуальной реальности. Адыгство служит мерилом духовно-нравственного качества жизни, смысла и назначения бытия человека в мире.

Это не снимает ответственности за изучение внутреннего устройства адыгской этики, за ее объективацию, сигнификацию, легитимизацию. Ослабленное этническим кризисом адыгское общество не воспроизводит в полном объеме габитус адыгства, что нарушает преемственность социальных практик, негативно сказывается на всех сферах деятельности. Нельзя полагаться на стихийное, не сопровождающееся стратегическим расчетом действие заключенных в этике механизмов духовного производства. Необходимо выработать систему долгосрочных мер осмысленного и целенаправленного использования ресурсов адыгской этики. Этому, как было сказано, должно предшествовать научное исследование ее специфических свойств и возможностей. Нужно показать в деталях, как именно устроен механизм адыгства и как действует он в типовых социальных условиях.

Актуальность этой задачи еще и в том, что адыгский этнический социум находится в состояние неустойчивого равновесия и неопределенности: когда трудно предсказать, что ожидает его в будущем, какие пути развития будут избраны. В такие периоды, называемые точкой бифуркаций (Пригожий 1985: 118), возникают некоторые параметры новых решений, в том числе и сознательно инициированных. Я уверен, что наилучшие условия создает для этого экспериментальный диалог с природой и обществом, основанный на гуманистических принципах адыгской этики. Необходимо познать и освоить адыгство как главный и незаменимый ресурс и механизм культуры мира, как систему универсальных и невероятно эффективных возможностей социального становления и развития.

1 из 18

Презентация на тему: Глобальный Этнический кризис

№ слайда 1

Описание слайда:

№ слайда 2

Описание слайда:

№ слайда 3

Описание слайда:

Общее определение ЭтноконфликтаЭтноконфликт - ситуация, в которой каждая из сторон стремится занять позицию, несовместимую и противоположную по отношению к интересам другой стороны, в которой так или иначе проявляется этническая идентичность сторон. Таким образом, Этнический конфликт - это особая форма социального или политического конфликта, обладающего некоторыми особенностями:в конфликтующих группах усматривается разделение по этническому признаку;стороны ищут поддержки в этнически родственной или этнически дружественной среде;в отдельных видах этноконфликтов этнический фактор стремится к политизации;новые участники солидаризируются с одной из сторон конфликта исходя из общей этнической идентичности, даже если эта позиция им не близка;этноконфликты чаще всего не являются ценностными и происходят вокруг тех или иных объектов и интересов групп.

№ слайда 4

Описание слайда:

№ слайда 5

Описание слайда:

Конфликтообразующие факторы Исповедование принципа тождественности государственных и национальных границДвижение этносов к самоопределениюДвижение этносов к образованию суперэтносов Экономическая борьба за землю, жилье в городах, природные ресурсы и т.дНеуправляемое демографическое развитие в странах «третьего мира» Ассимиляционные процессы и депопуляция этноменьшиств«Старение» наций в государствах с развитой рыночной экономикойЭкологические факторы Вера в особые отношения этноса «с верховным божеством»

№ слайда 6

Описание слайда:

№ слайда 7

Описание слайда:

№ слайда 8

Описание слайда:

Россия и глобальный этнический кризис 1Неотъемлемая часть глобального этнического кризиса - межнациональные конфликты на постсоветской территории. Это не международные конфликты в традиционном смысле этого понятия, поскольку зарождались не в международной сфере, а в рамках единого государства. В то же время, строго говоря, сегодня они уже не являются внутренними, потому что с распадом СССР произошла их фактическая интернационализация.В СССР проживало свыше 100 народов, поражавших своим разнообразием - языками и религией, уровнем развития и историческим наследием, культурной ориентацией, численностью населения и размерами занимаемой территории. Эти особенности сочетались до последнего времени весьма причудливо. Так, православие исповедуют и грузины, имеющие древнюю историю, уникальный алфавит, неповторимую культуру, и чуваши - тихий крестьянский народ на Волге, говорящий на языке тюркской группы. В Прибалтике можно встретить ревностных католиков литовцев со сравнительно высокой рождаемостью и близких финнам лютеран эстонцев с крайне низкой рождаемостью и т. д.

№ слайда 9

Описание слайда:

Россия и глобальный этнический кризис 2Многие люди старшего поколения выросли в убеждении, что народы СССР обладали полным равноправием и суверенитетом и что за годы советской власти они достигли «невиданного расцвета». К большому сожалению, это не соответствует действительности. В годы перестройки выяснилось, что национально государственное устройство страны нуждается в совершенствовании, правовой статус национальных автономий оказался не вполне справедливым, права народов, репрессированных во время сталинского произвола, требуют восстановления. По существу нерешенными оказались и вопросы защиты национальной самобытности малочисленных народов, а также народностей, не имеющих или проживающих вне границ своих национально территориальных образований.Обострились и межнациональные распри на территории самой Российской Федерации (42). Однако с точки зрения национальных интересов России, ее территориальной целостности и обороноспособности важное значение имеют и приграничные конфликты (Таджикистан, Нагорный Карабах, Грузия и др.).

№ слайда 10

Описание слайда:

№ слайда 11

Описание слайда:

Глобальный этнический кризис Важность научного осмысления современных национально этнических процессов вполне очевидна и не нуждается в особой аргументации. Заметим только, что в растущем потоке публикаций, посвященных проблеме обострения межэтнического (и межрелигиозного) соперничества, все чаще встречаются работы географического характера, свидетельствующие о том, что тысячи нитей связывают этнос с территорией (а в основе теории этногенеза, разработанной Л. Н. Гумилевым и взбудоражившей научную общественность в последние годы, лежит именно географическая интерпретация межэтнических отношений).

№ слайда 12

Описание слайда:

Экология и этнические расприЭти о экологические конфликты чаще всего рассматриваются в литературе под международным, а не межэтническим углом зрения. Но понятия «национальный интерес» и «государственный интерес», как уже отмечалось, по смыслу их применения очень часто совпадают. Большинство международных экологических конфликтов в сущности являются межнациональными. Действительно, претензии скандинавских государств - Норвегии, Швеции, Дании, Финляндии и Исландии к ФРГ и Великобритании, заводы которых в Руре, Бирмингеме и других местах служат источниками кислотных дождей, можно рассматривать и сквозь призму межнациональных отношений, равно, как и бесконечные споры между США и Канадой по поводу трансграничных перемещений дымовых облаков. Не только международный, но и межнациональный характер имела авария на Чернобыльской АЭС, так как образовавшиеся радиоактивные осадки были обнаружены на севере Европы (в Норвегии и Швеции), на крайнем западе (в Великобритании) и на юго-западе (во Франции).

Описание слайда:

По характеру субъекта террористической деятельности, терроризм делится на:Неорганизованный или индивидуальный (терроризм одиночек) - в этом случае теракт (реже, ряд терактов) совершает один-два человека, за которыми не стоит какая-либо организация (Дмитрий Каракозов, Вера Засулич, Равашоль и др.);Неорганизованный или индивидуальный (терроризм одиночек) - в этом случае теракт (реже, ряд терактов) совершает один-два человека, за которыми не стоит какая-либо организация (Дмитрий Каракозов, Вера Засулич, Равашоль и др.);

№ слайда 16

Описание слайда:

Террористические организации, деятельность которых в России запрещена14 февраля 2003 Верховный суд РФ признал террористическими 15 организаций, после чего их деятельность на территории России была запрещена:«Высший военный маджлисуль шура объединённых сил моджахедов Кавказа»«Конгресс народов Ичкерии и Дагестана» (обе созданы в Чечне и возглавлялись Шамилем Басаевым и Мовлади Удуговым)«Аль-Каида» (Усама бен Ладен, Афганистан)«Асбат аль-Ансар» (Ливан)«Аль-Джихад» (Египет)«Аль-Гамаа аль-Исламия» (Египет)«Братья-мусульмане» (Египет)«Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» («Партия исламского освобождения»)«Лашкар-и-Тайба» (Пакистан)«Джамаат-и-Ислами» (Пакистан)«Талибан» (Афганистан)«Исламская партия Туркестана» (бывшее Исламское движение Узбекистана)«Джамият аль-Ислах аль-Иджтимаи» («Общество социальных реформ», Кувейт)«Джамият Ихья ат-Тураз аль-Ислами» (Кувейт)«Аль-Харамейн» (Саудовская Аравия).

№ слайда 17

Описание слайда:

Аль-Каида" готова к новому удару по США""Талибан"

№ слайда 18

Описание слайда: