Жизнь английской аристократии в начале 20 века. Список самых завидных холостяков аристократов великобритании

Четсворт – одно из самых известных аристократических поместий. Прошлогодние расходы на его содержание составили 2 миллиона фунтов.
Фото с сайта http://www.chatsworthimages.com/

В Англии не только газоны возделываются в течение веков. Безо всяких перерывов на экспроприацию здесь существует класс помещиков, у которого от прежних феодальных привилегий остались одни воспоминания, но звания и огромные угодья по-прежнему передаются по наследству. Довольно закрытая помещичья жизнь вызывает любопытство публики, поэтому так популярны у англичан телевизионные проекты с игрой в лордов и леди. Хотя, наигравшись, народ все равно стремится заглянуть в окна подлинной усадьбы, чтобы узнать, как живут ее владельцы, настоящие помещики.

Верхи, низы

Шесть утра. Первой по правилам просыпается судомойка – она должна разогреть кухонную плиту, чтобы вскипятить воду для чая, а также мальчик-слуга, который чистит обувь и выносит ночные горшки.

Но на кухне все идет наперекосяк, потому что судомойка Люси покинула телепроект. В реальной жизни девушка учила французский язык и не знала, что такое ручная стирка и приготовление обедов, а здесь ей приказали работать по 16 часов в сутки и запретили подниматься наверх.

Робу, 23-летнему генетику из Лондона, досталась роль второго лакея, он решил, что весело проведет время. Но после нескольких дней жизни в поместье XXI век перестал казаться ему реальным. Обитатели дома не пользовались ни мобильными телефонами, ни другой современной техникой. Выглянув в окно, они могли увидеть лишь 56-акровый ландшафт и иногда – экипаж с лошадьми.

Прекрасный дом, озеро для лодочных прогулок, образцовая молочная ферма, чайная комната, крокет и теннис в саду, лошади и экипажи в конюшне только что отреставрированного имения Мандерстон на границе Англии и Шотландии обеспечили истинно английскую атмосферу столетней давности. В нее окунулись на три месяца добровольцы – участники телевизионного проекта под названием «Усадьба эдвардианской эпохи». Пятеро счастливчиков превратились в членов семьи лорда. По условиям проекта они не должны были браться ни за какую работу.

Четырнадцать остальных стали их слугами и быстро познали суровость старой иерархической системы, разделявшей мир поместья на верхний – господский, и нижний – плебейский, уровни. Ванну принимать им разрешалось раз в неделю, зато работать они были обязаны с утра до ночи и все время помнить правила поведения, которыми в эдвардианском доме регулируются отношения господина и слуги.

Каждый лакей и слуга, имевший доступ на верхние этажи, нес еще ответственность за определенного члена семьи. «Невероятно, как крепко ты привязываешься к этому человеку, – удивлялся Роб. – Когда ты являешься слугой и не принимаешь самостоятельных решений, то неожиданно чувствуешь себя внутренне свободным. До чего же сильно изменилось общество с тех пор».

Да, золотая эдвардианская эпоха земельной аристократии прошла и стала последней, названной по имени монаршей особы. Интерес к ней велик. Поэтому задуманный в 2001 году сериал «Усадьба эдвардианской эпохи» имел успех, расходы продюсеров на материальную базу и многочисленных специалистов окупились.

А Великобритания и сегодня остается страной крупных поместий. Руководство того же 4-го канала предположило, что тему верхов и низов стоит продолжить в современных декорациях. И не ошиблось, выпустив очередной проект в духе нового телевизионного реализма.

Что увидел дворецкий

В новом сериале слуги были настоящими. Дворецкий, солидный и сдержанный мужчина, имел 20-летний профессиональный опыт. Он работал в семьях аристократов или просто богачей в Канаде, Франции и России. Ему и остальным слугам предстояло оценить поведение членов семейного клана Каллагенов, которых, как подопытных мышей, поселили в имении стоимостью 30 миллионов и предложили вести жизнь богатых аристократов со всеми ее атрибутами. Три брата с семьями боролись за большой денежный приз – предстояло выяснить, кто лучше других освоится с ролью лорда и леди.

Слуги оказались снобами и за закрытыми дверями обсуждали манеры своих хозяев. Те действительно были людьми простыми, считали признаком утонченности оттопыренный мизинец. Одна из героинь в первый день по наивности потребовала налить ей шампанского в ванну, другая перебрала спиртного во время званого обеда, где она была хозяйкой, и наговорила гостям, настоящим лордам, бестактностей. Слугам было над чем похихикать.

Каллагены, когда первая эйфория прошла, переругались между собой и захотели обратно, в свои дома на рабочих окраинах. «Мне надоело все время быть на виду. Я хочу сама стирать, готовить и убирать за собой», – сказала Мойра, которая, хотя и стала победительницей, с радостью вырвалась из этой позолоченной клетки.

Сериал «Что увидел дворецкий» стал очередным успехом, но вызвал споры о гуманности таких опытов над людьми. Хотя каждый из Каллагенов старался изо всех сил воплотить свое представление об аристократизме, недостаток образования и воспитания сделали их посмешищем.

Многие англичане, подобно Каллагенам, пребывают в неведении о жизни верхних слоев общества. Верхи спускаются вниз только при большой необходимости, для них иерархическая лестница не место для игр, а реальность. Например, они покидали свои угодья для участия в демонстрации против запрета охоты на лис. Народ мог увидеть их сердитые румяные лица. Нечасто появляется такая возможность.

Как живется этим настоящим – не телевизионным – английским помещикам?

«Надеюсь, в раю будет так же хорошо»

Гроб с телом одиннадцатого герцога Девонширского медленно провезли по подъездной аллее его имения Четсворт, сквозь ряды слуг в черно-белой униформе. Он скончался в возрасте 84 лет, оставив титул и поместье сыну, который стал двенадцатым герцогом Девоншира.

Четсворт – один из самых известных помещичьих комплексов севера Англии. Его архитектура, парковые пейзажи, лестница водяного каскада и художественные коллекции считаются первоклассной туристической достопримечательностью и просто прекрасным местом, где хочется остаться. Один посетитель написал в книге отзывов: «Надеюсь, в раю будет так же хорошо».

Мастера, придумавшие водные эффекты Четсворта четыреста лет назад, максимально использовали возможности этого переменчивого элемента стихии. Тишина прудиков и слабых течений контрастирует с бурными потоками, водопадами, фонтанами – большими и малыми. Знаменитый каскад состоит из 24 каменных ступеней. Каждая – отличается от предыдущей, так же как и звук падающей с них воды.

В отличие от других аристократических семейных гнезд, выхолощенных ради посещения публики, этот частный дворец хранит за своим фасадом жизнь, мало изменившуюся за несколько десятилетий.

Мир поместья кажется доступным – можно купить билет и провести здесь день, прыгая по водяным ступенькам, устраивая пикники на зеленой лужайке, свободно заходя во дворец, который писатель Даниэль Дефо называл «самым великолепным зданием». На самом же деле этот мир закрыт для посторонних, даже сельские новости и сплетни приходят сюда с опозданием. В эпоху супермаркетов Четсворт хочет сохранить почти феодальную автономию и обеспечивает себя многим необходимым. Рыба – из собственной речки, дичь – из своего леса, свежие продукты с – фермы, фрукты – из оранжереи. Школа швей и собственное мебельное производство поддерживают самостоятельность этого натурального хозяйства. Даже гроб, в котором провожали в последний путь герцога, плотник изготовил из дуба, срубленного в парке.

В летний сезон число работников здесь доходит почти до 600. Помимо 12 человек обычной домашней прислуги – лакеев, горничных, экономок и поваров – существует еще «команда по уходу за текстилем», которая поддерживает в порядке ковры, шторы, балдахины в спальнях; есть человек, заводящий часы; есть каменщик; художник, создающий различные таблички и указатели; два землекопа, отвечающих за работу стоков и дренажных систем; библиотекарь; хранитель коллекций; а также два архивариуса.

Мастер на все руки Джон, ответственный за состояние лестниц в доме, каждую среду начинает с выполнения своей дополнительной обязанности – он заводит все 64 часовых механизма. В поместье 297 помещений; для их уборки включается армада пылесосов численностью 40 штук; общая длина коридоров в доме превышает километр; блестят 7873 чисто вымытых оконных стекла – и все это огромное хозяйство освещают 2084 электрические лампочки, доводя ежегодный счет за потребление электроэнергии до 24 тысяч фунтов стерлингов.

Прошлогодние расходы на содержание Четсворта составили 2 миллиона фунтов. Покрыть их помогли деньги, собранные с более чем двух миллионов посетителей. За этими приходно-расходными процессами следит личный казначей герцога, он же управляющий поместьем, Джон Оливер.

Мистер Оливер живет в Четсворте всю жизнь, с того дня в 1946 году, когда он появился на свет в помещении герцогской конюшни. Его отец был шофером, мать помогала на кухне, дед работал главным садовником. В этой семейной династии нет ничего необычного для Четсворта, где связь между хозяевами и слугами проходит через поколения. Джон начал свою карьеру в 1961 году учеником плотника, а его старшие братья уже трудились здесь: «В те времена казначей, управляющий, экономки вызывали страх и беспрекословное подчинение персонала. Сейчас мы выглядим более-менее демократично, по крайней мере для посторонних, – бизнес обязывает. Но внутренние перемены небольшие. Наверное, самая заметная из них – люди уже не хотят посвящать этой работе свою жизнь с 14 лет и до старости и ищут перемен».

Тем не менее управляющий предпочитает брать на работу тех, кто приходит сюда навсегда. 113 человек из штата работают в поместье более 40 лет.

На сайте Четсворта сегодня перечислены рабочие вакансии: требуются работники в кафе и ресторан для туристов, шеф-повар в закрытый спортивный клуб, продавец в фермерский магазин, уборщики офисов. Но семья герцога избегает нанимать чужаков для работы в самом дворце – из соображений безопасности.

Преданность ценится: многие слуги получили хорошие дома в близлежащих владениях в прижизненное пользование. На ежегодном празднике для персонала герцог объявляет благодарности и награждает лучших. Когда старший брат мистера Оливера, его предшественник на посту управляющего, уходил на пенсию, герцог пригласил всю семью Оливеров на прощальный обед. Их старая мать тогда разрыдалась от переполнивших ее чувств – бывшая судомойка, она сидела за столом рядом с герцогиней.

Память верного слуги хранит и другие картины – он помнит, как 15-летним мальчиком втаскивал лестницу в хозяйскую столовую, помогая старшему напарнику. Их перед тем заверили, что в комнате никого нет. К своему ужасу, они застали там обедавшего герцога, который как раз подносил вилку ко рту. Длинная лестница помешала быстро развернуться и отступить обратно, поэтому Джон испуганно сказал: «Простите, ваша светлость, мы только раму хотели починить». И получил вежливый ответ: «Это замечательно, но не могли бы вы сделать это чуть позже?». Предки нынешнего герцога отличались большей холодностью и строгостью.

Барышни-крестьянки

Не все поместья Англии являются таким прекрасно налаженным предприятием, как Четсворт.

Леди Ингилби, владелица замка Рипли в северном Йоркшире, иногда вспоминает любимую шутку мужа о том, что наследование этого замка было подобно победе в лотерее, но без получения денежного приза. Чтобы добыть прибыль, они пускают в замок туристов и постояльцев, сдают его в аренду для свадеб и банкетов. Леди называет себя не только помещицей, но и работницей. Посетители не могут поверить, что дама в бальном платье, недавно водившая их по залам, и женщина, работающая вилами в саду, – одно и то же лицо. У ее семьи нет личных слуг, но под ее руководством находятся 100 человек обслуживающего усадьбу персонала.

Свою работу в роли хозяйки замка леди Ингилби воспринимает как лицедейство. «Я всегда должна быть вежливой и ровной – люди не забывают грубое обращение со стороны титулованных особ».

Другая «барышня-крестьянка», графиня Денбих, живет в Ньюнхэм Пэддокс, где предки ее мужа обосновались еще в 1433 году. В течение 570 лет, до открытия в 2003 году парка скульптур, земли поместья использовались только как сельскохозяйственные. Молодой графской чете пришлось самостоятельно расчищать лесные заросли и прокладывать дорожки для публики. Сегодня они работают с мужем посменно – встречая посетителей в лесном домике-галерее...

Сара Калландер Беккет унаследовала от предков Комбермиэ Эби, основанное в 1133 году. Вернувшись домой после многих лет жизни и работы в Америке, она обнаружила дом в печальном состоянии. Без финансов, но с деловой хваткой и контактами, Сара успешно переоборудовала старые конюшни в пятизвездочные гостиничные номера, а затем начала сдавать замок в аренду для корпоративных вечеринок и семинаров.

Хозяйка Квинби Холл, что в Лейчестершире, Обин де Лисли, тоже прежде работала менеджером, делала карьеру в крупной компании и никогда не думала, что бросит все это ради жизни в поместье XVII века, сады и архитектуру которого она будет показывать туристам. Она использует свои навыки в бизнесе, чтобы заработать средства для поддержания дома, который давно нуждается в ремонте. (В первый же месяц их жизни там прорвало верхнюю трубу и залило все нижние этажи.) Владельцы Квинби Холл утверждают, что знаменитый сыр Стилтон был изобретен экономкой, которая много лет назад работала в поместье.

Некоторые помещики предпочитают предоставить весь дом экскурсантам. Фиона, графиня Карнавонская, владелица Хайклиа – усадьбы в сто комнат в Хэмпшире, живет в маленьком пятикомнатном коттедже.

Бииип... Фулфорд

Среди английских помещиков попадаются характеры эксцентричные, заставляющие вспомнить гоголевские «Мертвые души».

Обедневший аристократ Фулфорд ни за что не хочет продавать свой огромный дом в Южном Девоне, хотя у него нет ни слуг, ни денег. Он ходит по усадьбе с металлоискателем, в надежде найти зарытые предками клады, за плату показывает шокированным туристам свой ободранный дом и портреты предков. Его босоногие дети играют в футбол в старинных залах, отбивая мячом куски старинной лепнины. Леди Фулфорд ругает их и тут же на скорую руку реставрирует лепнину – с помощью моментального клея.

Речь хозяина поместья отличается экспрессией. Любимое его словечко – нецензурное, из тех, что отбиваются звездочками в тексте, а в эфире глушатся бипами. В документальный фильм про Фулфордов цензоры навставляли столько этих бипов, что разговоры аристократического семейства звучали так, как будто их слушаешь по испорченной телефонной линии.

Недавно Франсис Бииип... Фулфорд (нецензурное слово навсегда приклеилось к его имени) выпустил книжку – руководство для тех упрямых аристократов, которые живут в бедности, но хотят держать марку.

Он делится своими секретами. Первый – как сэкономить на приеме гостей. Найденные на задворках хорошего ресторана бутылки наполнить дешевым вином. Плюс – стаканчик портвейна для насыщенного цвета. Как следует встряхнуть – и подавать. Все будут в восторге. Те же фокусы можно проделать с водкой, джином и виски. В рецепте джина с тоником от Фулфорда очень много тоника и капля джина, другая капля размазана по краям стакана, для запаха.

Второй секрет – гардероб. Аристократ должен одеваться в дорогие вещи, пусть и старые. Их можно найти в магазинах секонд-хенда и носить десять лет, качество ведь хорошее. И, наконец, самое важное – как содержать огромный дом. Лучше всего его не трогать, все 50 комнат пусть остаются как есть – с лысыми коврами, облезлыми обоями и сломанными стульями. Проблема отопления решается просто – его надо отключить. Хотя, признается Фулфорд, он имеет слабость включать обогрев раз в году – в качестве рождественского подарка жене...

Недостает только подъезжающего к поместью английского Чичикова.

Новые английские сквайры

Усадьбы требуют денежных вливаний, и свежие деньги приходят в сельскую Англию – вместе с новой разновидностью помещиков. Эти помещики не носят твиды, их выговор не отполирован в частных школах. Это футболисты «Манчестер Юнайтед», «Ньюкасла», «Ливерпуля», и в последнее время – «Челси», зарабатывающие около ста тысяч фунтов всего за одну неделю. С 2003 года они купили больше 20 поместий стоимостью от 2 миллионов.

Старые аристократы заволновались по поводу новых соседей. Что если те начнут переделывать старый уклад под себя? Пример уже есть – нападающий из «Манчестер Юнайтед» Уэйн Руни разрушил прекрасное поместье тридцатых годов в Чешире и построил «дворец» для себя и своей подруги, подтвердив еще раз, что хороший вкус ни за какие деньги не купишь.

Сегодня очевидно: если когда-нибудь и придет английской помещичьей идиллии конец, он случится под звуки рэпа, гудки навороченных автомобилей и шум вульгарных вечеринок.

Давно хотела сделать этот пост. Не то чтобы я фанат Королевы Англии, или Англии, или Кейт Миддлтон (принц Гарри - исключение, разумеется), просто не единожды слышала, что в Англии сильна классовость, аристократы супер закрыты, то-сё, вот и интересно - как это возможно в нашем легком, быстром 21 веке? И тут попалась мне книжка Джулиана Феллоуза "Снобы".

В числе его работ - "Аббатство Даунтон", например. Роман "Снобы" написан от лица актера-аристократа, так что можно предположить, что как минимум автор с героем себя ассоциирует. Была на самом деле описанная в книге история или нет - неважно,на мой взгляд, главное, что тема классовости и закрытости английских верхов раскрыта там неплохо.

Вкратце содержание: есть семья графов Броттонов (мама - железная леди с кровью синее некуда, тюфяк - папа, примерно такой же тюфяк, но благородный и добрый сын, трезвомыслящая дочь, которая замужем за каким-то наглым брокером, за которого вышла в пику маман). Есть семья Лэвери - представители верхушки миддл-класса: мама, мечтающая выдать дочь замуж за аристократа и немного повернутая на том, чтоб попасть в высшее обчество и гонять чаи с благородными дамами, папа-пофигист, и дочь - вся в папу. Автор знает и тех, и других. Главная сюжетная линия - как тюфяк-сын влюбился в пофигистку-дочь и что из этого вышло. Вышло интересно, почитайте на досуге, а я просто скопирую несколько фрагментов книги (пятница, отчеты начались, самое время для поста про английскую аристократию:))

Итак, про семью Лэвери (тут многабукв)

"Лэвери не были богаты, но и не бедствовали, а так как у них был только один ребенок, им никогда не приходилось особо экономить. Эдит отправили в модный детский сад, а затем в Бененден («Нет, принцесса здесь совершенно ни при чем. Просто мы перебрали варианты и решили, что это – самое вдохновляющее место»). Миссис Лэвери хотелось бы, чтобы ее дочь продолжила обучение в университете, но когда результаты экзаменов Эдит оказались недостаточно хороши, чтобы обеспечить ей поступление в одно из тех заведений, куда им бы хотелось ее отправить, миссис Лэвери не была разочарована. У нее был еще один честолюбивый замысел – вывести дочь в свет.

Самой Стелле Лэвери не довелось дебютировать. И этого она стыдилась до глубины души. Она старалась скрыть это, не раз вспоминая со смехом, как весело ей жилось в юности, и, если от нее настойчиво требовали подробностей, могла со вздохом сказать, что дела ее отца сильно пошатнулись в тридцатые (таким образом связывая себя с обвалом на Уолл-стрит, образами Скотта Фицджеральда и Великого Гэтсби). Или же, перевирая даты, она винила во всем войну. Но действительность, как миссис Лэвери приходилось признаваться самой себе в глубине души, состояла в том, что в социально менее гибком мире пятидесятых, границы между теми, кто входил в Общество, и остальными были значительно более четкими. Семья Стеллы Лэвери к Обществу не принадлежала……

….Благодаря тому что к девяностым годам двадцатого века представление ко двору (что могло бы оказаться проблематичным) уже отошло в прошлое, миссис Лэвери оставалось только убедить мужа и дочь, что и время, и деньги будут потрачены не зря.

Долго уговаривать их не пришлось. У Эдит не было четких жизненных планов, и идея отложить момент принятия решения на год – год, наполненный приемами и вечеринками, – показалась ей замечательной. А мистеру Лэвери нравилось представлять жену и дочь среди лондонского бомонда, и он был согласен за это заплатить. Тщательно взлелеянных связей миссис Лэвери хватило, чтобы Эдит попала в список приглашенных на чаепития к Питеру Тауненду, а внешность девушки позволила ей стать одной из моделей на модном показе в Беркли. Дальше ветер был уже попутный. Миссис Лэвери обедала вместе с другими матерями дебютанток выбирала дочери платья для загородных балов и в целом прекрасно провела время. Эдит тоже неплохо повеселилась.

Вот только миссис Лэвери огорчало, что когда Сезон подошел к концу, когда окончился последний зимний благотворительный бал и вырезки из «Татлера» были вклеены в альбом вместе с приглашениями, ничего как будто не изменилось. За этот год Эдит принимали у себя дочери нескольких пэров – включая одного герцога, отчего у Стеллы в особенности перехватывало дыхание, – и все эти девушки посетили коктейль, который устраивала сама Эдит в Клэридже (один из самых счастливых вечеров в жизни миссис Лэвери), но те подруги, что остались с Эдит, когда музыка стихла и танцы закончились, точь-в-точь походили на девочек, которые приезжали к ней погостить из школы – дочери преуспевающих бизнесменов, представителей верхушки среднего класса. …..

Эдит видела разочарование матери, но хоть она и не была недоступна, как мы увидим, для чар богатства и знатности, она не очень понимала, каким образом может оправдать ожидания и завести по-настоящему близкую дружбу с дочерьми Знатных Домов. Все они знали друг друга чуть ли не с рождения, да и вообще – она сознавала, что будет очень нелегко принимать их согласно их вкусам в квартире на Элм-Парк-Гарденз. Она сохранила знакомство со всеми девушками, дебютировавшими вместе с ней, и, случайно где-нибудь встретившись, они приветливо кивали друг другу, но жизнь вернулась в прежнюю колею, и все стало почти так же, как сразу после школы…."

Об общении.

(фото случайны, но на всех - представители аристократии)

"– Джейн, Генри, добрый вечер, – Чарльз встал и кивнул в сторону Эдит. – Вы знакомы с Эдит Лэвери? Генри и Джейн Камнор.

Джейн мимоходом и почти неощутимо пожала руку Эдит, затем снова обернулась к Чарльзу и, усаживаясь, налила себе вина.

– Умираю от жажды. Как поживаешь? Что с тобой случилось в Аскоте?

– Ничего не случилось. Я там был.

– Я думала, мы все вместе обедаем в четверг. С Уитерби и его женой. Мы тебя искали-искали, но потом махнули рукой. Камилла была страшно разочарована. – Она заговорщически улыбнулась Эдит, будто приглашая и ее посмеяться над шуткой. На самом деле она, конечно же, сознательно подчеркивала, что Эдит здесь чужая и понятия не имеет, о чем речь...Эдит улыбнулась в ответ. Ей не в новинку была эта острая потребность представителей высших классов демонстрировать, что они знают друг друга и регулярно занимаются одним и тем же с одними и теми же людьми."

"У нее была эта любопытная уверенность английских представителей высших классов, что какова бы ни была ситуация и сколько бы другие ни лезли из кожи вон ради нее, даже когда, как сейчас, нисколько незнакомые люди предлагают ей свое гостеприимство, все же это она, леди Кэролайн Чейз, оказывает им услугу. Для таких людей немыслимо даже представить, что они не обязательно оказывают честь дому, в который входят. И в результате, из-за этой уверенности, что она облагодетельствовала хозяев одним своим присутствием, Кэролайн никогда нисколько не старалась вести себя приятно ни с кем, кроме людей своего круга, и хотя была умной женщиной, могла оказаться убийственно скучной гостьей. Но об этом ни она, ни многие другие очень похожие на нее люди даже не подозревали."

" Миссис Фрэнк подошла к Кэролайн и принялась расспрашивать ее об общих знакомых. Похоже, ей было неприятно, что ее не пригласили на свадьбу Чарльза, потому что многие из ее вопросов заканчивались словами «они, наверное, были на приеме», и Кэролайн снова и снова приходилось признавать, что да, были. Имена расходились кругами по глубокой лазурной глади средиземноморского неба, пока они переходили с террасы на террасу. Видели ли они Эстерхейзи с супругой? Полиньяков? Девонширов? Меттерников? Фрескобальди? Имена, вырванные из исторических трактатов, имена, запомнившиеся Эдит на уроках истории, посвященных Испании, правлению Филиппа II, или Ризогрименто, или Французской революции, или Венскому конгрессу. И тем не менее вот они все, лишенные всякого реального значения. Они стали всего лишь картами, крупными козырными картами в игре в имена. Ставки были высоки, и Эдит с некоторым изумлением и удовольствием заметила, что Джейн Камнор и Эрик отстали на несколько шагов и идут рядом с Тиной, очевидно стремясь избежать того ощущения, что их оставили за бортом, которое они так любили вызывать у других. Кэролайн и Чарльз были невозмутимы. Было ясно, что, несмотря на все миллионы Фрэнков, брат и сестра могли ответить именем на каждое имя, да еще и добавить парочку сверху. "

О трудностях выбора.

"Пора было взглянуть правде в глаза. Эдит не понравится его матери. Это он знал наверняка. Если бы Эдит представили его матери в качестве жены кого-то из друзей, девушка могла бы ей даже приглянуться – если бы леди Акфильд вообще ее заметила, – но в качестве девушки Чарльза ее встретят отнюдь не с распростертыми объятиями."

"И конечно, как только она произнесла: «Я так рада видеть у нас друзей нашей дорогой Эдит», я понял, что будущая невестка ей не нравится. Вообще, «не нравится» – не совсем верное выражение. Ее изумляло, что собственный сын женится на девушке, с которой она не только не была знакома – о которой она даже не слышала. Она поверить не могла, что друзья этой девушки – не дети ее собственных друзей. Поразительно, что Эдит вообще попала к ним в дом. Как это случилось? "

Об имуществе.

"У этих людей может быть дом на Честер-сквер и маленький коттеджик в Дербишире, но вы можете не сомневаться, что «домой» – это туда, где под окнами растет трава. А если подобного убежища не существует в принципе, то они ясно дадут вам понять, что для хорошего самочувствия им жизненно необходимо как можно чаще сбегать из города погостить к своим сельским друзьям, прочь от дыма и пыльных мостовых, подразумевая, что пусть им и приходится всю жизнь бродить меж каменных стен или сидеть за столом в Сити, в душе они навсегда останутся деревенскими жителями. Редко встретишь аристократа, который предпочитает Лондон, – по крайней мере такого, кто честно бы в этом признался."

"Представителям высших классов английского общества присуща глубокая подсознательная потребность читать свое отличие от других в окружающих их вещах. Для них нет ничего более удручающего (и менее убедительного), чем попытка заявить права на определенное социальное положение или статус, определенное происхождение или воспитание без необходимого реквизита и обязательного набора знакомств. Им и в голову не придет отделывать однокомнатную квартирку в Патни, не отметив ее случайным акварельным портретом своей бабки в кринолине, парой-тройкой пристойных антикварных вещей и какой-нибудь реликвией из своего привилегированного детства. Все эти вещи – своего рода знаковая система, указывающая посетителю, какое место хозяин отводит самому себе в классовой иерархии. Но более всего прочего настоящим отличительным знаком, лакмусовой бумажкой для них является то, удалось ли семье сохранить свой фамильный дом и имения. Или приемлемую их часть. Можно услышать, как какой-нибудь дворянин объясняет заезжему американцу, что состояние не играет в современной Англии важной роли, что люди могут оставаться в обществе и без гроша в кармане, что «земли в наши дни – скорее ответственность, чем прибыль», но в глубине души он во все это ни капли не верит. Он знает, что семья, потерявшая все, кроме титула, все эти герцогини с их домишками рядом с Чейни-Уок, виконты с захудалыми квартирками на Эмбери-стрит, повесь они там хоть в три слоя портреты и изображения родового поместья («Там сейчас что-то вроде фермерского колледжа»), все равно все эти люди являются de-classes для своего племени. Само собой, это осознание необходимости материального фундамента для социального положения остается таким же негласным, как масонский ритуал."

А, еще в тему. Выдержки из статьи про обучение в Оксфорде, называется "Секс, трава и классовая ненависть в Оксфорде"

"Традиция учит, что пробковые шлемы должны быть укомплектованы не просто светлыми головами, но светлыми аристократическими головами англиканского вероисповедания. Всё прочее - не более чем уступки реалиям деградировавшего внешнего мира, постепенно навязавшего Оксфорду католиков, нуворишей, отпрысков колониальных царьков, женщин, безбожников, цветных, средний и даже рабочий классы. Но по сути традиция сохраняется: вся система обучения и времяпрепровождения до сих пор целиком подстроена под дворянство, составляющее на сегодняшний день около 50 % учащихся. Это выпускники элитных частных школ типа Итона и Вестминстера, которых по Англии - от силы 10 % всех учебных заведений. Сто лет назад, пока Англия не лишилась имперско-аристократической гегемонии, эти школы поставляли 100 % оксфордских студентов. Но империя все равно наносит ответный удар. Навязанные извне 50 % - все эти «талантливые черные математики из неблагополучных семей» - равноправно крутятся в инкубаторе три года, напоследок гордо фотографируются с дипломом и счастливыми родителями, после чего возвращаются в ту же среду, из которой вышли три года ранее. Они пополняют ряды учителей, мелких госслужащих, офисных работников. Переезжают обратно к родителям в валийское село с невыговариваемым названием. Остаются на аспирантуру. А их недавние соседи по общежитию и друзья по фейсбуку уходят в дальнее плавание по коридорам власти. Больше они никогда не пересекутся. "

" Михалковы - не династия; династия - это когда выясняется, что средневековая столовая, в которой мы обедаем, была построена в шестнадцатом веке на деньги предка моего однокурсника, что у предка была та же фамилия, которую он не преминул высечь на стене столовой и что в тех редких случаях, когда мой однокурсник ужинает в столовой, а не в рес­торане, он предпочитает сидеть под данной надписью. "

"Отличительных черт высшей касты - бесчисленное множество. Во-первых, это пуленепробиваемая уверенность в себе (скорее спокойное сознание собственного превосходства, нежели хамоватая самоуверенность - эта вылезает только во время попоек). Во-вторых, это мгновенно узнаваемая речь: так называемое RP-произношение (в народе - Queen’s English), интонации и слова-маркеры, сами по себе подчеркивающие принадлежность говорящего к элите. В-третьих, внешний вид. Как и русского туриста в Европе, выпускника британской частной школы в Оксфорде можно безошибочно угадать со спины. Угадать по как бы небрежно и случайно, а на деле тщательно всклокоченной шевелюре, атлетическому телосложению (регби плюс гребля) и шмоткам в диапазоне от чересчур очевидных Abercrombie & Fitch / Jack Wills (низшая планка) до сшитых на заказ розовых брюк от оксфордского портного с Turl Street с желтым пиджаком, голубыми носками и антикварной тросточкой (высшая планка).

Наивные студенты из простых смертных поначалу еще пытаются завязать знакомства с верхами и даже целый месяц «для галочки» занимаются греблей, но, наткнувшись на стену из вежливого безразличия и осознав бесплодность своих усилий, быстро прекращают попытки войти в круг избранных. В присутствии высшей касты они начинают говорить невпопад, запинаться, ощущая блеклость своей речи, и переминаться с ноги на ногу в кедах из Next за 20 фунтов. "

"Белая кость не презирает средний класс, она просто его не замечает. Пролетариат и деклассированные элементы как минимум интересны в той же мере, в которой английским путешественникам XIX века была интересна аномальная длина клиторов у представительниц африканских племен. Для этого сугубо викторианского любопытства и его гротескных объектов есть даже подходящее, отдающее кунсткамерой слово - curiosity (то самое, которое у Диккенса в The Old Curiosity Shop). Все, что нельзя заспиртовать и продемонстрировать своим рафинированным друзьям летним вечером на веранде родового поместья, сопроводив искрометным рассказом, не представляет ценности для элиты. Интересна либо завораживающая красота, либо патологическое уродство; либо расточительное богатство, либо чудовищная нищета. Я не цитирую Уайльда, это - дословный пересказ нетрезвой, но очень симптоматичной беседы первокурсников во время празднования бароном Н. своего совершеннолетия в пятизвездочном отеле."

Что-то многовато получилось, извиняюсь:)

P.S. Не завидую я герцогине Кэтрин.

Елизавета II

Логично было бы предположить, что королева Елизавета II является самой богатой представительницей британской аристократии. Однако в государстве, монархом которого она является, состояние ее далеко не самое большое: среди титулованной знати она занимает лишь 15 строчку в рейтинге самых богатых, а во всей Великобритании — 319-ю, наряду с музыкальным магнатом Саймоном Коуэллом.

Состояние королевы оценивается в 350 миллионов евро. Елизавета II получает 15 процентов своей доли от сделок с принадлежащей ей недвижимостью, которой управляет компания Crown Estate. Кроме этого, в собственности королевы находится личная коллекция ювелирных украшений (среди которых — винтажная тиара Cartier стоимостью в 750 тысяч евро), машины и коллекции произведений искусства.

Однако есть аристократы, у которых кошельки гораздо толще, чем у королевы. Все они невероятно богаты — и невероятно закрыты: они не любят публичную жизнь, сторонятся журналистов и редко выходят в свет, по крайней мере, на те мероприятия, которые широко освещаются в СМИ.. сайт рассказывает о них.

1. Хью Ричард Луи Гросвенор, 10 миллиардов евро (9,35 миллиарда фунтов стерлингов)

26-летний Хью Гросвенор — Великобритании, которого прозвали "наследником половины Лондона" и "завидным холостяком". Он — сын скончавшегося на 65-м году жизни шестого герцога Вестминстерского, который был одним из богатейших людей Великобритании. После смерти отца Хью стал наследником огромного состояния, которое его предки заработали на недвижимости: Джеральд Гросвенор владел компанией Grosvenor Group, которой принадлежат земли по всей Великобритании, включая элитные районы Лондона.

Юноша является прапрапраправнуком Александра Сергеевича Пушкина и Николая I и близко дружит с принцем Гарри. Несмотря на свое аристократическое происхождение, учился он в обычной школе, где проявлял интерес к футболу. После окончания школы Хью изучал управление сельской местностью в университете Ньюкасла и в Оксфорде.

2. Граф Кадоган, 7,43 миллиарда евро (5,7 миллиарда фунтов стерлингов)

Чарльзу Джеральду Джону Кадогану 80 лет, и он — классический магнат в сфере недвижимости. Компания Cadogan Group принадлежит семье уже более 300 лет и заключает в среднем по 200 сделок в месяц. Cadogan Group владеет 93 акрами земли (и объектами на ней) в одном из престижнейших районов британской столицы — Челси. В районе владений графа улицы и площади названы именем Кадаган. Непродолжительное время Чарльз был совладельцем футбольного клуба Челси.

3. Баронесса Ховард де Уолден, 3,96 миллиарда евро (3,63 миллиарда фунтов стерлингов)

Мэри Хейзел Керидвен Чернин, 10-я баронесса Говард де Уолден, - старшая из четырех дочерей покойного лорда Ховарда де Уолдена. С 2004 года она управляет имуществом всей семьи, включая компанию Howard de Walden Estates, которая купила 15 исторических зданий в Лондоне за 34 миллионов фунтов в 2010 году. Приобретенная ею недвижимость в центре английской столицы не выставлялась на продажу более чем 470 лет.

До Мэри Чернин титулом барона Говард де Уолден владел Джон Осмаэль Скотт-Эллис, а до него — Томас Скотт-Эллис. С последним в 1931 году якобы приключилась забавная история: переехав из Шотландии в Мюнхен, Томас купил автомобиль и в первый же день, по словам очевидцев, чуть не сбил пешехода — Адольфа Гитлера.

4. Виконт Портман и его семья, 2,46 миллиарда долларов (1,89 миллиарда фунтов стерлингов)

Кристофер Эдвард Беркли Портман, 10-й виконт, владеет, как и многие представители высшего общества, не одним имением, включая 110 акров земли в центре Лондона. Именно эти владения приносят виконту и его семье огромное состояние.

Бывший муж — Джастин Портман — сын лорда Эдварда Генри Беркли, девятого виконта Портмана. Однако экс-супруг модели не старший сын, поэтому не унаследовал титула. У общих детей Натальи и Джастина также нет титула.

5. Роберт Миллер, его дочь принцесса Мари-Шанталь и вся семья, 2 миллиарда долларов (1,58 миллиарда фунтов стерлингов)

Семья Миллеров невероятно богата. Глава семьи, Роберт Миллер, сделал свое состояние, основав сеть магазинов Duty Free в 1960 году. Его дочь, кронпринцесса Мари-Шанталь, также довольно известна. Она ни в чем не нуждалась с детства, но это не помешало ей попробовать самореализоваться и состояться как личность. Мари обучалась в престижной школе-пансионате Institut Le Rosey и продолжила получать образование в нью-йоркской Академии искусств.

Со своим будущим супругом, принцем Греции Павлосом, Шанталь познакомилась на вечеринке общих друзей. Через два года у пары состоялось бракосочетание. Свадебное платье сшил Валентино Гаравани.

6. Виконт Ротемер, 1,09 миллиарда евро (1 миллиард фунтов стерлингов)

50-летний Виконт Ротемер (полное имя — Гарольд Джонатан Эсмонд Хармсворт) известен не только в Англии, но и во всем мире. Он талантливый предприниматель и глава корпорации Daily Mail & General Trust (масштабная медиасеть). Доход компании составляет многие миллиарды долларов.

Хармсворт получил достойное образование: он окончил школу Гордонстаун и университет Дьюка, один из ведущих в США. До руководства Daily Mail and General Trust Гарольд занимал различные позиции в Associated Newspapers и был управляющим директором британской ежедневной газеты Evening Standard.

7. Герцог Девонширский, 948 миллионов долларов (870 миллионов фунтов стерлингов)

Как и большинство аристократов в этом списке, богатство 73-летнего герцога Девонширского зиждется на недвижимости. Также он владеет редкой коллекцией произведений искусства общей стоимостью в 981 миллион евро.

Дворянский титул герцога Девонширского был учрежден в 1694 году. Его носит старший представитель аристократической фамилии Кавендишей. Представители этой фамилии входят в число наиболее влиятельных семей на территории Англии с 17 века. Кавендишей ставили вровень только с графами Дерби и маркизами Солсбери.

8. Граф Айви и семья Гиннесс, 930 миллионов евро (854 миллиона фунтов стерлингов)

Эдвард Гиннесс — потомок простого пивовара Артура — стал сказочно богат, когда продал семейный особняк в Феникс-парке в Дублине. Большие суммы достались ему и после того, как он стал четвертым графом Айви в 1992 году: тогда он унаследовал акции Гиннесса на сумму 62 миллионов фунтов стерлингов.

Гиннессы - аристократическая англо-ирландская протестантская семья, известная не только своими достижениями в пивоварении, но и в банковском деле, политике и религии.

9. Принц Джонатан и принцесса Джесин Дориа-Памфили, 817 миллионов евро (750 миллионов фунтов)

Британские сироты Джонатан и Джесин были усыновлены княжной Ориеттой, представительницей одного из самых старинных аристократических родов в Италии, и ее супругом английским офицером Франком Погсоном в начале 60-х. Вместе с новыми родителями малыши жили в Британии и, как наследники, получили титулы — принц и принцесса. После смерти опекунов Джонатан и Джесин получили в наследство дворец Дориа-Памфили в Венеции и стали чуть ли не самыми богатыми британскими аристократами.

10. Герцог Бедфорд, 746 миллионов евро (685 миллионов фунтов стерлингов)

55-летний Эндрю Айен Генри Рассел, 15-й герцог Бедфорд, является наследником нескольких компаний, поместья и земельных участков, которые оцениваются в 150 миллионов фунтов. Как и большинство аристократов, он зарабатывает большие суммы на недвижимости. Помимо этого у него большая коллекция картин.

Первый титул герцога Бедфордского принадлежал третьему сыну английского короля Генриха IV. Им стал Джон Плантагенет — видный деятель Столетней войны и регент Франции с 1422 года. Герцогский титул был отзван на 200 лет, потому что у Джастина Тюдора не было потомства. Восстановили титул только в 1694 году для семьи Расселов. На сегодняшний момент его владельцем является Эндрю Айен Генри Рассел, 15-й герцог Бедфорд. Наследник — Генри Робин Чарльз Рассел, маркиз Тэвисток, родившийся 7 июня 2005 года.

11. Джейкоб Ротшильд, 708 миллионов евро (650 миллионов фунтов стерлингов)

81-летний Джейкоб Ротшильд — основатель крупного британского инвестиционного траста (инвестиционный фонд закрытого типа). Сейчас он управляет фондом стоимостью четыре миллиарда фунтов. Помимо этого у него есть личная коллекция вин, состоящая из 15 тысяч бутылок.

Ротшильды - влиятельная семья банкиров и общественных деятелей европейского происхождения. История их династии начинается с 1760-х годов. Баронский титул Ротшильдам дал император Австрийской империи Франц II.

12. Герцог Сазерленд, 632 миллиона евро (580 миллионов фунтов стерлингов)

Нынешний 77-летний герцог Сазерленд (седьмой по счету) является 357-м в рейтинге самых богатых людей планеты и 12-м в списке богатейших аристократов Великобритании. Его состояние растет благодаря сделкам с недвижимостью и произведениями искусства. Кстати говоря, часть из них хранится в музее (на них он не зарабатывает).

Наследственный титул герцога Сазерленд был дарован королем Вильгельмом IV семье Левесон-Гоуэр. Первым удостоился звания второй маркиз Стаффорда - Джордж Левесон-Гоуэр.

13. Шарлотта Тауншед, 463 миллиона евро (425 миллионов фунтов)

Шарлотта Тауншед — единственный человек в Великобритании, кроме королевы, которому разрешено разводить диких лебедей. Ее доход пополняется благодаря агентствам по недвижимости и фермам. Одно из ее самых прибыльных владений занимает 20 акров земли в престижном районе Холланд-парк в Лондоне.

14. Герцог Нортумберленд, 397 миллионов евро (365 миллионов фунтов стерлингов)

Сразу перед королевой в списке самых богатых стоит герцог Нортумберлендский — Ральф Перси. Ему принадлежит замок Алник, находящийся на севере Англии, который служит резиденцией герцогу и его семье уже более 700 лет. Также Перси владеет и другой недвижимостью, включая земельные участки общей площадью в 120 тысяч акров в Нортумберленде.

Кстати говоря, в замке Алник снимались эпизоды двух картин о Гарри Поттере и телесериала "Аббатство Даунтон". Ральф Перси неоднократно жаловался, что его семья страдает от толпы фанатов фильмов о волшебнике. Сообщалось, что 12-й герцог Нортумберленд, его супруга и их дети как-то даже не смогли покинуть замок из-за толпы туристов.

Источник Thisisinsider

Фото Gettyimages.ru

Полное руководство к лучшим аристократическим холостякам старушки Англии предлагает сайт desperatedukes.blogspot.com. Так что, если вы грезили о поцелуе на балконе Букингемского дворца на глазах у миллиона зрителей, чаепитии с королевой и 19 апреля 2011 года стал для вас одним из худших дней в жизни, то можно «утешиться» и рассмотреть другие варианты.
Список возглавляет, ну, конечно же, он – принц Гарри (28 лет). (В этом случае поцелуй, чаепитие и все блага прилагающиеся к принцу остаются, правда, корона далековато будет). Думаю, что ничего нового я и сайт про Гарри не расскажем. (Поэтому, если вы блондинка с прекрасной фигурой и любите вечеринки, то у вас есть шанс. Кейт Миддлтон доказала, что для брака с английским королевским внуком не обязательно быть аристократкой. С другой стороны, будите ли вы столь покладисты и терпеливы как мисс Миддлтон)

P.S Места исключительно мнение модераторов сайта. Мое с ними слегка расходится.
Да, состояние принца Гарри не так уж велико всего - то 25 миллионов стерлингов. Конечно же, в одних трусах по истечении времени Гарри не останется, если что.

На втором месте Артур Ландон (32 года). После эпической поезди Гарри в Лас-Вегас Артур Ландон стал известен всему миру. Парень хоть и не имеет титула, но в нем все же течет аристократическая кровь. Его мама является потомком династии Габсбургов. Его отец был военным и принимал участие в перевороте в Омане, за что, видимо, был очень щедро вознагражден. Так как после своей смерти в 2007 году оставил сыну состояние в 200 миллионов фунтов стерлингов. Сам Артур, как не сложно понять, является другом принца Гарри, занимается режиссурой, продюсированием.







На третьем месте Джейкоби Anstruther-Gough-Calthorpe (29 лет). Джейкоби происходит из очень аристократической семьи. Его мама леди Мэри –Гай Керзон является внучкой барона и наследницей банковского бизнеса. Папа Джон магнат в сфере недвижимости. Благодаря любвеобильности родителей у Джейкоби 6 сестер. Сам парень, что логично, работает в сфере недвижимости. Является владельцем ночного клуба в Лондоне, на пару с друзьями основал PR – компанию, которая потерпела крах во время кризиса. Любитель красиво одеваться и быстрых дорогих машин. Профессиональный игрок в крикет, а так же завсегдатай матчей по игре в поло. Является другом принца Уильяма, учитывая отношения его младшей сестры Крессиды с принцем Гарри, думаю, что и с Гарри также в хороших отношениях. Журнал Tatler назвал его самым красивым мужчиной в Лондоне.







На четвертом месте Джордж Перси (28 лет). Джордж Перси знаменит тем, что его периодически сватают в женихи Пиппе Миддлтон. (Конечно сомнительная популярность). Но, если капнуть глубже, то окажется, что Джордж старший сын герцога Нортумберлендского и соответственно когда-нибудь титул и состояние отца достанется ему. А состояние немаленькое. Герцогства Нортумберленд в настоящее время оценивается в 300 миллионов фунтов стерлингов. Это в основном недвижимость и искусство. Его семья владеет замком Alnwick, который был использован в фильме о Гарри Поттере. В отличие от других Джорджа редко встретишь на светских вечеринках. Согласно мнению его друзей, это простой парень, любящий комедии и приключения. Но не стоит забывать, что есть мама, которой Пиппа Миддлтон пришлась не ко двору. (Правда, это было когда Джордж и Пиппа учились в Эдингбургском университете и Пиппа не была сестрой герцогини Кембриджской) Самое удивительное, что нормальную фотографию Джорджа Перси, чтобы там не было Пиппы Миддолтон в интернете найти тяжело.




На пятом месте Генри Фицелан - Говард (26 лет). Семейная история Фицалан-Говарда весьма примечательна их предками считаются Анна Болейн, Кэтрин Говард, Елизавета I, Эдуард I и Карла II. Их состояние оценивается в 150 миллионов фунтов стерлингов.
Семейное гнездо расположено в замке Арундель. Сам Генри талантливый гонщик. В настоящее время он участвует в гонках F3.




На шестом месте Уильям Драммманд Коутс (27 лет). Уильям является наследником банкирской династии. Знаменит тем что показывает фокусы при помощи карт. Его талант открылся еще в Итоне. Так же большой любитель путешествовать. (Номера парня можно посмотреть в YouTube).






На седьмом месте оказался Малахия Гиннес (28 лет). Парень без титула, но родители владеют огромнейшим поместьем в Ирландии. Малахия ходил в школу Мальборо (туда же, куда и герцогиня Кембриджская). Очень начитанный парень, изучал историю в Оксфорде. Шумных компаний и вечеринок сторониться. Любитель японской еды и отдыха в Ирландии.




На восьмом месте граф Хью Гросвенор. Наверное, самый завидный (в плане денег) и засекреченный холостяк. Сын самого богатого британца герцога Вестминсторского Джерольда Гросвенора. О парне мало что известно. В прошлом году отмечал свое совершеннолетие. Куда было приглашено 800 гостей, среди них был принц Гарри. Хью учится в Ньюкасле.


Два последних места занимали Хью Ван Кастем, но он в этом году женится и Сэм Брэнсон, который уже женат.

Британского аристократа, даже если он выглядит несколько неряшливо и бедно, легко узнать в толпе по выражению лица. Во-первых, как бы странно это ни звучало, у аристократов особое строение челюсти. (Вообще, как мне рассказывала одна английская актриса и преподаватель по технике речи, именно по ней можно отличить бритта от, например, американца, канадца или француза. Челюсть истинного британца немного выдвинута вперед и вниз, открывается легко и падает в разговоре низко. Так рождается по-настоящему открытый, красивый английский. А у настоящего урожденного английского аристократа, воспитанного в лучших традициях британского образования, челюсть еще длиннее.)

Во-вторых (это, пожалуй, самый главный признак), взгляд. Даже если челюсть вас несколько смущает, и вы не уверены, насколько аристократичен ваш новый знакомый, проследите за тем, как он смотрит на вас. Не надменно, не изучающе, прикидывая, можно ли вас как-то использовать. Скорее всего, британский аристократ посмотрит на вас как на стекло. В отличие от российского олигарха, он никогда не даст вам понять, кто он такой и чем именно вы его хуже. Не заставит вас слизывать пыль с его ботинок, не упомянет в разговоре свою яхту на Средиземном море или подробности выходных во Французских Альпах. Просто он в курсе, что вы не его круга, потому что не учились с ним в одной частной школе, не принадлежите к одному и тому же колледжу и не являетесь членом его закрытого клуба. Поэтому, собственно, вы - ничто.

Даже если это ввергнет семью в нищету, британский аристократ отправит ребенка в дорогую частную школу. Но совсем не для того, чтобы он получил самое лучшее образование или в совершенстве овладел игрой в поло. Британская аристократичность совсем не в том, что ты знаешь, а, скорее, в том, кого ты знаешь. И пусть твой пиджак, сшитый на заказ у самого роскошного лондонского дизайнера в 1975 г., трещит по швам - зато в кармане лежит приглашение на вечеринку к баронессе Н., доступную лишь для избранных.

Большинство британцев, либерально настроенных и свободных, к аристократии относится с удивительным пренебрежением и даже раздражением. Чувства эти распространяются на самое святое - королевскую семью. Собственно, если до экономического коллапса аристократия никому особенно жить не мешала и «обыденная Британия» с «высшим обществом» существовали в параллельной Вселенной, то после кризиса все чаще раздавались призывы «продать уже все эти земли и замки, чтобы пополнить бюджет».

Это весь мир, затаив дыхание, наблюдал за свадьбой принца Уильяма и Кейт Миддлтон. Пока тучные американки из Техаса лили слезы умиления у Букин- гемского дворца, японские туристки фотографировались с восковыми фигурами принца, а китаянки заказывали на свадьбы «точные копии платья Кейт», лондонцы уезжали из города куда-нибудь в Брайтон, чтобы, по их словам, «сбежать от всего этого сумасшествия».

Самые острые конфликты поколений нередко заканчиваются нежной родительской поркой, насильственными свадьбами, а то и поножовщиной. Периодически британцев шокируют и так называемые «убийства чести»: в основном родители-мусульмане убивают слишком распустившихся на вольном британском воздухе дочерей. Чуть ли не восемь лет длилось расследование по делу 17-летней британки Шафлии Ахмед, рожденной в городке Брэдфорд, что в Западном Йоркшире. Она хотела стать адвокатом, а родители отправили ее в Пакистан, чтобы выдать замуж за «знакомого знакомых». В Пакистане Шафлия, дабы избежать нежеланной свадьбы, выпила отбеливатель и сожгла себе горло.

Она пропала вскоре после возвращения домой в Брэдфорд в сентябре 2003 г. Через неделю после исчезновения Шафлии ее учителя наконец сообщили в полицию. Семья утверждала, что девушка могла принимать свои собственные решения и, хоть и нашли ей жениха, окончательный выбор был за ней. В феврале 2004 г. тело Шафлии было найдено в реке Кент. Родители опознали тело по золотому браслету в виде зигзага и кольцу с голубым топазом. Следствие на какое-то время задержало родителей девушки - отца Ифтикхара Ахмед, водителя такси, и мать Фа- ранцу Ахмед, домохозяйку, а также еще пять членов большой семьи. В ходе расследования были также обнаружены стихи Шафлии, полные отчаяния и рассказывавшие о непонимании и проблемах в семье. Друзья подтвердили, что Шафлия несколько раз убегала из дома, поссорившись с родителями из-за предстоящей свадьбы. В 2011 г. родители девушки были обвинены в убийстве, однако суд состоялся лишь в мае 2012-го.